Анатолий Руденко: «Ошибки молодости, надеюсь, уже не повторю»
Актер делится лайфхаками, как сохранить счастье в браке. Подробности — в интервью
Анатолий Руденко в основном ассоциируется с прекрасно сыгранными ролями в мелодрамах. Личная жизнь актера, в которой были яркие романы и бурные расставания, вызывала не меньший интерес, чем кино. Но уже десять лет, как он женат на своей коллеге Елене Дудиной. И делится лайфхаками, как сохранить яркость чувств. Подробности — в интервью журнала «Атмосфера».
— Анатолий, в профессию вы пришли благодаря хитрости мамы, которая ввела вас в свой спектакль. А позже сомневались в том, что правильно выбрали путь?
— Нет, сомнений не было. Единственное, приходилось все время ограждать себя от ее помощи. (Смеется.) У нее было много связей, и мне бы не составило труда поступить в любой московский театральный вуз. А мне хотелось доказать (и прежде всего себе), что я сам смогу состояться в этой профессии.
— Но неужели вы не обращались к маме за профессиональными советами?
— Конечно, это все равно было — и советы, и критика. Хоть я и не всегда адекватно их воспринимал из-за юношеского максимализма. Но все равно слышал, это в меня попадало. Помню, ее наставления, когда она посмотрела один из моих первых фильмов «Простые истины»: говорить четко, внятно, не суетиться лицом — какие-то основополагающие вещи, нужные всем начинающим артистам. Она была права на все сто процентов, но признать, что я где-то недотянул, мне тогда было непросто.
— А с отцом, актером Кириллом Макеенко, у вас близкие отношения? Он же не сразу появился в вашей жизни.
— Да, очень, даже ближе, чем с мамой. Не знаю, что это за талант — создать такие теплые, комфортные взаимоотношения, но это, безусловно, его заслуга. И даже если случаются споры, папа не старается надо мной доминировать, у нас скорее дружеские отношения, чем авторитарные отца с сыном. И я это очень ценю. Мне с папой всегда интересно и поговорить, и поспорить. Я даже иногда искусственно придумываю некий спор — настолько мне любопытно столкновение наших точек зрения. Чтобы не быть голословным, приведу пример. Папа — очень воцерковленный человек, и это большая ответственность. Он пытается вовлечь меня — читать соответствующую литературу, каждую неделю ездить на службы, а я проверяю его «искренность веры» на прочность. Я не пытаюсь как-то развенчать его идеи, скорее, себе хочу что-то доказать. Насколько мы действительно способны в определенных моментах следовать голосу истины, а не идти на поводу собственных желаний.
— А вам свойственны духовные искания?
— Конечно, раз они меня так затрагивают.
— А искания профессиональные? Изначально можно было предположить, что с такой внешностью вас будут приглашать в мелодрамы — вы пытались этому противостоять или вам такие истории близки?
— Противостоять было бесполезно, потому что когда ты только делаешь первые шаги в профессии, берешься за любую работу, нужно доказать всеми возможными способами, что ты готов, хочешь, и если чего-то не умеешь, то быстро научишься. Но в первую очередь все равно смотрят на типаж. У меня не было предложений по части отрицательных персонажей, даже на пробы не звали. Это должна быть работа директора, агента, который околачивает пороги киностудий и говорит: «Попробуйте этого актера, он может». Но мне, молодому студенту, было тогда непросто на чем-то настаивать.
— Леонардо Ди Каприо тоже воспринимали сначала как милого мальчика, который со временем превратился в суперпрофессионала, многогранного артиста. У вас сейчас есть потребность в другом материале, новом самовыражении?
— Конечно. Мало того что есть желание, есть и уверенность, и какие-то наработки. Но история от кастинга до утверждения на роль — это тайна мадридского двора, и ты в конечном итоге никогда не знаешь, что повлияло на решение продюсеров и режиссера. Так, был проект, где я должен был играть отчаянного парня, чуть ли не криминального авторитета, который держит в страхе всю деревню. Хорошие получились пробы, это был для меня некий актерский прорыв. И люди, присутствовавшие на съемочной площадке, говорили, что таким никогда меня не видели. Это было прямо страшно, я позволил себе немного похулиганить, разрушил декорацию (улыбается), что было допустимо в рамках сцены. Режиссер был в восторге, говорил, что роль моя. Но телеканал и продюсеры выбрали другого актера, более медийного, топового на тот момент. Но запрос на отрицательного героя есть, и потом его удалось реализовать в картинах «Шахматная королева» и «Свадебные хлопоты». Мы сидели в аэропорту после завершения съемок, и режиссер Мария Маханько задала мне тот же вопрос, что и вы. Я ответил, что очень хочу сыграть какого-нибудь злодея. (Улыбается.) Она перезвонила через неделю и сказала, что для меня есть роль.
— Есть ли у вас потребность в усовершенствовании своего мастерства? Многие ваши коллеги в Америку на курсы уезжают.
— Да, у меня есть коуч, тренер, мы прорабатываем сценарии, которые мне попадают. Это режиссер Дмитрий Кузьмин, я снимался у него в сериале «Все только начинается». После пандемии мне поступило три предложения, и мы с Димой детально обсуждали и линию героя, и драматургию — потом пришло письмо с канала, что это моя лучшая работа за несколько лет. Следующие картины заказчикам тоже очень понравились, сказали, что это шаг вперед, после чего я сделал вывод, что наш тандем работает.
— Вы в целом довольны, как складывается карьера?
— Наверное, надо быть довольным, но из-за того, что в работе нет постоянства, периоды простоя даются непросто. Но в целом я уверен: что-то будет. Возможно, мне удастся реализовать себя в качестве сценариста. За время пандемии я стал много писать, если раньше делал заметки, то сейчас пытаюсь облечь их в некую форму. Написал сценарий короткометражки — надеюсь, получится ее снять.
Это такая сублимация самых страшных снов и кошмаров артиста, которые могут собраться на одной репетиции. Должно получиться очень смешно, хотя главному герою не позавидуешь.
— У вас был опыт бизнеса, цветочный. Какие ощущения — присутствует в вас бизнес-жилка?
— Это было интересно и увлекательно. Мои бизнес-амбиции нуждались именно в том, чтобы себя как-то проявить, реализовать. Да, я набил себе все эти шишки, про которые меня предупреждали, но самое главное, на каком-то этапе дело пошло. И я, выдохнув, сказал: видите, я могу. Доказал себе и близким, что справился — и спокойно оставил это дело. Я понимаю, что бизнесом надо заниматься, все время там присутствовать. Должно пройти много лет, нужно сделать немало вложений, чтобы отладить механизм. Поэтому я рассчитываю на то, что все-таки это будет связано с кино.
— Если говорить про возраст и взросление, есть вещи, которые вы уже не можете себе позволить?
— Пожалуй, сейчас я могу позволить себе даже больше, чем в двадцать лет. (Смеется.) Я стал спокойнее, свободнее. Хотя что-то делать не стоит. Те ошибки, которые я по молодости совершал, надеюсь, уже не повторю.
— Вы рассказывали, что к моменту встречи с будущей женой Еленой почувствовали изменения в мироощущении. Что вам хотелось на тот момент в отношениях?
— Хотелось реализоваться как мужчине в семье. Я просто понял, что это моя женщина, а дальше все сложилось как нужно — свадьба, рождение нашей дочери.
— Получается, вы как бы «выросли» из предыдущих отношений с Дашей Поверенновой, которая была в роли старшего и мудрого партнера?
— Там было такое, что нужно тянуться, соответствовать. В принципе, все с Дашей было у нас хорошо. Но бывает так, что встречаешь человека — и все, понимаешь, что пропал. Сопротивляться бесполезно. (Смеется.)
— А Лена вас младше. Ей на тот момент было двадцать два года…
— И я тоже был молодой, что уж вы меня списываете со счетов. Смотрю фотографии той поры — оба молодые, веселые, парили, наслаждались этим чувством. Все было легко и наполнено радостью.
— В этом году уже десять лет, как вы вместе. Есть планы, как отмечать годовщину?
— Планы были поехать в Италию, где была наша свадьба, но в связи с пандемией эта мечта рухнула. Так что будем изобретать что-то.
— Как по ощущениям, десять лет — это большой срок?
— Умом понимаешь, что у нас уже серьезный опыт отношений, но все как один день пролетело — легко, весело и в любви. Хотя были и сложные моменты, когда мы даже прибегали к помощи психологов, но справились достойно. В первую очередь такие занятия помогают увидеть свои недостатки, встретиться с ними и начать работать. Мне кажется, за это время мы с Леной оба изменились.
— Иногда, когда люди начинают жить вместе, раздражают какие-то бытовые привычки…
— Такого, чтобы что-то сильно раздражало, не было. Но когда ты открываешь шкаф, а оттуда на тебя падают ножницы, приходится думать о своей безопасности. (Смеется.) Лена накануне что-то разрезала и забыла их там. Хорошо, что все обошлось. А еще она не закрывает баночки. И однажды на день рождения помимо ювелирного украшения в подарок я решил сделать ей коробку с инсталляцией, куда собрал все крышечки: «Малыш, чтобы ты больше об этом не думала, я выкрутил их все!» (Смеется.)
— Она посмеялась?
— Конечно. Ей понравилось, потом она еще долго это вспоминала.
— Вы аккуратист в быту? Нравится, когда все по полочкам лежит?
— Да, аккуратист. У меня было три бабушки, и все они пытались привить мне чувство порядка, чистоты. Одна говорила, что прямо все вещи должны быть убраны. А вторая делала поблажку: если уж невозможно все убрать, то хотя бы аккуратненько сложить. (Смеется.)
— А как вы к деньгам относитесь, легко?
— Да, раньше я даже слишком легко их тратил. Сейчас все-таки приходит мудрость и ответственность, так что не все потеряно в моей жизни. (Смеется.)
— Кто у вас распоряжается семейным бюджетом?
— Жена. (Улыбается.) Мне проще ей все деньги отдавать. Я в этом смысле ненадежный товарищ.
— У вас партнерские отношения или вы все-таки ощущаете себя главой семьи?
— В каких-то ситуациях я беру на себя главную роль, в каких-то отдаю ее Лене, потому что понимаю, что здесь необходимы ее энергия, понимание, интуиция.
— У Лены карьера только начиналась — это было обоюдное желание так рано завести ребенка?
— Конечно, если бы она сказала мне: давай немного подождем, то я бы на нее не давил. Я понимал, что у актрис есть определенные опасения, страхи, что выпадешь из обоймы — и уже никуда не позовут. Но сейчас все позади, есть предложения, хорошие проекты.
— А вы пытаетесь друг друга продвигать? Если, например, сами задействованы в каком-то проекте, можете предложить режиссеру позвать на пробы и жену?
— Раньше мы так делали, но сейчас съемок в целом стало меньше, сложновато.
— То есть после фильма, где вы познакомились, вы больше не работали вместе?
— Почему? Еще были «Берега моей мечты».
— Вам нравится встречаться на съемочной площадке?
— У нас не возникает трудностей. Хотя я знаю, что некоторые актерские пары не могут сработаться. Бэкграунд семьи — серьезная помеха в работе. Для меня это еще и своего рода вызов — могу ли я чем-то удивить свою жену, которую за десять лет я уже всем, чем мог, удивил. Даже интересно самому, насколько она увидит меня по-другому, не как мужа, а как персонажа.
— У вас дома продолжается работа, обсуждение ролей, сценариев?
— От работы хочется и отдохнуть. Но мы поступаем хитро. Смотрим вместе какие-то зарубежные сериалы и потом обсуждаем их. И, как правило, во вкусах мы совпадаем.
— А взгляды на воспитание дочери сходятся?
— Бывает, что нет. Но главное — уважать мнение друг друга. Когда я или Лена пытаемся что-то до дочери донести, другой не вступает в спор и не подрывает авторитет. Иногда мы действительно не можем сойтись во мнении, и тогда требуется чуть больше времени, чтобы найти компромисс.
— Почему вы сказали, что не желаете дочери актерской судьбы? Вы же счастливы в профессии?
— Я не могу вспомнить то интервью, наверное, если я так сказал, были какие-то опасения и страхи. Но сейчас я смотрю, насколько она артистичная девчонка, живо подхватывает импровизации, так что спокоен на ее счет. Захочет стать артисткой — пусть будет! Я возражать не стану.
— Наверное, она активный пользователь TikTok?
— Да, это популярная сейчас тема. У них сообщество подружек, которые снимают для TikTok. Они между собой соревнуются. Для меня это чистое ребячество, мы любим с дочкой похохмить, посмеяться, спеть дурацкую песенку и какие-то ролики из этого смонтировать. В принципе я спокойно к соцсетям отношусь, это данность нашей жизни. Сейчас для меня большая проблема — привить Милусе вкус к чтению. Я сам очень люблю читать. Мы собрали литературу, полезную и для детей, и для взрослых. Моя коллега Глаша Тарханова, у которой четверо детей, подсказала, что купить, чтобы ребенка заинтересовать. Пока все довольно тяжело идет, путем уговоров и манипуляций, но я не теряю надежды.
— Милена ходит в какие-то кружки?
— Да, она ходила в секцию по художественной гимнастике, но это трудно давалось и ей, и нам. Были и слезы, и крики. В итоге оттуда забрали, отдали на балет, потом на синхронное плавание. Сейчас Милуся занимается им и очень довольна.
— То есть она все-таки больше к спорту тяготеет?
— В ней все уживается, она так же с удовольствием записывает песни. Мы же попали в музыкальную школу, чтобы серьезно заняться ее вокалом, но из-за пандемии все закрылось. Они сами проявляются, ее творческие таланты, и думаю, в конце концов она определится с призванием.
— Ваши фильмы смотрит, что-то комментирует?
— Фильмы взрослые, для нее они, конечно, скучноваты. Но если дочь нас где- то видит, то ей радостно, интересно: «Ой, это же папа (или мама) играет!» Недавно была у меня на спектакле «Леди на день» в Театре Армии. Не знаю, как она это высидела, но ей даже понравилось. Спектакль вроде бы и веселый, динамичный, яркий, но девятилетнему ребенку просидеть два часа довольно непросто.
— Вы сами были, что называется, ребенком кулис, и вам это нравилось.
— Да. Когда я был маленьким, маме просто не с кем было меня оставить — и на гастроли я с ней ездил, и во время репетиций спектакля со мной играли все артисты театра, чтобы меня развлечь. У нас есть бабушки, продленка в школе — нет такой необходимости брать дочку на репетиции, хотя я не считаю, что это плохо. Однажды это даже удалось в МХАТ имени Горького. Ей было интересно наблюдать, как папа с другими артистами разучивает роли. Может, я даже жалею, что Милуся не так вхожа в закулисье нашей профессии, как я в свое время.
— Среди девчонок, ее подруг, чувствуется к вам интерес?
— Есть две девочки, которым я прямо очень интересен. (Улыбается.) Как-то пришел забирать дочку из школы, она говорит: «Подожди, с тобой хочет сфотографироваться моя одноклассница». Оказалось, она смотрит мои сериалы. Я понял, что эта девочка ассоциирует меня с кем-то из моих персонажей. А мне совсем несложно сделать с ней селфи на память. Если люди изъявляют желание со мной сфотографироваться или взять автограф — это подтверждение успешности моих проектов. Хуже, если они хотят кинуть гнилым помидором.
— Как-то Лену, вашу жену, спросили про ревность. И она ответила, что это нормально в разумных пределах. Было, что она вас ревновала?
— Иногда. Я пытался ее успокоить, объяснить, что никаких причин для ревности нет. Но это даже приятно, значит, чувства еще живы у нас.
— Вам вообще приятно женское внимание, хоть вы и семьянин со стажем?
— Я же понимаю, что меня не воспринимают таким, какой я есть. Это все флер профессии, сыгранных ролей. Человек ассоциирует меня с каким-то образом, но он не знает меня так, как знают мои близкие люди. Поэтому я спокойно и с уважением принимаю хорошее к себе отношение, но не допускаю, чтобы это вышло за рамки.
— Ощущаете, что продолжения быть не может?
— Да, чем старше становишься, тем становишься мудрее, перестаешь распыляться. Хочется эту энергию оставить для своих. Так, что вот кого-то встретить и всю жизнь ему рассказать, — такое очень редко случается.
— За десять лет брака у вас появились лайфхаки, как сохранить интерес к себе со стороны второй половины?
— Основной мой лайфхак — это фантазия и воображение. Я могу что-то взять и спонтанно придумать, развеселить, сделать приятный сюрприз. Или просто выполнить всю домашнюю работу, тем самым облегчив жизнь жене. Надеюсь, во мне не угасло это желание удивлять, радовать и поражать.
