Обстановочка была та еще.
Немолодые тетки с типичными фигурами немолодых теток — плечи-складки-складки-ноги — кричали на своих внуков, разновозрастные дядьки в обвисших трениках с обвисшими животами и подбородками, увешанные сумками и рюкзаками, фотографировали каждый шаг своих домочадцев… Народ вокруг жевал, орал, носился, и, казалось, только Еве было скучно и одиноко на этом островке всеобщего счастья.

Ева приехала в южный пальмовый город зализывать душевные раны, но, видимо, ошиблась с дислокацией. Во время отдыха, когда вокруг сплошь парочки и семьи, особенно остро чувствуешь одиночество. Надо было поехать в какое-нибудь тусовочное место для одиночек типа Ибицы, что ли, но на Ибицу не было денег, поэтому был выбран Адлер.

В Адлере, и вообще в этих местах Ева была впервые и очень удивилась местной непохожести на остальную Россию. И дело было не только в магнолиях-мимозах. Народ был другой, культура, кухня, стиль — все было густо приперчено ближним Кавказом. Женщины здесь предпочитали черный цвет — даже в жгучую жару, мужчины одевались так же, как двадцать лет назад, — в спортивные костюмы, стиль общения — небрежно-хамоватый — был обыден и распространен.

Зато кофе по-турецки, который Ева обожала и который в мегаполисах не так-то легко найти, здесь был на каждом шагу, и приличный, местная еда — ачма, сулугуни, хинкали и все такое — была, как и полагается кавказской еде, вкусна невероятно. В общем, плюсы имелись, если и не для зализывания ран, то просто для отдыха.

Раны Ева, если честно признаться, наносила себе практически сама. Говорят же: не возлагай на людей особых надежд, не придется разочаровываться. А Ева, да, возлагала…

Ева была довольно красивой молодой женщиной с тонкой талией, жгучими черными глазами и вообще со многими достоинствами. Проблема была в характере. В ее детстве не было любви и поддержки, добиваться всего приходилось самой, и характер выковался — дай Бог любому мужику. Ева была надежна, ответственна, целенаправленна, все умела решать сама. Ну и понятно, что при таком раскладе мужчины к ней липли слабенькие, которых надо было, говоря фигурально, кормить грудью. И она кормила — пирожками и блинчиками, вскакивая в пять утра, готовила, стирала, мыла… И никак не могла понять, почему мужики не задерживались надолго. Они отъедались и тихо растворялись в пространстве…

— Да прекрати ж ты им быть мамочкой, — увещевала ее Викец, подруга, давно и удачно пребывавшая замужем. Вокруг Вики муж вертелся ужом, она капризничала, давала поводы для ревности, манипулировала, провоцировала — и оба супруга были страшно счастливы.
— Я так не умею, — расстраивалась Ева. — Ну нет у меня твоей женской хитрости. Некому было научить. Меня даже на велике не научили кататься…
— Ну и что теперь, всю жизнь на несчастное детство кивать? — заводилась Викец. — Ты большая девочка, учись сама. У меня учись, пока я жива!

Подружки хохотали, Викец пыталась вразумлять Еву, Ева сопротивлялась, про себя считая, что в отношениях все-таки не должно быть никакой хитрости, а только честность… Но тактика успехов не приносила. Последние по времени надежды разрушил Илья, который показался Еве надежным, серьезным и не таким инфантильным, как предыдущие. Она по обыкновению начала уже строить мысленные планы на будущее, но время шло, предложение Илья не делал, и по прошествии полугода Ева поняла, что он непроходимо скучен и предсказуем. И как ей ни хотелось замуж, но провести всю жизнь рядом с таким мужчиной — брр!

И на этот раз Ева сама растворилась, выпала из отношений. Просто сбежала в Адлер, резко поставив точку. Викец одобрила и строго-настрого наказала завести курортный роман — хотя бы для повышения самооценки, как она выразилась.

Самооценку повышать тут было решительно не с кем. Разве что тот спасатель в бассейне, которого она приметила вчера. Высокий, веселый, с длинными волосами, убранными в хвостик, парень был в ее вкусе. Начать тонуть у него на глазах, что ли?

Ева размечталась в духе голливудского кино — о том, как он ее спасет, и они будут страстно целоваться тут же, у кромки бассейна…
Тренькнул телефон. «Надеюсь, ты не теряешь даром времени». Викец была строгой подругой.
«Спасатель подойдет?»
«Давай начинай уже! Вперооод!»
Ева развеселилась, пошла в бассейн. Спасатель был на месте.
Вперооод, мысленно приказала себе Ева и двинулась к нему.
Разведка боем прошла удачно. Они поболтали, понравились друг другу, договорились вечером встретиться в кафе на набережной.
Он бабник, наверняка бабник, — думала Ева, собираясь. — Небось, жена дома ждет, а он тут каждый вечер с новой девушкой знакомится.
«Он наверняка бабник», — в панике написала подруге.
«Да отключи ты башку, балда! Просто посиди в кафе с парнем. Удачного секса!» — Викец была в своем репертуаре…

Кафе было прекрасно. Совсем близко набегали волны, солнце плавно уплывало вниз… Лолита пела: «Я жизнь отдам за тебя…» Митя был вежлив, весел, приятен, они болтали без умолку. Он рассказал, что учится в аспирантуре, пишет кандидатскую, приехал в Адлер отдохнуть и не особенно при этом потратиться, подвернулся отличный вариант с работой спасателя… Она, выпив пару бокалов абхазского вина, вдруг выложила ему историю всей своей нелепой и одинокой жизни, начиная с детства, расплакалась… Он утешал, нежно обнимая, она лепетала:
— Это все вино, я вообще-то мало пью…
И было такое чувство, что она, наконец, встретила его — свою половинку, своего мужчину, свое счастье…

Когда она выговорилась, выплакалась, когда выпит был последний глоток вина и принесли счет, он легко похлопал себя по карманам и весело — как все, что делал, сказал:
— Кошелек, наверное, в раздевалке забыл, в бассейне. Заплатишь?
Конечно, она заплатила. Они провели замечательную ночь в гостинице, заказали туда фруктов, шампанского.
— Завтра я с десяти в бассейне, ты приходи сразу, я тебе деньги отдам и договоримся, где пообедаем, ладно?

Ева не возражала. Так хорошо ей давно не было…
Утром, счастливая, невыспавшаяся, она прибежала в бассейн.
Мити не было.
Она подождала немного. Спросила у другого спасателя:
— А где Митя?
— Какой Митя?
— Ну вчера тут был спасатель, такой, с хвостиком…
— А, Андрей? Да это не спасатель, так, знакомый чей-то, попросился на пару дней, подменял кого-то, что ли, я толком не понял.
Ева обмерла. Андрей?
— А чей знакомый? Как его найти?
— Девушка, да откуда я знаю? А что, понравился вам? Так я не хуже, может, пойдем в кафе, вина выпьем?
— Нет, спасибо.
Ева отошла от бассейна, села на лавочку.

Даже с именем наврал, «аспирант»… Что ж это такое, а? Что, у нее на лице написано, что к ней прилипают всякие уроды и аферисты? Господи, что делать-то?
Одно Ева знала точно: подруге она об этом не расскажет. Ни за что.
И надо записать себе в телефон эту песню Лолиты — «Пошлю его на…»
И начать, наконец, новую жизнь.