Катерина Шпица: «Я не могу быть счастлива вне союза с мужчиной»
Актриса рассказала о разрыве с мужем и о своем взгляде на взаимоотношения между мужчиной и женщиной
Катерина Шпица — не только молодая, красивая актриса. Таких немало. Она — глубокая, интересная личность, которая постоянно занимается саморазвитием. За последние полтора года в личной жизни Катерины случились большие перемены — она рассталась с мужем. И это стало поводом для разговора на вечную тему — взаимоотношений мужчины и женщины.
За последнее время гендерные роли изменились. Определение «сильный пол» по отношению к мужчинам сейчас выглядит достаточно спорным. Маленькие, хрупкие женщины, как правило, только внешне кажутся беззащитными. На деле они обладают сильным характером и целеустремленностью. История Катерины Шпицы — тому подтверждение. Приехав в столицу из Перми, девушка оказалась в сложной ситуации — модельное агентство, которое должно было предоставить квартиру, своих обещаний не выполнило. И выяснилось это прямо на перроне Ярославского вокзала у поезда Пермь-Москва. Пришлось воспользоваться гостеприимством друга, фотографа Алексея Васильева. Агентство попросило его приютить Катерину на три дня, а в итоге она прожила в его квартире восемь месяцев. С работой все тоже складывалось непросто. Прежде чем попасть на большой экран, Шпица успела поработать танцовщицей в ночных клубах, вокалисткой, репетитором по английскому языку и хореографом. И если ее встречу с известным режиссером Георгием Юнгвальд-Хилькевичем можно назвать счастливой случайностью, то все, что произошло потом, — ее собственная заслуга, результат огромного труда.
Катя, когда мы встречались в прошлый раз, вы жаловались на нехватку времени, на то, что не удается побыть с семьей. Сейчас ситуация не изменилась?
Катерина Шпица: «Она только усугубилась. (Смеется.) Зато у меня запланировано много премьер. На экраны выходят две картины — „Ставка на любовь“ Артема Михалкова и „Пятница“ Евгения Шелякина. Мне было очень радостно сниматься в фильме Артема, потому что я работала в команде талантливых и интересных людей. Фильм добрый. Он расскажет о настоящей дружбе, безусловной любви, затронет конфликт отцов и детей и приоткроет секреты игры в казино, откуда и название. „Пятница“ — это тоже комедия, с очень хорошим сценарием и снятая крепко, но при этом так легко и воздушно. (Улыбается.) Еще на подходе лирическая комедийная картина „Завтрак у папы“ Марии Кравченко, где в главных ролях мы с Юрием Колокольниковым. Как видите, после тяжелой, драматичной роли Любки Шевцовой в „Молодой гвардии“ я с удовольствием отвела душу в не менее любимом мною жанре. Но будет вскоре и серьезное кино. Уже весной выйдет фильм-катастрофа „Экипаж“ Николая Лебедева».
На экране мы наблюдаем вас в самых разных амплуа. А что вам ближе?
Катерина: «Нравится разное. Но могу сказать, к чему тянет больше всего. Я люблю кино тонкое, немногословное и мощное по внутреннему движению. Минувшей осенью мне посчастливилось сняться в картине молодого латвийского режиссера Станислава Токалова „То, что они не видят“. В процессе съемок я осознала, что очень давно ждала именно такой работы! Мало слов и максимум жизни, внимания к тончайшим движениям души. Это психодрама с элементами фантастики. В центре повествования медсестра, ученый, которого она выхаживает после комы, и созданный им искусственный разум. К тому же в картине у меня был прекрасный партнер-мечта Евгений Ткачук».
А у вас были роли, где вы играете или перевоплощаетесь в мужчину?
Катерина: «В своей самой первой картине „Адам и превращение Евы“ Георгия Юнгвальд-Хилькевича я играла девочку, которая переодевается в мальчика, чтобы дружить со своим возлюбленным».
В нашей фотосессии в одном из образов вы тоже предстали в мужском костюме. Комфортно себя чувствовали?
Катерина: «Вполне! Мне кажется, я могла бы быть недурственным мужчиной, родись я им. Хотя легко рассуждать об этом, уже побывав женщиной. В том и сложность, и прелесть жизни, что мы постигаем друг друга, не имея стопроцентных подсказок. Будь я мужчиной, я приложила бы максимум усилий, чтобы… не бояться! И не о безрассудной смелости идет речь, а об ответственности, самоуважении, глубине восприятия жизни и постоянном саморазвитии».
А папа был для вас идеалом?
Катерина: «Я никогда не мыслила категорией идеалов. Но очень хочу сказать на весь мир, что мой папа восхищает меня! Он замечательный муж, прекрасный дедушка. Справедливый, в меру мягкий, очень добрый, искренний человек, способный прислушаться к чужому мнению и уловить боль другого человека. У меня было хорошее, счастливое детство. Родители замечали мои склонности и помогали им проявляться, они ходили на мои утренники в детском саду, праздники в школе, никогда не делали со мной уроки (это и не требовалось), очень мною гордились и не баловали. Я училась на их примере: видела, как они общаются между собой, поддерживают друг друга. Они научили меня ценить друзей. Когда мы жили в Республике Коми, то постоянно собирались компаниями. Шашлыки, строительство снежных шалашей, совместные походы в баню, футбол на проселочной дороге — все это было у меня в жизни».
Вы сказали: будь я мужчиной, я бы не боялась. По-моему, вы и так — человек отважный. Взять хотя бы историю «покорения Москвы».
Катерина: «Интуиция здесь тоже сыграла роль. Я же следовала за потоком ветра. (Улыбается.) Возможно, в глазах окружающих мои поступки выглядели как сумасшествие или как подвиг. Но я делала то, что не могла не сделать. Я с большим уважением отношусь к тому, как вела и ведет меня судьба. Рада, что мне даровано чутье, а моим родителям — мудрость предоставить мне возможность жить своей жизнью. Казалось, все было предопределено: я закончила школу с золотой медалью, поступила на юридический факультет. Могла бы стать отличным юристом, к тому же я прекрасно владею иностранными языками — работала бы в юридической фирме, ездила в загранкомандировки. Потом, скорее всего, все равно бы перебралась в Москву, наладила жизнь с каким-то земным, обеспеченным человеком. (Улыбается.) Все было бы стандартно, стабильно, спокойно. Но в какой-то момент я попала в этот поток, который вынес меня в актерство, — и я рада, что так все сложилось».
Многие актеры рассказывают, что на экране переживают яркие эмоции, испытывают от работы кайф. Но это иллюзия настоящей жизни.
Катерина: «У меня нет такого ощущения. Моя жизнь — это моя работа. Если взять в пропорции — я гораздо больше минут в день актриса, чем мать и просто женщина. Я полноценно живу в те моменты, когда у меня есть проект, которым я горю. Я прихожу домой довольная, понимая, что сделала что-то очень важное. Думаю, что в первую очередь каждый человек — это не ребенок, не родитель, не возлюбленный, не супруг — а дело его жизни. Пусть меня режут и убивают, но если в наше время женщина скажет, что она счастлива быть только женой и матерью и при этом у нее гармоничные отношения со спутником жизни, я не поверю. Мало самодостаточных и глубоких мужчин видят истинное выражение личности женщины в том, что она мама троих детей и хорошо печет пироги».
Думаю, здесь с вами можно поспорить.
Катерина: «Быть хорошей матерью — это огромное достоинство. Но материнский инстинкт заложен в нас природой, и нельзя на этом зацикливаться всю жизнь. Необходимо проявить и талант, суметь заработать на достойную жизнь своим умением — вот задача, которая будет с тобой всегда. В браке ли ты или развелась, дети у тебя под крылом или уже выпорхнули из-под него — каждая женщина должна иметь свой независимый источник дохода. Говоря о деньгах вообще, рассуждение: „Ах, я талантлив, я человек искусства, но не имею денег и не вижу в этом ничего зазорного“, — нежизнеспособно. Если ты перестаешь зарабатывать на жизнь любимым делом, значит, делаешь что-то не то или не так».
Вы сейчас глава семьи?
Катерина: «Глава мафиозного клана. (Улыбается.) Я не замужем. (Катерина и Константин Адаев после нескольких лет совместной жизни расстались. — Прим. авт.). Наш с Костей сын Герман еще маленький, поэтому на эту роль не претендует. Моя мама пока работает, но сейчас находится на пороге принятия важного для себя решения. Она готова покинуть свой пост и переехать в Москву, чтобы быть рядом со мной и внуком. С одной стороны, ей страшно, потому что сейчас она востребована, работает. Но, на мой взгляд, она уже не занимается любимым делом. И в этом причина ее метаний. Думаю, внутренне мама готова к переменам. Надеюсь, она оценит преимущества жизни в Москве, и переезд не станет для нее болезненным. А папа у меня на пенсии, он был шахтером. Но у него есть и хобби: он краснодеревщик. Ощущение, что во многом от меня зависят какие-то перемены в жизни моих родителей, присутствует. Если они все-таки захотят приехать, чтобы помогать мне, главное — построить наши отношения так, чтобы они не чувствовали себя только бабушкой и дедушкой. И у них оставалось личное пространство, в котором бы они сами хотели развиваться».
А Герман сейчас с няней?
Катерина: «На данный момент с ним находится мой папа, который приехал как раз сегодня утром. Он много времени с ним проводит. И другие бабушка и дедушка (родители Кости) тоже с удовольствием помогают, когда Герман уезжает к ним погостить в Зеленодольск. Как-то мы перебились родственниками, без нянь. А сейчас сын ходит в детский сад».
Вы рассказывали о своей системе воспитания: когда ребенок на собственном опыте узнает, какие вещи делать опасно. Вы даже позволяли ему трогать горячую плиту! Это принесло плоды?
Катерина: «Да. Посмотрим, что будет дальше. Но по крайней мере сейчас, прежде чем что-то попробовать, Герман спрашивает: „Мама, можно я это возьму? А это можно выпить?“. То есть он понимает, что могут быть какие-то неприятные неожиданности. Я разрешаю ему бояться. Мужчина должен сделать это вовремя. От меня он никогда не услышит: „Что ты — девочка? Не трусь“. Все имеют право на переживания, можно просто скорректировать форму их выражения. Мы с ним иногда готовим вместе. Он может под моим контролем порезать овощи, засыпать пельмени в кипящую воду. Конечно, ему страшно — там же все кипит, бурлит. Я говорю: „Ну, ничего, давай я помогу. Подрастешь — и тебе уже не будет так страшно“. Он осторожен, и я это приветствую, не считаю трусостью. Мальчики разные. Кто-то несется по лестнице, рискуя сломать ногу. А Герман думает».
Для каждой мамы ребенок самый лучший. Но есть качества, которые вас в сыне объективно восхищают?
Катерина: «Мне нравится, что он очень сознательный для своего возраста. С ним по-взрослому можно обо всем договориться. Я на него не давлю, а только объясняю. Его восприимчивость к доводам разума меня действительно радует и восхищает. Наш диалог полезен и для меня. Я не идеальна, бывает, что повышу голос, не сдержу эмоции, особенно если был тяжелый день. Но я всегда объясняю сыну, почему так произошло. Извиняюсь, если была не права. Только договорные, партнерские отношения должны быть между родителями и детьми».
Система поощрения-наказания у вас существует?
Катерина: «Я могу пожурить, если поведение Германа было чем-то неприятно другим людям. Но сказать — я не дам тебе сегодня десерт, потому что ты запустил в дедушку машинкой, нет. Например, Герман может подойти и со всей силы к-а-а-к дать в живот! Это они с папой так играют. Но Костя — человек физически крепкий, у него очень развита мускулатура, хороший пресс. А если мне так зарядить, будет больно. Однажды Герман это проделал — у меня аж слезы на глазах выступили. Конечно, можно было раскричаться, психануть. Но я переборола себя, стала объяснять, что я не папа, со мной надо играть по-другому, что он сделал мне больно. Даже предложила: «А вот если я тебя так? Хочешь, дам сдачи?». Сразу отбежал: «Ой, нет, не надо». (Смеется.)
Присутствие Кости как отца важно для вас?
Катерина: «Безусловно. Костя — прекрасный отец. И тоже очень осознанно подходит к общению с Германом, по-взрослому с ним разговаривает. Я бы сказала, что он позволяет сыну чуть больше, чем я. У нас в семье есть добрый и злой полицейский. (Улыбается.) Я более строгая. На мне лежит тяжесть всей этой истории о дисциплине, режиме дня, но и Костя меня поддерживает. У нас были разногласия по поводу количества игрушек у ребенка, но это проблема небольшая, она решаема. Костя — умный человек, желает нашему сыну только хорошего и стремится воспитать из него мужчину».
Между вами сейчас хорошие отношения?
Катерина: «Да. Мы же связаны на всю жизнь, как родители Германа. Это наш долг — во что бы то ни стало иметь хорошие отношения. Работать над собой, принять наши новые статусы по отношению друг к другу, как бы тяжело ни было. Ведь когда союз распадается, каждая из сторон в какой-то момент испытывает чувство сожаления. Почему у нас не получилось сохранить семью? Это тяжело принять и смириться, тем более когда видишь, что по отдельности мы все — очень приятные люди. Костя замечательный, я, смею надеяться, тоже неплохой человек, а Герман — вообще чудо. Казалось бы: что еще надо? Но сложилось так, что наши дороги разошлись».
Между вами были глубинные противоречия?
Катерина: «Ну, а что еще приводит людей к разрыву? Внешние обстоятельства могут быть разными. Но, значит, любовь их не выдержала. Ее оказалось недостаточно, чтобы удержаться рядом».
Вы с Константином — оба такие сознательные, разумные…
Катерина: «Разумность — не гарантия того, что ты построишь союз на всю жизнь. Отношения мужчины и женщины — это не математическое уравнение. В этом есть какая-то магия, метафизика и… Судьба. Сколько за последнее время распалось пар, которые не одно десятилетие были вместе, у которых по двое-трое детей? И они все равно расходятся. Со стороны, конечно, трудно понять, насколько каждый из них счастлив в своей новой жизни. Люди находят других партнеров, любовь. Но через какое-то время кто-то возвращается в прежнюю семью. Так тоже бывает, жизнь непредсказуема».
Вы сейчас счастливы?
Катерина: «Счастье для меня — пока сложная для обсуждения категория. Я работаю над собой. Думаю, что полнокровно счастлива я буду когда-нибудь потом. Я не нахожу для себя возможности быть счастливой вне союза с мужчиной. Этот энергообмен, взаимопомощь и поддержка необходимы. Когда ты одна, то „варишься“ в своем котле. Конечно, что-то отдаешь ребенку, семье, друзьям. Много в ответ получаешь. Но ничто не сравнится с ощущением любви человека и к человеку, который пришел к тебе со стороны, из какого-то неведомого мира. Он не твой родственник, нет этих уз, которые во многом облегчают прощение и приятие. Это очень большое чудо, когда совершенно чужой человек становится для тебя любимым и драгоценным. Самое болезненное — потенциальная конечность таких союзов. Можно встретить кого-то и за пару месяцев общения получить такое знание о жизни, которого с иным и за несколько лет не достигнуть. Самое сложное — как принять, так и вовремя отпустить. Это искусство».
Вы же делали попытку новых отношений — я имею в виду режиссера Марюса Вайсберга.
Катерина: «Я не хотела бы подводить это под какую-либо категорию. Я же не ставила себе задачи пытаться. Я приняла нового человека в свою жизнь, не побоялась что-то чувствовать и наблюдала. Да, какое-то время мы встречались. Нам было интересно друг с другом, потому что мы с Марюсом так по-разному скроены. Но отмеренное нам время закончилось. Насколько я знаю, сейчас он счастлив в новых отношениях. И я за него рада! У меня, как любят называть это люди, серьезных, с перспективой скорого брака отношений нет. И для меня сейчас это органично, я пока прислушиваюсь к себе».
А закрутить какую-нибудь легкую романтическую историю — это не для вас?
Катерина: «Я не умею существовать в легких отношениях. Никакой ответственности за эмоциональное состояние друг друга. Весело провести время, получить мимолетные плотские утехи — и все?! У меня никогда так не получалось. Если я обращаю внимание на человека, то понимаю, что потенциально готова узнавать его дальше, принимать его радости и горести. И „копать“ глубоко».
