Мария Бутырская: «С ледовыми шоу у меня не сложилось: муж пришел и выгнал»
WomanHit.ru обсудил с фигуристкой спортивную семью, ледовые шоу, идеальный вес и тройной аксель
Когда-то она не захотела уходить из сборной, которая от нее отказалась. Мария Бутырская чувствовала: она может. И, найдя себе тренера Елену Чайковскую, стала первой российской чемпионкой мира в женском одиночном катании. А сегодня Бутырская — многодетная мама, тренер юных фигуристок, хозяйка большого дома.
— Маша, когда выходили замуж, предполагали ли вы, что семья будет многодетная?
— Двух детей, и это точно, я хотела. И первым родился мальчик, как и положено. Назвали Владом. Про второго ребенка обычно говорят: все равно кто. Но программа-минимум есть! И мы ее осуществили, пополнив ряды девочкой Александрой.
— Шли, что называется, счастливые годы, и…
— Да, и мы с мужем поговорили: «Вадим, ты как считаешь? Мы или работаем над вопросом рождения третьего, или закрываем навсегда». Он говорит: «Работаем». Вот тут ожидания наконец разделились: муж хотел больше сына, а я — девчоночку. Но такой сейчас мальчишка — просто ни на кого не похожий — бегает! Дети все вроде похожи между собой, но Гордей — самый светлый, единственный в семье с серыми глазами. У меня — карие, у мужа — карие, в зелень даже. У Саши — папины глаза, у Владика — мои, и в кого такой сероглазка родился? Еще двух лет нет, а все за собой убирает, памперс приносит, в мешочек кладет, свет везде выключает, продукты разбирает. Просто трудяга.
— Недавно прошел чемпионат мира по фигурному катанию. «Золото» только у Алины Загитовой. А вы впервые в истории страны стали чемпионкой мира, когда Россия добилась «золота» во всех видах, — как в первый раз в истории вида, так до сих пор и единственный…
— Да, тот год для меня был вообще удачным — практически все турниры я выиграла. А в Хельсинки удалось обыграть и многократную чемпионку мира Мишель Кван. И все «золото» в Хельсинки забрала наша сборная. Победители были моими друзьями, мы прекрасно общались: Леша Ягудин, Анжелика Крылова с Олегом Овсянниковым, Лена Бережная и Антон Сихарулидзе. Представляете наше настроение?
— Почему вы потом не особенно баловали своим присутствием ледовые шоу?
— Я никогда не любила показательные выступления — хотя и платят много, и интересные поездки вроде, и релакс, поскольку нет такого режима, как на стартах, и все гораздо легче. Но вот не любила. Потом замужество, я работала. Кстати, так получилось, что родила Владика в отпуск. Ровно месяц занималась только ребенком. И, честно, для меня это было даже стрессом, до такой степени я не привыкла одно и то же повторять в течение дня через каждые три часа. Покормить, не спать, переодеть, не спать, уложить — и ты уже труп, а все начинается заново.
— Да еще муж где-то все время играет в хоккей…
— Когда Владик родился, Вадим играл в Америке, его не было рядом, потом в Мытищах — был фактически дома. Потом Казань, Нижний Новгород… Последнее время в Сочи, сезонами его не бывает. Весь быт на мне. Помимо всего, что делает мама ежедневно, нужно еще развести детей по школам, а дети — спортсмены. Владу уже двенадцать лет — хоккеист в «Динамо». Саше десять — не задавайте только вопросов, я не знаю, как так получилось! — играет в теннис.
— То есть преемственности по вашей линии не будет, с фигурным катанием ваша семья завязала?
— Да, кроме меня, к нему никто отношения не имеет. И, наверное, Гордей фигуристом тоже не станет, папа не переживет. А Сашу, кстати, я пару раз водила на каток, но не пошло. Она очень любит теннис, любит играть турниры — для нее это прямо что-то.
— Вы свое спортивное детство как вспоминаете? В том смысле, может, детей стоило подальше от большого спорта держать?
— По-разному вспоминаю… Мы жили на «Водном стадионе», и там была конькобежная дорожка. Мама перед работой меня тащила туда на санках. Шесть утра, я сижу в шубе из овчины, едем на дорожку: платить не нужно, главное — не попадаться, когда конькобежцы катались. Ночью — пожалуйста. Узенькая такая, а я давай на ней что-то повторять… Тренер просила, чтобы мы подкатывались вне тренировок, занимались дома, тянулись. Мама — сама не спортсменка — пыталась мне помочь. Не представляю вообще, чего ей это стоило. Хотя сейчас выезжаем с дочкой на турнир: начало в девять часов где-нибудь в Коломенском, в восемь пятнадцать надо там быть. Встать в пять утра, ехать полтора часа, темнота… Так что по поводу «подальше» или «поближе» — это дети должны решать, где их «держать». Я могу только помочь. У нас в доме так: не хочешь — не занимайся, никто не заставляет.
— И даже папа не позволит себе укоризненный взгляд?
— Если Владик бросит хоккей? Папа — такой пример для него. Да и Влад от хоккея получает удовольствие. Еще математику как орешки щелкает. А все остальное — с большим трудом пробиваемся через силу. С Александрой вообще вопросов нет, есть слово «надо». И знает, что не может явиться в школу без выполненных уроков. По папе они, конечно, скучают. Когда приезжает, начинают его на радостях загружать: «Папа, дай телефон, купи это…» Я даже не выдерживаю иногда: «Я воспитывала, воспитывала, ты приехал, все испортил». Но вот сейчас закончится плей-офф, и мы будем все вместе до июля. И уже Вадим будет ездить с сыном на игры. И по горячим следам комментарии выдавать: сколько ошибок в смене, хорошо ли сыграл.
— Вы, пробившая официальное окно для наших одиночниц на чемпионатах планеты, могли представить себе вот такое сегодняшнее российское одиночное катание? Скоро ведь и отток в другие страны начнется — столько у нас талантов.
— Этот отток был всегда. Когда СССР развалился, у каждой появилась возможность уехать. Но такой путь выбирают слабые. Если уверена в себе — не поедет. Будет бороться. Потому что представлять Россию — другое совсем. Ну, будет фигуристка под чьим-то флагом выезжать на крупные турниры, и что? Не станет она чемпионкой. Если ты хочешь просто кататься и выезжать на старты — хорошо. А если хочешь выигрывать, не будет этого. Так что никого мы не потеряем.
— Маша, вы можете себе представить, как прыгать четверной?
— И даже не теоретически. Я прыгала тройной аксель — на тренировках во время финала Гран-при в Париже, американцы, помню, снимали, как я это делаю. Но это было не во время проката. Просила тогда у руководства разрешения вставить его в программу. Но у нас ведь как: плохо откатаешь — поедут другие на чемпионат мира. Короче, не сложилось. Меня вообще хлебом не корми, дай прыгнуть. Ненавидела вращения, дорожки, только прыгать, прыгать. Кстати, и это одна из причин, почему я в столь популярных у нас шоу не особенно выступала. Помню, приняла все же участие в «Танцах на льду», в партнерах у меня был рок-музыкант Сергей Галанин, который на коньках до шоу и не стоял. Ездила к нему в Марьино на каток, заставляла тренироваться. Но и там не сложилось: муж пришел и выгнал меня.
— В каком смысле?
— В прямом. Потому что я забеременела, он испугался, что могу упасть и так далее. Пришел в дирекцию и сказал: все, выгоняйте. Меня и отправили. Прилюдно причем сказали, что я недостойна идти дальше. Я мужа чуть не задушила тогда. Правда, он как раз в Америку уехал. Вовремя.
— Сейчас много говорят о том, что фигуристки, например, вообще есть не должны… У вас были проблемы с весом?
— Просто нужно правильное питание. Каждые прибавленные пятьсот граммов ты реально чувствуешь, уже другая техника идет, больше усилий нужно прикладывать. У меня особых проблем не было. Лет в пятнадцать, правда, поправилась. Мучилась, потом заставила себя похудеть на восемь кило. А похудела ради эффекта. Приближался Новый год, и мы с какой-то девочкой должны были танцевать танго на вечере. Катюха Гордеева (двукратная олимпийская чемпионка, выступавшая в паре с Сергеем Гриньковым. — «МКБ») принесла нам бифлексные штаны, которых тогда и не было ни у кого. А партнерша не фигуристкой была и потолще меня, Катя дала ей штаны черного цвета. А мне достались голубого. Когда я дома их померила и посмотрела в зеркало, тут-то щелчок и произошел! Я сама себе сказала: в таком виде на сцену школы подняться не смогу. И у меня было буквально пять-шесть дней, чтобы привести себя в порядок. Все. Я закрыла рот. Поэтому, когда мне говорят: «ничего не ем и не худею», не верю. Я в этих голубых штанах была красоткой. Но и меру знала разумную: дальше не продолжала худеть, крыша не поехала. Влезла в штаны, эксперимент был закончен. Это все я к тому, что человек должен сам все понять и сам сделать.
— Часто это приходится ученицам объяснять?
— Сейчас у меня совсем маленькие, а когда постарше девочки были и поправлялись, брала к себе на пять дней. И за это время они худели — при завтраке, обеде и ужине. Так и доказывала им: «Вы мне сказки не рассказывайте, что дома ничего не едите, а поправляетесь. Видите — минус четыре кило за пять дней!».
