Елизавета Боярская: «Меня как девушку никто из мальчишек не воспринимал»
Сегодня она считается одной из самых красивых российских актрис, счастлива в браке с Максимом Матвеевым и растит сына. Но, оказывается, так было не всегда
«Я прошла через серьезный подростковый комплекс, потому что меня как девушку никто из мальчишек не воспринимал, — рассказывает Боярская. — Со мной дружили, ко мне обращались за советом, брали в компанию, могли повеселиться, посмеяться, но при этом, хоть я сама влюблялась не раз, взаимной любви в школе у меня не было. Может быть, потому что в этом возрасте я была гадким утенком, носила брекеты. Мне казалось, я из-за этого не переживаю, что это не болезненно, но тем не менее была достаточно замкнутой».
В итоге мама решила отправить юную Лизу в модельную школу, и именно это подтолкнуло девочку к мысли об актерской карьере: «Мне было тринадцать лет. Туда, хотя это было веянием моды, брали всех, кто заплатил, даже если ты сто килограммов весила. И надо сказать, эти занятия меня раскрепостили и прибавили уверенности в себе. Возможно, с того момента я стала задумываться о том, что мне интересна сцена, а раньше даже представить себе такого не могла. От стеснения. Хотя в театр к маме ходила постоянно, и мне уже все нравилось, но именно эти три месяца обучения очень сильно подтолкнули к первому шагу на сцену».
Дома и на сцене
К тридцати годам у Лизы Боярской такой послужной список серьезных работ и в кино, и на сцене, что знает ее практически каждый у нас в стране, абсолютно не апеллируя к громкой фамилии. Но семья для нее не менее важна. Несмотря на разговоры о разводе, Боярская и Максим Матвеев по-прежнему вместе, воспитывают сына Андрея. Про эту супружескую пару можно сказать: они сошлись — вода и камень, лед и пламень…
«С одной стороны, я легкая и бесконфликтная, а Максим темпераментный и вспыльчивый, но отходчивый. С другой стороны, я могу доходить до исступления и сходить с ума на тот или иной счет, а Максим в этом плане спокойнее. В нас всех есть самые разные качества, и это то, чего мы так хотели добиться в „Анне Карениной“, чтобы не было однозначных характеров, мол, он хороший, а она плохая, она жертва, он палач. Каждый день человек может меняться в связи с обстоятельствами. Какая-то трагедия может произвести на него колоссальное впечатление, а может, наоборот, опустошить. В то же время мелочь, нюанс могут сорвать голову и раз и навсегда испортить отношения. Любой человек обуреваем самыми разными чувствами: и благородными, и подлыми, и светлыми, и темными в разные периоды времени. К примеру, ребенок, плачущий в самолете, у меня, как правило, вызывает жалость и умиление, потому что я сама мама, но иногда и мне очень хочется, чтобы он помолчал».
Считается, что существовать вместе двум актерам очень непросто. Однако Боярская и Матвеев это мнение опровергают.
«Если я прихожу уставшая, то меня все отправляют отдыхать, и после ночной смены никто не заставит вести ребенка в сад или готовить еду. А поскольку мы с Максимом опять же находимся внутри одной профессии, то знаем, как можно устать после спектакля и что такое легкая смена и тяжелая, — рассказывает Елизавета. — Я по выражению лица входящего мужа сразу понимаю, какое у него настроение и, соответственно, можно ли продолжить вечер втроем, поделав что-то интересное, или ему нужно отдохнуть, а я сама займусь чем-то с ребенком. Мы друг друга очень хорошо чувствуем».
О возрасте
Считается, что тридцать лет — некая черта, после которой жизнь человека резко меняется. Боярская к своему возрасту относится спокойно, принимая и понимая его.
«Когда я приближалась к тридцати, мысленно трепетала, мне тоже казалось, что это некий рубеж. Но когда он прошел, ничего не изменилось. У каждого человека есть свой внутренний возраст. Я стала себя гармонично ощущать лет в двадцать восемь, соответствуя реальным цифрам. Даже в шестнадцать не чувствовала себя совсем юной, никогда не была легкомысленной девчонкой. И вот сейчас, когда у меня уже сложилось свое мироощущение и взаимопонимание с профессией и даже появилась своя семья с созданным нами микроклиматом, я не чувствую никакого волнения по поводу возраста. В профессиональном смысле могло быть какое-то беспокойство, если бы я мало успела за прошедшее время. Но, тьфу-тьфу, много чего происходило и в театре и в кино. Надеюсь, что и дальше так будет».
