Иосиф Пригожин: «Мне повезло с Валерией. Наверное, это награда»
Известный продюсер, любящий супруг певицы Валерии, отец шестерых детей, философ. WomanHit.ru выслушал его размышления об идеальной семье, деньгах и наследниках
— Ваша активная работа в развлекательной индустрии началась в начале девяностых…
— Да, я тогда сделал огромное количество разных культурно-массовых мероприятий. На концерте «Супершоу−91» в Театре эстрады, где я трудился как менеджер и администратор, впервые появились Наташа Королёва с Игорем Николаевым с песней «Желтые тюльпаны». Сергей Чумаков с «Не обижай девчонку-малолетку» впервые появился на сцене у меня. И на этой же сцене я сам стоял и пел, что было удивительно. Это был концерт уровня «Утренней звезды», то есть выше некуда. Естественно, тогда ко мне приходили артисты и хотели, чтобы я с ними работал. И в 91-м году я познакомился с певицей Соной, которую продюсировал, и в тот же год познакомился с Валерией. А были еще Сергей Лазарев, Ани Лорак, Юля Началова, ее помню совсем маленькой. Я выходил на сцену, держа ее за ручку. Соответственно, этих ребят я запомнил еще тогда, но не мог представить себе, что моя жизнь повернется именно таким образом, что спустя много лет я стану супругом певицы Валерии. Это просто фантастика. Но вот так повернулась судьба.
— Жизнь связала вас с легендарным Вахтангом Кикабидзе. Какие воспоминания остались от работы с ним?
— С Бубой Кикабидзе я познакомился в 1994 году, когда в Грузии шла война. И Кикабидзе был тогда очень беден, несмотря на звание народного артиста Грузинской ССР. Я начал с ним сотрудничать, и у нас всегда были прекрасные отношения. Как у отца с сыном. Он, кстати, крестный отец моей дочери. Но в определенное время наши пути разошлись. Особенно это стало заметно в 2008 году. Он даже не поздравил меня с 50-летием, а ведь мы проработали вместе очень долго. Я такого отношения не заслужил. Ему просто не нравится наш президент, и это его право, но я-то его не предал. Нужно отделять свои политические взгляды от человеческих. Если бы я, будучи сопляком, не протянул бы ему руку помощи, неизвестно, что было бы сегодня. Мы можем не соглашаться с политикой, но при чем здесь люди, живущие в России, к которым он отказался ехать с концертами? Я разочарован. Я не ожидал, что амбиции перевесят философию старости. Мудрость же приходит со старостью вместе, и она должна в человеке жить. Она помогает анализировать, быть сильнее. Ему 81 год. Дай бог ему здоровья, долголетия, мы все равно будем радоваться, наслаждаться его талантом.
— Еще вы были хорошо знакомы с Виктором Цоем…
— Я с ним познакомился в 1989 году благодаря Юрию Айзеншпису. Юрий Шмильевич, выйдя из тюрьмы, он отсидел 17 лет и восемь месяцев, начал приглашать меня на подработки. Тогда в СССР люди были добрые, не такие циничные, как сегодня, и Юра протянул мне руку. Мне было важно учиться.
Я помню, как за сутки до концерта Виктора Цоя мы продали 70 тысяч билетов в «Лужники». Мы с Витей созванивались. А однажды он позвонил мне с Эльбруса и говорит: «Мы катаемся на фуникулере, а везде играет твоя песня 'Время любви». Я тогда еще баловался пением. Мне было очень приятно. Виктор не был ненавистником поп-культуры. Он обожал людей. Сколько мы с ним гоняли на машине по Москве! Сколько раз он ко мне в гости домой приезжал! Мне никогда в голову не приходила мысль попросить его сфотографироваться рядом со мной. Он был настолько прекрасным человеком, просто невероятно. Я работал со многими артистами. И смотрите, что происходит: как только артист становится знаменитым и богатым, с ним приходится знакомиться заново. Они забывают, что многим из них приходилось ползать на коленях, унижаться, просить: «Помогите!» А потом они уже на тебя сверху вниз смотрят и думают, что ты, никудышный, разглядел в них великий талант.
— Это же ваше изречение: «Куда артиста ни целуй, кругом задница»?
— И это правда. Это касается практически всех. К великому счастью, мне просто повезло с Валерией. Наверное, это награда. Я абсолютно уверен, что каждый человек может быть вознагражден за свое терпение и усердие. Честный и порядочный человек тоже может быть обеспеченным или богатым. Просто нужно четко знать, чего ты хочешь в этой жизни. К чему стремишься. Каковы твои цели и задачи. Если ты бьешь в одну точку, все равно добьешься успеха. Это привело к тому, что у нас сегодня есть с Валерией. В первом браке у меня родились три ребенка, а теперь у меня стало их шесть. И не важно, биологический я отец или нет. Важно, как ты с ними строишь отношения. Дети — это очень сложно, к каждому нужен индивидуальный подход. Я абсолютно уверен, что лучше бы я стал отцом в сорок пять или пятьдесят лет. Потому что это самый зрелый возраст у мужчины, когда он способен быть отцом.
— А что до этого?
— До этого — поиски, эмоциональные порывы. Понятно, что каждый стремится сделать карьеру, но к пятидесяти годам ты уже понимаешь, что не остыл, а созрел. Как бы я хотел сейчас иметь детей. Потому что это совсем другая история. Но времени нет. Мы все время в дороге. Мы с Лерой, можно сказать, иногда живем в самолете. Мы же не можем отказаться от работы. А некоторые хейтеры пишут нам в Инстаграм, что мы в погоне за баблом.
— Вы как-то сами говорили, что бабло побеждает зло…
— Но они даже считать не умеют. Например, недавно понадобилась помощь маме. Нужно было сделать операцию по замене коленных суставов. А сколько это стоит, люди даже не представляют. Когда бабушке Валерии было 95 лет, никто не знал, сколько стоила операция замены шейки бедра. Деньги нужны не для того, чтобы брать верх над кем-то, а для того, чтобы почувствовать себя свободным и независимым. Ни один человек еще не ушел с Земли живым. Богатый ты или бедный — у всех один финал. И у человека с яхтой, и у человека без яхты. Поэтому я абсолютно прагматично и философски отношусь к этой жизни. Я стал гораздо спокойнее, в том числе благодаря Валерии.
— Чего больше в семейном союзе продюсера и певицы — плюсов или минусов?
— Скорее плюсов. Сейчас я понимаю, что невозможно сохранить брак порознь. Даже когда люди работают вместе или дети трудятся рядом, я это принимаю в порядке вещей, считаю нормой. Это дает возможность видеть близких рядом с собой. Все у тебя на глазах. И это не контроль, ты просто рядом. Когда люди находятся отдельно друг от друга по два-три месяца в командировках, то их назвать семьей нельзя. Когда человек страдает от отсутствия своих любимых рядом, что в этом хорошего? Как может это укреплять союз? Обязательно возникает множество соблазнов вокруг. В этом году пятнадцать лет нашему браку. Или регистрации, как угодно. А вместе мы шестнадцать лет.
— Как вы уже сказали, у вас в семье шесть детей. Как вы справляетесь с ролью многодетного отца?
— Это непросто. С теми детьми, с кем у меня дружеские отношения, все отлично, потому что мы на одной волне понимания. Вот сын Артемий, очень умный парень, говорит: «Зачем мне совершать свои ошибки, когда я на ваших могу научиться». Иногда дети становятся в позу, при этом понимая, что благодаря нам они появились на этот свет и что мы многое понимаем в жизни. Вот когда мы перестанем понимать — тогда, пожалуйста, вы нас выхаживайте. У меня все было четко, по американской системе — 21 год, встал и пошел сам, до свидания. И со всеми, кто вышел из дома и учился, мы были рядом. Как только получили образование, началась другая жизнь. Они должны научиться выживать без нас. Не рассчитывая на те заработки, которые есть у нас.
— Дети Валерии вас сразу приняли?
— Практически сразу. В предыдущем браке я практически не был с детьми, а эти жили с нами, они росли у нас на глазах. Мы собирали их, всех шестерых, вместе, что было немаловажно, и уезжали путешествовать. И у нас были прекрасные отношения, пока ревность первой жены и ее сожителя не поломала всю эту конструкцию.
— Как они вас называют?
— По-разному: и папой, и Есей. За глаза называли папой, общаясь с журналистами, а меня лично называли Есей.
— Вы человек темпераментный, и у Валерии, наверное, всегда есть свое мнение. Случаются ли недопонимания на творческом уровне или на бытовом?
— Регулярно. У нас даже скандалы бывают. Вот, например, Лера отказалась записывать песню «Стеснение пропало», которую сегодня поет Филипп Киркоров. Когда я что-то ей предлагаю, то понимаю, что это нужно. Но глубина жизненной философии Валерии, профессиональные знания ей самой порой мешают. Почему побеждают простые, наглые люди без стеснения, как Бузова, например, — да потому что ей плевать на то, что про нее будут говорить. Поет она, танцует или пляшет, ей плевать, она молодец. У нее точно никакого стеснения нет. А у людей образованных, с глубокими знаниями, другой профессиональный ценз. У них другие внутренние ориентиры. А я считаю, если ты вышел на сцену артистом, то ты работаешь для всех людей, образованных, необразованных. Это простые люди, они хотят простых вещей.
— Ваши дети уже взрослые. Кто-то из них пошел по вашим стопам?
— Да, сын Артемий. Он занимается продюсерской деятельностью. Артемий работает в одной звукозаписывающей компании. Живет в Монтрё, напротив той самой студии Фредди Меркури и группыQueen. К нему приезжают музыканты со всего мира. Монтрё и сегодня мировая столица джаза. Туда же на протяжении 50-ти лет все выдающиеся люди планеты приезжали: Квинси Джонс, Стинг, Стиви Уандер, Рэй Чарльз ходили по этой земле. Тут же жил Набоков. Этот город пропитан духом творчества. Артемий живет в этой музыкальной среде, в этом маленьком музыкальном швейцарском городе, в котором живет тот же Филл Коллинз. Сын закончил Бостонскую академию Беркли, как саунд-дизайнер. Закончил американский университет Вебстер в Швейцарии по айти-технологиям и бизнес-менеджменту. Он получил потрясающие знания и образование. И до сих пор берет у меня мастер-классы — и не стесняется этого. Это очень важно. Ему исполнилось 25 августа 25 лет. Он женился месяц назад. В общем, работает, кайфует, абсолютно аполитичен, занимается лишь музыкой. Что касается дочки Лизы, она заканчивает тот же самый Вебстер. Имеет какой-то свой небольшой бизнес. Собирается поступить в колумбийский университет в Нью-Йорке. Не знаю, почему, но мешать ей я точно не стану в этом вопросе — только помогать. Аня занимается музыкой. Пишет потрясающие песни. Закончила Щукинский институт. Училась там у Павла Любимцева. Она актриса, но устроиться по профессии не смогла. По блату не хотела, а у самой не получилось. То же самое и у Темы. По блату работать не захотел, а у самого не вышло. Он восемь месяцев пытался устроиться тут на работу, но потом вернулся в Швейцарию. Что касается Арсения, он выбрал другую дорогу, занимается бизнесом. Дима закончил ГИТИС. Был театр кукол. Но тоже по профессии не пошел. Дана сейчас учится на заочном отделении юридического факультета.
