— Марьяна, вы долго от всех скрывали, что снимаетесь у Андрея Звягинцева в фильме «Нелюбовь». Почему?

— Не знаю, может быть, суеверие какое-то. Когда очень чего-то хочешь, всегда страшно, что какая-то случайность может спугнуть удачу. И почему-то у меня в жизни всегда так происходит: едва кому-нибудь ляпну, то тут же все это срывается. Причем это касается не только кино, но и каких-то других жизненных обстоятельств. Но я не только во время проб молчала, но и уже после съемок тоже практически никому ничего не говорила. Не хотелось делать из этого шумиху. А некоторые мои коллеги из театра и вовсе обо всем узнали, увидев, как мы всей съемочной группой идем по красной дорожке в Каннах.

— А родные?

— Мама, папа и муж, конечно, все знали. И очень переживали, поддерживали. Муж знал вообще с самого первого дня, когда меня только вызвали на пробы, и держал за меня кулаки. Хотя сценарий Антон (Кузнецов — кино- и театральный актер. — Ред.) не читал и не знал, о чем фильм, до того момента, пока не посмотрел его.

— И как супруг отнесся к картине?

— Мы с ним посмотрели фильм вместе на Каннском кинофестивале. И когда мы вышли с показа, все стали поздравлять, звать на вечеринку. А мы понимаем: после просмотра на вечеринку как-то очень сложно идти, настроение совсем не то. Что очень хочется позвонить домой, обнять сына. Гриши с нами не было, он оставался в Москве с бабушкой и дедушкой. И мы с Антоном шли, рыдали и ныли, как мы хотим домой к сыну. Наверное, это самое важное и главное, что зритель может вынести из зала после просмотра картины. Мы с еще большей силой стали ценить то, что у нас есть.

Марьяна Спивак в фильме Андрея Звягинцева «Нелюбовь»

Кадр из фильма "Нелюбовь"

— Родители намного острее воспринимают все темы, касающиеся детей. Как вы пропускали через себя эту историю?

— Когда я прочитала сценарий, конечно же, у меня не возникло ни малейшего сомнения, что эта история обязательно должна быть снята, люди должны увидеть ее, и с ними должно произойти что-то подобное, что произошло со мной. Это очень сильная вещь. И она касается каждого, независимо от того, есть у тебя дети или нет. Она касается не только родителей — матерей и отцов, но и детей, чтобы они подумали о своих родителях. И тех, кто хочет или не хочет детей, чтобы они поняли: ребенок — не собака, а человек, за которого ты несешь ответственность. И действительно, как только у тебя появляется этот маленький человек, твоя жизнь уже не принадлежит тебе. Ни дня, ни минуты. Ты живешь уже не своей жизнью, а жизнью своего ребенка. И это дорово. Любви становится только больше.

— В Канны вы поехали с мужем. А почему сына не взяли с собой?

— Мы хотели ехать все вместе. И в мечтах у нас рисовались картины, как мы втроем идем по красной дорожке. Ведь Гриша тоже участвовал в съемках, он снимался в роли сына Маши в конце фильма. Но потом мы поняли, что не сможем достаточно уделить времени ни Грише, ни всем мероприятиям. И муж тогда бы не смог посмотреть фильм. Нужно сказать, присутствие Антона сильно облегчило мне жизнь. Я не думала о каких-то бытовых вещах, например, куда деть сумку. Он всегда был со мной, во всем помогал, контролировал то, что я не могла контролировать по своей какой-то растерянности. В общем, держал руку на пульсе. Но, конечно, нам Гриши не хватало. Это был первый раз в жизни, когда мы так надолго оба от него уехали. Но, слава богу, все обошлось. У него прекрасные бабушка и дедушка, родители мужа. Они нас невероятно выручают. Гриша их очень любит, и они с ним справляются просто великолепно. Мы с Антоном работаем в одном театре, и каждый раз, когда уезжаем на спектакль, Гриша остается с ними.

Вместе с супругом и коллегой Антоном Кузнецовым Марьяна воспитывает сына Григория

Геннадий Авраменко

— И как вам в Каннах?

— Это было потрясающе! Я как Золушка на бал попала. Ни на одном кинофестивале в жизни не была. А как все было организовано! Как у королевы на приеме. Все расписано по секундам. И я даже не успела испугаться за эти четыре дня. Нас везде возили, водили и говорили, что делать. У нас действительно не было ни минуты свободного времени. Только вечером после прилета удалось погулять по городу. И в день отлета мы все-таки наконец искупались.

— Вы из актерской семьи. Ваша бабушка — народная артистка РСФСР Жанна Прохоренко, дедушка — кинорежиссер Евгений Васильев, мама — актриса Екатерина Васильева, отец — актер и режиссер Тимофей Спивак. Вы всегда знали, что станете актрисой?

— Был момент, когда я отчаянно сопротивлялась. Но это просто подростковый максимализм, когда отказываешься, отнекиваешься от очевидного, хочешь идти наперекор тому, что тебе прочат.

— Вашему сыну всего два года. Но он уже снимается. Хотите, чтобы Гриша тоже стал актером?

— Я препятствовать не буду. Мои родные очень мудро поступили, не отговаривая меня и не уговаривая. Они дали мне свободу выбора и право на ошибку. Сказали: если хочешь попробовать — пробуй. Получится — значит, твое, нет — значит, нет. У меня не было никакой протекции при поступлении в институт. На курсе в Школе-студии МХАТ, даже когда я уже училась, не все знали, что у меня родители артисты.

Легендарная бабушка Марьяны — народная артистка РСФСР Жанна Прохоренко всегда поддерживала внучку и верила в нее

Фото: личный архив Марьяны Спивак

— То есть это вам не помогало и не мешало?

— Я училась абсолютно наравне со всеми. То, что в моей семье артисты, не так важно, как то, что они мои родители, мои близкие.

— Какой самый важный совет они вам дали?

— Сложно сказать. Они все разные, и папа, и мама, и бабушка. И все по-разному относились к моему поступлению. Но самое важное, что от них всегда шло и идет, это их поддержка и вера в меня. В то, что я могу, что справлюсь, что моя звезда меня найдет. И, мне кажется, она меня сейчас как раз и нашла.