Ольга Шелест: «Свадьбы пока не предвидится»
Телеведущая рассказала о том, как изменилась жизнь после того, как она впервые стала мамой и зарегистрировала отношения со своим гражданским мужем.
Телеведущая рассказала о том, как изменилась жизнь после того, как она впервые стала мамой и зарегистрировала отношения со своим гражданским мужем.
Раньше в России к будущим мамам, которые решались завести первого ребенка после двадцати пяти лет, приклеивали обидный термин «старородящая». Сегодня это кажется просто смешным. В мире наметилась тенденция: все больше женщин откладывают беременность на потом, стремясь сначала сделать карьеру, состояться в профессии. Среди знаменитостей примеров тому немало: Хэлли Берри, Дженнифер Лопес, Мадонна, Мерайя Кэри, Ольга Дроздова, Марианна Могилевская. Ольга Шелест тоже всегда говорила, что рожать будет в тридцать пять, и ошиблась всего на год. Оказалось, у такой позиции немало плюсов: накоплен жизненный опыт, эмоции, которыми хочется поделиться, реализованы собственные амбиции и есть возможность уделять больше внимания малышу. В общем, глядя на спокойную и счастливую Ольгу, мы очень порадовались за ее семью.
Как рассказывают молодые мамы, после рождения ребенка их мир меняется, начинает вращаться вокруг маленького человечка. Это так?
Ольга Шелест: «Нет, это не моя история. Муза позволяет нам продолжать радоваться жизни, но только теперь и вместе с ней. У меня часто возникает ощущение, что она с нами уже не первый год: так легко и естественно она вошла в нашу семью. Не знаю, за какие заслуги нам был послан такой великолепный ребенок, который спокойно спит по ночам, не капризничает, ест все, что дают, и все время улыбается. Когда я была беременна, подруги стращали, конечно: „Наслаждайтесь последними денечками, впереди как минимум восемнадцать лет сплошного беспокойства“. Но не могу сказать, что все перевернулось с ног на голову, вовсе нет. Наверное, если рожаешь в двадцать лет, это как-то пугает, и жизнь резко подчиняется этому маленькому человечку. Но для меня моя семья, дом всегда были приоритетом, поэтому сейчас какого-то откровения, что жить надо не только для себя, не произошло. Просто появился еще один член семьи, которому мы бесконечно рады и который не стесняет нас абсолютно. Мы, как и раньше, продолжаем активно работать, не забываем отдыхать, ходим в гости. И при этом ни разу не обратились за помощью к бабушкам. Более того, не планируем пока заводить няню. Думаю, до года справимся, а там посмотрим. Просто хочется самим постичь все прелести родительства и видеть первые успехи малышки. Первый смех, первые зубки, первые шаги».
Вы с Алексеем вместе шестнадцать лет. Сейчас открыли что-то новое в любимом мужчине?
Ольга: «Только подтвердились все мои догадки, что Алексей будет прекрасным отцом. Он много времени проводит с дочерью. И играет, и поет, и стихи читает, и даже показывает ей какие-то клипы. Говорю: „Боже мой! С младенчества ты приучаешь ребенка к iPad“. Ну, а ей, конечно, интересно: перед глазами какие-то святящиеся картинки, папа рядом что-то напевает. (Смеется.)Но тем не менее Алексей — молодец. Мои друзья в полном восхищении. Я уезжала в командировку в Прагу на два дня, и Алексей остался с Музой один. Я раз двадцать его спросила: „Ты точно не хочешь, чтобы моя мама приехала и помогла?“ Он ответил: „Это же моя дочь, что, я с ней не справлюсь?“ И ни разу не позвонил, не попросил помощи. Все у меня спрашивали: „С кем осталась Муза?“ И узнав, что с папой, выражали бурный восторг. Я абсолютно спокойно могу доверить дочку Алексею, он все умеет. Хотя и были сначала разговоры, что, мол, подгузник я менять не буду. Но ничего, привык».
Вы всегда говорили, что для вас абсолютно не важен штамп в паспорте, тем не менее сейчас зарегистрировали брак. Из-за дочки?
Ольга: «Нет. Из-за одной бюрократической бумажки, которая срочно понадобилась, чтобы оформить недвижимость. Никакого культа из этого события мы не делаем, свадьбы в ближайшее время не предвидится. Подождем, пока дочка научится ходить, чтобы разбрасывала лепестки роз перед мамой и папой на их свадьбе. (Смеется.) Мое отношение к браку не изменилось: есть чувства, настоящая любовь, и есть просто какие-то бумажки, которые, наверное, делаются для того, чтобы потом грамотно развестись».
Вы все так же носите фамилию Шелест?
Ольга: «Да».
Как вы считаете, к женщинам, рожающим после тридцати пяти, в нашей стране по-прежнему особое отношение?
Ольга: «Пожалуй, да! Люди торопятся жить и совершают огромное количество ошибок. В том числе и в воспитании детей, рожденных слишком рано. Большинство молодых мам оказываются психологически к этому не готовы. Малыши передаются на руки бабушкам и няням или же приходится оставлять работу и воспитывать ребенка самим. А потом девушки сокрушаются, что не успели построить карьеру, и винят в этом детей. Мы же с Алексеем давно для себя решили, что хотим по полной прочувствовать эту жизнь, работать, путешествовать, развлекаться. И вот когда всего этого уже вдоволь: есть и стол, и дом, и жизненный опыт — можно и детей рожать. Но общество думает за тебя. Господствует мнение, что если после тридцати лет человек не обзавелся потомством, что-то с ним не так. К сожалению, стереотипы очень портят жизнь, но я стараюсь с ними бороться».
В одной из программ «Девчата» вы яростно защищали женщин чайлд-фри. Поменяли мнение с рождением ребенка?
Ольга: «Я по-прежнему придерживаюсь позиции, что женщина вправе сама выбирать пути собственной реализации. Просто одни видят свое назначение в материнстве, другие — в бизнесе, третьи — в творчестве. Не надо осуждать и порицать нежелание иметь детей. Пусть лучше это будет осознанное решение не идти на поводу у общественного мнения, чем взращивание нелюбимого ребенка, который вырастет с такой кучей комплексов, что точно испортит кому-нибудь жизнь».
Поменялось ли ваше отношение к выбору телепроектов в связи с рождением дочери?
Ольга: «Нет, я по-прежнему занимаюсь всеми своими передачами. Но забавно, что стали появляться и детские программы. Например, игра „Пойми меня“ стала очень популярной: школы по всей стране формируют свои команды для телевикторины. Забавно, что мне довелось стать ведущей передачи, которую я сама с удовольствием смотрела в школе. И вот теперь ее реанимировали и позвали меня. Приятно. В мультфильме „Реальная Белка“ я озвучиваю смешного мопса по кличке Зайка, а в „Ледниковом периоде“ — мамонтиху. Так что на моей полочке уже есть несколько дисков с мультиками, которые я покажу Музе, когда она немного подрастет».
Ваша новая телепрограмма «Пойми меня» научила вас находить общий язык с детьми?
Ольга: «Она научила меня лучше разбираться в том, что сейчас происходит в этом детском мире — что им интересно, в какие игры они играют, какие книги читают. Ведь современные дети настолько отличаются от нас в том возрасте! Разговариваешь с четырнадцатилетней девчушкой и понимаешь, что мыслит она уже как взрослая. Это уже девушка, которая выкладывает в соцсетях свои фото в купальнике. У детей есть Интернет, они много путешествуют, вынуждены осваивать гораздо больший объем информации. Им уже неинтересны те фильмы, которые смотрели мы. Недавно у меня гостила семилетняя дочь моих друзей. Я поставила ей „33 несчастья“ — прекрасную сказку с Джимом Кэри в главной роли. Я и сама уселась смотреть, потому что фильм дико интересный, но минут через десять почувствовала, что девочка откровенно скучает. Спрашиваю: „Тебе лучше „Трансформеров“ включить?“ Отвечает: „Да“. Все эти „В гостях у сказки“ им неинтересны, скукота! Это поколение совершенно иное, у них даже другое восприятие цвета, запаха, звука. Я закачала одну программу в iPhone — там такая прикольная музыка, смешные яркие пузырьки лопаются, и Музу от экрана просто не оторвать. Спрашиваю у доктора: „Не вредно ли это для малыша?“ А он отвечает: „Современные дети по-другому все воспринимают. Когда ваша мама держала вас на руках, на ней был однотонный ситцевый халатик, а на вас яркая разноцветная футболка. У нас было десять цветов гуаши, а у них — двадцать пять тысяч пикселей в iPad. Это совершенно другие люди“. В одной из американских школ решили отменить пропись — за ненадобностью. И мы-то уже редко пишем от руки, а дети и подавно постоянно сидят в компьютерах. Общественность стала возмущаться: мол, как же так, прописи развивают мелкую моторику! А на самом деле современные дети уже мыслят другими областями мозга. Так что встреча с новым поколением воодушевляет, не хочется отставать от времени».
Получается, в конфликте отцов и детей априори правы дети, так как лучше понимают современные реалии?
Ольга: «Конечно, мы учим их со своей колокольни. Но именно так и передаются жизненный опыт, традиции и культура. Муж ставит Музе современные электронные композиции, и они ей очень нравятся. А я пою ей „Белые кораблики“ и „Песню про мамонтенка“ — это песни моего детства, я выросла на них и, смею надеяться, неплохим человеком, так что моя история станет частью ее истории. Мой опыт — частью ее опыта. Так происходит связь поколений».
Вы за строгость или за баловство в воспитании?
Ольга: «За любовь. Мне кажется, если ребенок будет ее чувствовать, он ответит тебе тем же. И быстрее разберется, что можно, а что нельзя, потому что поймет: мама желает для него самого лучшего. Но это пока мои умозрительные заключения. Кто знает, какой характер будет у нашей девочки? Но баловать мне бы не хотелось. Со стороны это выглядит отвратительно: хочу коня — на тебе коня, хочу машину — на машину. Сегодня одно, завтра другое. Должен быть какой-то разумный баланс».
К чьим советам в плане воспитания вы прислушиваетесь?
Ольга: «Ни к чьим. И сама их не даю. Мне кажется, все очень индивидуально: те принципы воспитания, которые „работают“ с одним ребенком, неприменимы к другому. Даже во время беременности, когда обычно все сидят на форумах и жадно внимают чужому опыту, я этого не делала. И всем своим друзьям, подругам, маме сказала, что очень ценю их заботу, но если мне понадобится какой-то совет, я сама спрошу».
Ольга, а что экстрим, остался в вашей жизни?
Ольга: «О да! Все мечтают о лете, а я — о зиме, когда мы поедем в горы! Из-за беременности и рождения Музы мне пришлось пропустить два (!) сезона катания! Но уж в этом году я наверстаю. Муж уже считает, когда Музе исполнится три года. Каждый день показывает мне новые ролики: „Смотри, этому малышу всего три года, а он уже катается на сноуборде. Смотри, этому человеку всего два с половиной, а он стоит на доске“. Так что, чувствую, Муза будет первым ребенком, который встанет на сноуборд в год и два месяца».
Вам бы этого хотелось?
Ольга: «Мне бы хотелось, чтобы она знала иностранные языки, была развита физически. Если мы увидим какие-то проявления таланта, будем действовать в этом направлении. Мне кажется, в детстве не стоит особо нагружать ребенка, надо дать ему возможность спокойно развиваться».
Коль уж речь зашла о связи поколений, как вы воспринимаете свой возраст?
Ольга: «Прекрасно! Я считаю, что это самый классный временной промежуток в жизни человека — от тридцати до сорока. Когда еще молод и телом, и душой, но при этом у тебя есть колоссальный жизненный опыт. Ты самостоятельно принимаешь решения и уже не боишься ошибиться, потому что много чего повидал и знаешь, как выкарабкаться из любой ситуации. Я кайфую! Ну, а после сорока, как говорят, жизнь только начинается. Так что я в предвкушении!»
А в плане одежды что-то поменялось? Позволяете себе носить короткие юбки?
Ольга: «Нет, вот этого я совсем не могу понять. Все же нужно отдавать себе отчет, сколько тебе лет, какими бы стройными ни были твои ноги. На пляже — пожалуйста. Но в остальных местах, на мой взгляд, это выглядит ужасно. Я вовсе не ханжа, но когда я вижу свою любимую Джулию Робертс на красной дорожке в юбке выше середины бедра, мне становится неловко за нее. И ведь ноги у нее классные, но лицо уже взрослой женщины. Этот диссонанс меня смущает. Или некоторые женщины в возрасте любят носить футболки с Микки-Маусом или смешными надписями. Ну один раз еще можно похулиганить, но каждый день выходить из дома, играя в подростка с престарелым лицом, — это чересчур даже для моего чувства юмора».
Может, это и есть кризис среднего возраста?
Ольга: «Наверное, да. Ведь общество считает, что к этому жизненному этапу уже нужно чего-то достичь. Построить дом, посадить дерево, воспитать сына. И если что-то из пунктов программы не выполнено, человек начинает впадать в панику, а то и в детство, пытаясь оттянуть час икс. Не сбылись какие-то надежды, не осуществились мечты, а молодость уходит — отсюда депрессия. И в надежде успеть в этот последний вагончик уходящей молодости люди пускаются во все тяжкие. Бросают жен, заводят молодых любовниц или уезжают жить на Гоа».
Быть молодым — модно. Мы хотим видеть молодые лица на экране, и многие готовы ради этого даже лечь под нож хирурга.
Ольга: «В Америке появилась такая тенденция: чем больше следов пластических операций на твоем лице, тем выше социальный статус. Что вы смеетесь? Поход к пластическому хирургу — дорогое удовольствие, не каждый может себе это позволить. А если видно, что человек сделал подтяжку лица, накачал лоб ботоксом и увеличил губы, — значит, у него есть деньги. Конечно, абсурд. Я все подталкиваю свою старшую подругу Риту Митрофанову: „Иди, сделай что-нибудь, чтобы у меня был живой пример перед глазами. Ведь скоро и мне все это предстоит“. Иногда видишь, что человек провел над собой какую-то процедуру, стал выглядеть лучше, моложе, но неудобно расспрашивать: что он делал? К тому же далеко не все признаются, что посетили косметолога, чаще всего слышишь в ответ: „Я просто отдохнула на курорте!“ Мне кажется, через десять лет уже будут считаться моветоном лица, которые не побывали под ножом хирурга. Кстати, Рита — живой пример, как выглядеть молодо в сорок четыре года. Просто она в душе рок-н-ролльщица, и эта ее жажда веселой жизни приводит меня в восторг».
Вы, кстати, очень симпатичная женщина и могли бы позиционировать себя как гламурную красотку. Но относитесь к своей внешности спокойно.
Ольга: «По сути да. Но я всегда со смущением принимаю комплименты в свой адрес. „Большие глаза и роскошные волосы“ мне подарила природа, в этом нет моей заслуги. Гораздо приятнее, когда делают комплимент моему острому уму или отличному чувству юмора. Для меня внешность вторична. Ну и потом, кому мне демонстрировать свою симпатичность?»
Ну, а мужское внимание — приятно же, наверное?
Ольга: «Ну, во-первых, у меня есть муж, его внимания мне достаточно. А во-вторых, я с утра до ночи окружена мужчинами на работе. Они, конечно же, раздают комплименты, но я воспринимаю их спокойно, иначе парни вообще «не отвиснут».
Но тем не менее вы с удовольствием наряжались в вечерние наряды для нашей съемки?
Ольга: «Это моя работа. А потом, какая женщина не любит наряжаться! Помню, как-то мы поднимали в «Девчатах» тему, в чем женщина должна ходить дома. Все как один твердили: «Никаких халатов и бигуди! Просыпаться надо чуть раньше мужа и быстро наводить марафет, чтобы он видел тебя во всей красе». Но у меня на этот счет свое мнение. Я прихожу домой за полночь, проснуться на пять минут раньше — для меня просто невыполнимая миссия. Дома я ношу то, что удобно: иногда надеваю халат, иногда джинсы, рубашку. Но мой муж видит, какая красивая я ухожу на работу — с макияжем, укладкой и в нарядном платье. И возвращаюсь так же, при полном параде, к семейному ужину. Ну, а если так, то могу я в свой законный выходной походить растрепой в любимых трениках?!»
