Одед Фер: «Я думаю о себе как о хорошем парне, но смотрю в зеркало и пугаюсь»
Обладатель демонической внешности, актер оказался чутким и тонким человеком
Одед Фер — американский актер, чья жизнь тесно связана с Европой и Израилем. Он прославился благодаря своим ролям в таких культовых фильмах, как «Мумия» и «Обитель зла». Обладатель демонической внешности, Фер играет злодеев и таинственных заморских принцев, но может оказаться одним из самых чутких и тонких людей, которых вы когда-либо встречали.
— Одед, вы не так давно прилетали в Москву. До поездки были ли у вас некие ожидания, связанные с Россией и русскими людьми?
— Думаю, ожидания у меня были такие же, как и у большинства русских моего возраста, едущих в Америку. Ты повсюду слышишь о «холодной войне», шпионах, прослушке. Когда американец отправляется в Россию, он уже настроен на то, что американцев здесь не любят. Но я предполагал, что это все мифы и так и оказалось. Архитектура и местный образ жизни кажутся мне чем-то очень близким, знакомым. Я вырос в Израиле, работал в Будапеште, Турции, Марокко, так что я бывал в более экзотических местах. Москва — это просто красивый европейский город с вкраплениями советской культуры.
— Вы столкнулись с нашей «фирменной» русской угрюмостью, какой ее показывают в западных фильмах?
— Мне кажется, русские много улыбаются! Я жил в Германии: немцы поначалу выглядят строгими, но стоит узнать их лучше, и понимаешь, что они гораздо милее внутри. Я вырос в Израиле, и евреи тоже непросты. Они могут казаться грубыми, но все дело в трудностях перевода. На иврите ты просто говоришь: «Я хочу воды» или «Я хочу кофе». В английском же принято выражаться так: «Как вы думаете, могу ли я заказать стакан воды?» В ресторане Израиля, если вы обратитесь подобным образом к официанту, он ответит: «Вы хотите стакан воды или нет?! Какое вам дело, что я думаю?» (Смеется.)
— Российскому зрителю вы прежде всего известны по фильмам «Обитель зла» и «Мумия», последний стал буквально культовым. Какие роли вы сами считаете наиболее эмоционально важными и знаковыми в вашей карьере?
— Роль в «Мумии» была для меня первой работой и заложила фундамент моей будущей актерской карьеры. Я никогда не забуду тот период жизни. Своим наибольшим достижением в драматическом жанре я считаю роль в телефильме «Узнай врага». Я был восхищен сценарием этого сериала, мы и по сей день сотрудничаем с авторами. Работа над «Тайными связями» была невероятно веселой и интересной, на съемочной площадке я чувствовал себя очень комфортно, совсем как дома.
— Есть ли роль, которую Вы всегда мечтали сыграть?
— Я сам много пишу, поэтому я, скорее, хотел бы создать ряд персонажей и ролей. В смысле актерства моей мечтой всегда было сыграть Шекспира на сцене и в целом вернуться в театр. Также сразу после Москвы я направился в Колумбию, где принял участие в первом в моей жизни телевизионном шоу на иврите. Я никогда не делал ничего подобного. Это было очень ново и вдохновляюще.
— Вы сказали, хотели бы вернуться в театр?
— Хотел бы. Но театр не приносит больших денег и занимает очень много времени. Если я скажу жене, что на шесть месяцев уезжаю с театральной труппой, она ведь убьет меня! Кроме того, я очень ответственный отец и сам не могу уехать надолго.
— Ответственный, внимательный отец — это большая находка! Если бы вы могли преподать своим детям только один урок, чему бы вы их научили?
— Я хочу, чтобы они выросли хорошими людьми, давали окружающим шансы и старались относиться ко всем справедливо.
— Вы уже замечаете за ними те или иные таланты? Можете предположить их будущие профессии?
— Старший сын присутствовал на всех моих съемках с самого детства. У него нет никакого интереса к актерству, но он обожает все, что связано с техникой. С ранних лет он создает видеоклипы, обожает спецэффекты. Он также прекрасно пишет, но ему всего четырнадцать, так что я пока не знаю, хватит ли ему усидчивости развить этот свой талант. Моя средняя дочь — определенно художник. Она постоянно рисует, шьет, делает что-то своими руками. Например, она создает миниатюры: бумажный макет фермы, где на грядках растут листья капусты, а рядом стоят маленькие лавочки, стол. Кем станет младшая? Мы пока не знаем. Возможно, воровкой? Она любит воровать вещи. (Смеется.)
— Тема крепкой семьи — верный путь к сердцу русской женщины. Мы не так эмансипированы, как, например, немки или американки… У нас сильны традиции, поэтому вы, безусловно, наш герой. Как вам удается сохранять крепкие и теплые отношения в браке, несмотря на вашу популярность?
— Прежде всего мы всегда открыты идеям и мнению друг друга. Также важно, что мы встретились в сознательном возрасте, нам было около тридцати лет. Мы уже твердо знали, чего хотим избежать. На момент знакомства моя будущая жена была известным продюсером, партнером Шона Коннери. Все шло к тому, что роль домохозяйки в семье займу я. Но потом она забеременела, и все перевернулось. Жена решила, что хочет остаться дома и растить детей. Счастливый брак — это не только труд. Мы хотим поддерживать друг друга. И что бы мы ни делали, мы делаем это с мыслью о партнере. Отношения не работают, если один ставит себя выше другого.
— Что вы особенно любите в вашей жене?
— Она не делает различий между людьми. Когда мы познакомились, она была успешным продюсером, вращалась в высших кругах. Ее отец был вице-президентом банка. Однако когда я впервые пришел в их дом, мы ели дешевую пиццу с картонных тарелок и отвратительный салат из магазина за углом. Я не чувствовал никакого стеснения или неловкости за себя в кругу этой очень богатой семьи. Они вели себя так просто, будто были садовниками или фермерами. Двери их дома одинаково открыты для всех. В тот момент я понял: эта женщина очень настоящая, что редко встречается в Лос-Анджелесе. Это тяжелый город для любви.
— Вы приезжали в Россию для съемок в политическом триллере «Оракул: игра втемную». Чем вас привлек этот проект?
— Мне любопытно принять участие в фильме, где русские играют хороших парней, а не плохих, как это часто бывает в американском кино. Будет весело. Также мне давно хотелось побывать в России.
— Кого вы играете в фильме?
— Зачинщика протестов, которого используют в целях свержения власти. В фильме также снимаются Майкл Мэдсен, Эрик Робертс, Алексей Чадов, Марат Башаров. Это будет интересный опыт.
— Когда вы принимали решение об участии в российском фильме, учитывали ли вы напряженность отношений между Россией и США? Думали ли вообще об этом?
— Не думал. Мне было совсем не сложно принять это решение, так как я постоянно путешествую по всей планете. Более того, как человеку, говорящему на иврите, мне проблематичней бывать в арабоязычных странах, чем в России. Однако моя жена, выросшая в Америке во времена «холодной войны», была не то чтобы напугана, но, согласитесь, съездить на Гавайи ей было бы привычней. (Смеется.) Затем мы приехали сюда, все здесь оказалось просто прекрасным, и у меня нет оснований считать, что мое впечатление изменится. Я приведу пример с канадцами. Это самые милые люди на Земле, они настолько дружелюбны, что в какой-то момент тебе начинает казаться: эти ребята что-то скрывают. Но я прожил в Канаде долгое время и могу заверить, канадцы и вправду очень милые. То же самое с русскими — это прекрасные люди, и я не жду никакого второго дна.
— Нравится ли вам что-то из русского искусства?
— Чехов, Станиславский огромны в своем влиянии, я изучал их в школе актерского мастерства. Я рос в Израиле, где самые известные актеры театра и кино имели русские корни. В девяностые годы, во время массовой миграции русских в Израиль, был создан наиболее популярный театр в стране — и это был русский театр. Так что мое ощущение культуры России во многом связано с жизнью в Израиле.
— А в какой стране вы предпочли бы жить, если бы не были привязаны к работе?
— Мы с женой очень любим Европу и часто обсуждаем возможность переезда. Нам нравится дух истории, который царит в Англии, Франции, Испании… Мы обожаем Италию.
— У вас внешность отрицательного героя, и хотя такой типаж обычно очень привлекателен для женщин, как вы относитесь к частым предложениям сыграть злодея и подлеца?
— Лично я думаю о себе как об очень хорошем парне, но иногда смотрю в зеркало и пугаюсь. (Смеется.) Было бы скучно играть персонажа, который плох только во имя того, чтобы быть плохим. Я смотрю на ситуацию иначе: плохие парни — это на самом деле хорошие парни с другой повесткой дня. Они точно так же делают то, во что верят, и стремятся к тому, что считают правильным. Самим себе они кажутся хорошими! Всякий злобный, подлый человек может в то же время быть любящим и счастливым. Всем нам нравится Аль Пачино в «Крестном отце», хотя, по сути, он играет ужасного человека. Я пытался провернуть нечто подобное в сериале «Узнай врага»: заставить зрителя любить героя и одновременно стесняться своей симпатии.
— Даже террористов вы стремитесь показать неоднозначными, имеющими свою правду…
— Создатели сериала «Узнай врага» пытались изучить мотивы и цели джихадистов. Это не односторонний фильм, он показывает разные точки зрения. Но лично я не верю в эффективность жестокости, в какой бы форме она ни выражалась. Я не понимаю феномен терроризма. Когда я был моложе, я верил: чтобы люди перестали убивать друг друга, достаточно лишь предоставить им шанс, показать жизнь без голода, бедности, внедрить их в общество, где есть дороги, еда, работа, образование. Это было моей теорией. 11 сентября все перевернуло. Бедный человек не берет уроки пилотирования. У тех террористов были деньги, но они все же сделали то, что сделали, не отказались от ненависти и «своей миссии». Однако наша ответственность, как людей, ведущих благословенную жизнь, в которой есть доступная еда, жилье, работа, — это дать другим шанс и показать им иную сторону вещей. Вместо ненависти и страха мы должны демонстрировать желание мира.
— Давайте предположим, что русский актер, следуя вашему примеру, отправляется на съемки в США. Какие советы бы вы дали ему?
— Я бы посоветовал не окружать себя русскими, максимально общаться с местными и таким образом изучать культуру изнутри. Переехав в другую страну, люди зачастую стремятся создать комфортный круг соотечественников, продолжают есть привычную еду, живут в районах, где преобладают выходцы из их стран. Когда я учился в актерской школе в Англии, я старался общаться не только с израильтянами. Гораздо интересней погрузиться в чужую культуру, делать то, что в повседневной жизни делают местные. Важно избавиться от акцента, чтобы не ограничивать свое амплуа только русскими персонажами. Совет такой: работай много, будь дружелюбным и не считай себя звездой.
— В каком возрасте и в связи с чем вы решили, что хотите стать актером?
— Мне было около двадцати трех лет, на тот момент я жил в Германии. Я третий ребенок в семье и всегда чувствовал себя белой вороной: моя сестра была профессором, брат — гением информационных технологий. Я же никогда не мог похвастаться хорошей успеваемостью, страдал дислексией. Но однажды я окончил короткий курс актерского мастерства во Франкфурте и получил роль в «Надежде Чикаго». И совершенно внезапно влюбился в профессию.
— Несмотря на то что вы не из актерской семьи…
— Да, но моя мама преподавала актерское мастерство детям с особенностями развития. Когда она училась в университете, я разучивал роли вместе с ней.
— Кем еще вы могли бы стать, если не актером?
— Кем угодно. Я люблю писать, хотя страдаю дислексией, и это дается нелегко. Я пристроил к дому спальню и две ванные, так что в свободное время работаю сантехником. Я действительно мог бы делать все что угодно, как и большинство людей. Искусство и дзен можно найти в любой сфере.
— Есть ли такая книга, которая в свое время перевернула вашу жизнь?
— Моя самая любимая книга всех времен — «Убить пересмешника». Когда я был подростком, я не мечтал о карьере. Я хотел создать семью, крепкую связь с женой и детьми. И, по моим ощущениям, достиг этой цели. «Убить пересмешника» — удивительная история про справедливость, но прежде всего это история отношений отца и детей. Я, собственно, назвал сына Аттикусом в честь героя книги. Раньше, каждый раз читая ее сыну, я рыдал. Он уже привык, ему приходится быть очень терпеливым с такими сумасшедшими родителями. (Смеется.)
— А ваш любимый фильм?
— «Убийство в Гросс-Пойнте». Джон Кьюсак играет наемного убийцу, который раньше работал на правительство, а теперь промышляет тем же на самого себя. Однажды он приходит на встречу выпускников и встречает там девушку, которую любил в восемнадцать лет, и неожиданно покинул, чтобы вступить в армию и стать наемным убийцей. У героя серьезные эмоциональные проблемы из-за совершенных им убийств, но при этом фильм очень смешной, и одновременно в нем рассказывается прекрасная история любви. Еще я очень люблю «Двенадцать разгневанных мужчин» — потрясающая пьеса, в которой все события разворачиваются в одной комнате.
— У вас есть любимая актриса?
— Хороших актрис много, но одна из моих любимых — Пайпер Перабо. Она удивительный человек. Работая над сериалом «Тайные связи», она знала по имени каждого члена съемочной группы. Она помнила абсолютно всех. А если вдруг забывала кого-то, то сразу же подходила, представлялась и старалась узнать человека.
— То есть человеческие отношения для вас важнее всего?
— А что еще имеет смысл?
— Вы очень ориентированы на семью. Считаете, это связано с вашим детством?
— Думаю, меня неплохо воспитали. Конечно, мое детство не было идеальным, но все же у меня было двое любящих родителей. Также это может быть связано с еврейской культурой. Семья очень важна для израильских мужчин. Вы видите детей повсюду в Израиле, даже самый гламурный ресторан будет полон бегающих малышей. Их не прячут и не оставляют дома, они являются частью жизни.
— Что вы сами думаете о себе, какой у вас характер?
— Я думаю, что мне двадцать два года, и я милый, но потом смотрю в зеркало и вижу старого, злого мужчину. (Смеется.) Какой я — на самом деле это нужно спросить у окружающих. Но я стараюсь быть хорошим человеком, справедливым и открытым для всех. Мне также важно быть хорошим мужем и отцом. Я часто веду себя как плохой отец и потом извиняюсь перед своими детьми за это.
— Не уделяете им достаточно времени?
— Дело в том, что я педант. Немецкие корни дают о себе знать. Я помешан на аккуратности и правильной организации пространства. Я все время пилю детей и сам понимаю, что перегибаю палку. Кстати, ваш телефон лежит не совсем ровно.
— Как сильно вы изменились с тех пор, когда вам было тридцать?
— Я определенно изменился. Меня шокируют люди, вступающие в брак в двадцать лет. В свои двадцать я был полным идиотом. Я не был плохим человеком, но совсем ничего не понимал о жизни. Влюблялся в первых встречных девушек, жил иллюзиями. Для таких серьезных решений, как выбор спутника жизни, определенно нужно иметь опыт за спиной. Не стоит жалеть времени на поиски и ошибки, гораздо опаснее связать себя не с тем человеком и разочароваться в нем.
— О чем вы сейчас мечтаете?
— Мои мечты главным образом связаны с семьей. Я бы не хотел облажаться с воспитанием детей. Я очень люблю шутить, что завидую родителям, чьи отпрыски уже вступили во взрослую жизнь, учатся в колледже, ставят перед собой цели. Я завидую, потому что тоже хочу знать, что не оплошал со своими детьми! Когда они малы, это еще непонятно. Хотя я, конечно, верю, что у них все будет в порядке. (Смеется.)
