Это так смело, говорят одни. Да ладно, ему и так все можно. Умный мальчик, он же знает, где расположена та красная линия, где вовремя остановиться. Вы еще из него диссидента сделайте!

А Галкину плевать. Он едет себе по городам и весям с концертами и не может остановиться. И его не могут остановить. Или не хотят. Он говорит такое про Путина — ой, мамочки! Такое про наших пропагандистов и вообще про телевизор, что телевизор вместе с пропагандистами краснеет и оправдывается.

Как же так, отчего попсовый юноша с не менее попсовой женой договорился практически до Навального. Что случилось?

А то и случилось, что Максим — се человек, человек разумный, гомо сапиенс. Не тварь дрожащая, а право имеет.

Ему есть что терять, как той Собчак? Ну конечно есть. Человек работает (и как работает!) на Первом канале страны, ведет две программы, абсолютно не политические. Отлично ведет, надо сказать, с огоньком. Но не в этом же его главное предназначение. Телевизор — это так, подработка (та еще подработка!). Он ведь сатирик, а это звучит гордо. Он ведь последователь Аркадия Исааковича и Геннадия Викторовича. Нет?

Впрочем, тут же вспоминается бессмертный рязановский «Гараж»: «У вас замечательная профессия: вы занимаетесь тем, чего нет…» Если помните, речь там шла о сатире, о советской сатире. Которой нет и быть не могло. А наша, нынешняя, российская? Мы же вроде как опять в Совке.

В Совке, да не в Совке. Макс Галкин умный человек, остроумный. Он пользуется дозволенным, возможным. Впрочем, возможным сегодня, сейчас; а завтра? Ведь там, наверху, всегда найдется хотя бы один человек без лишней извилины в голове, позвонит куда надо и скажет: «Что это у вас этот шут совсем распоясался, вы уж там примите меры».

Макс рискует? По нынешним временам скорее да, чем нет. А может, скорее нет, чем да. Потому как во власти все-таки находятся умные люди. И еще: его юмор, ирония добрые на самом деле, он не может и не хочет ненавидеть так, как Виктор Шендерович, например. Ему просто за державу обидно. И к тому же он талантливый. Почти как Карлсон.