— Людмила Андреевна, увидеть вас здесь с Николаем Караченцовым — большая удача. Расскажите, каким образом вы оказались на Дальнем Востоке?
— Когда нам позвонили и пригласили на фестиваль, в Москве еще лежал снег, а мы находились в Испании. Нам сообщили, что на фестивале «Амурская осень» будет премьера фильма о Караченцове «Петрович, живи». Я повернулась к мужу и спросила: «Коль, ты хочешь в Благовещенск? Это далеко-далеко от нашей Москвы. Там будут спектакли, там будут фильмы». И он ответил: «Все! Мы едем». Вот эта жажда жить, жажда сопереживать в творчестве и сподвигла нас поехать. Я ничего не знала об этом фильме. Но, думаю, он должен быть добрым. Не таким, как показывали однажды на одном из каналов, где Коле приплели каких-то любовниц. Не понимаю, зачем нужна была вся эта грязь. Для Коли это было неприемлемо. Он даже плакал. Но здесь совсем другая атмосфера. К нам подходят, не стесняясь, целуют Коле руки и благодарят, что он жив. Ему приятно. Куда я ни зайду, люди сразу спрашивают: «А как ваш супруг?» Я отвечаю: «Да лучше меня. Вот сейчас по парку ходит…» Где бы мы ни появлялись, люди аплодируют, когда мы входим в зал, подходят и со слезами говорят: «Вы нам очень дороги. Мы молимся за вас…»
— Наверное, Николаю Петровичу было непросто перестраиваться, все-таки разница во времени между Москвой и Благовещенском — шесть часов.
— Конечно, сначала было тяжело. Когда приходили на спектакль, я замечала, что у него закрывались глаза. Я ему сразу: «Коля! Мы на спектакле!» И он тут же просыпался. Но мы нашли свой ритм. Гуляем, общаемся, с коллегами. С Татьяной Догилевой, которая работала в нашем театре «Ленком», и Сережей Никоненко, с которым Коля снимался, еще только начиная свой путь в кинематографе. Здесь и Наталья Гвоздикова, которая жила рядом с нами на улице 26-ти Бакинских Комиссаров.
— Вы упомянули, что не так давно были в Испании. Отдыхали?
— Так мы же путешествуем с Колей за морем, за солнцем, чтобы нормализовать давление мозга. У нас есть возможность — помогают люди. И театральный фонд Никиты Михалкова помогает деньгами, и наша семья помогает. Мы тут зимой на Патриарших завалились все втроем: я, медсестра и Коля. Мы кричим: «Поднимайте его!» А Коля кричит: «Поднимайте их!» И смех, и грех. Поднялись, долго смеялись — у кого синяк, у кого ушиб. Поэтому в декабре мы уехали в Турцию и там ходили по берегу Средиземного моря часами. А во время Крещения даже нырнули в море и поплыли. Колечка помочил ножки. Потом мы уехали в Испанию. Там проходили курс физиотерапии. Наша главная задача —продлить жизнь Коли, сделать ее достойной, творческой. Творчество — это когда ты душой работаешь. Поэтому куда бы мы ни приехали, наша цель — увидеть как можно больше. Это могут быть спектакли, концерты, история страны и так далее.

— То есть, ваш день в любом месте проходит насыщенно, несмотря на трудности…
— Конечно. Мы встаем, начинаем заниматься зарядкой. Без этого — никуда. Упражнения на ноги, пресс, спину. После этого отдыхаем чуть-чуть и начинаем ходить. Ходить — это главное. Обедаем, спим, занимаемся логопедическими упражнениями, читаем стихи, прозу. Я ему включаю что-то напевать. Петь он не может из-за гибели связок, но идет какая-то работа все равно. После этого — опять поход. Коля, бывает, идет и говорит: «Ну вот, собаки не гуляют в такую погоду. Одни мы!» Вопрос не в том, сколько прожить, а как прожить! Так что, если у детей бывает праздник, мы хватаем Колю, едем к ним, сидим в ресторане, хохочем. В общем, участвуем в их жизни. Возможно, кто-то представляет нашу жизнь такой, что мы легли и отдыхаем. Это ошибочное мнение. Мы все время бежим.

— Получается, что вы свою жизнь посвятили Николаю…
— Я не посвятила ему жизнь. Это смысл моей жизни. Если бы не Коля, моя жизнь была бы окрашена в иные тона. Может быть, я занялась бы благотворительностью или пошла бы на курсы медсестер. Работала бы, как эти монахи, которые трудятся в СКЛИФе бесплатно. Но я очень рада, что Коля —мой выбранный перед богом супруг — вернулся и живет для того, чтобы мне не было так тяжело без него на этой земле.

— Слышала, что ваши внуки растут очень творческими…
— Они и не могут быть другими. Пете сейчас двенадцать, он занимается музыкой, хорошо чувствует ее, понимает литературу. Когда он читает стихи, я поражаюсь, как тонко он понимает чувства. И еще Петя силен в математике. Я поражаюсь тонкости и мягкости, состраданию, которые есть у моей внучки Яниночки. Они оба осознают, что их дед — раненый солдат, но при этом очень уважают его и готовы сделать все, чтобы ему было хорошо, легко. Коля гордится внуками. В Петре и Янине он видит свое продолжение. Надеется, что вырастут такие же ребята, как и он. Пусть и с голубыми глазами, не карими, но с такими же упертыми характерами, с такой же несгибаемостью.

— Слышала, что у вас есть прекрасный загородный дом, где вы любите проводить время…
— У нас небольшой дом за городом, в поселке Валентиновка, который мы построили 25 лет назад. Никто не предполагал тогда, что нам нужно будет проводить много времени на природе. Программа «Идеальный ремонт» помогла отремонтировать нам фасад дома. Мною выращен огромный сад. В этом доме мы в основном сейчас и проводим время. Проложили дорожки для Коли, чтобы ему было удобно ходить. За нами идет собака, два кота и еще попугай кричит из своей клетки в зимнем саду. Там есть, где отдохнуть и посидеть, а главное — есть свежий воздух…

— Скоро вы возвращаетесь в Москву. Какие планы на эту осень?
— Когда вернемся, мы повременим с поездками и походами на спектакли и будем готовиться к Колиному 70-летию. После десяти лет борьбы за жизнь мы с Колей поняли, настолько она прекрасна! Коля очень остро ощущает свое присутствие на этой земле каждый день. Помните, он пел в спектакле «Юнона и Авось»: «Я умираю на полдороге, на полпути…» А сейчас, поборов смерть, он доказал, что обладает такой же силой, как его персонаж.