— Эвелина, как появилась идея написания этой картины?
— Все случилось благодаря моей любви к шляпам. У меня огромная коллекция головных уборов, как современных, так и винтажных. И один бутик итальянских шляп, в которых ходят даже королевские семьи, заинтересовался моей персоной. Они организовывали выставку картин, на которых изображены наши знаменитости в шляпах. Предложили поучаствовать и мне. А я захотела сделать это вместе с Семеном.

— Чтобы доказать, что детишки с синдромом не опасны, как это было сказано по одному из центральных каналов?
— Знаете, 80% россиян нас поддерживают, любят нашу семью и уважают. Но есть 20%, которые считают, что я пиарюсь за счет ребенка, что я его везде таскаю, и, возможно, у него и нет никакого синдрома. И вот этим людям я говорю, что буду повсюду бывать с Семеном, делать с ним репортажи, съемки, фильмы и т. д. И картина — это еще одна возможность участия моего ребенка в интересном проекте. Как и любая мама, я им горжусь, для меня он самый лучший. И в его лице я буду показывать, что все детки с синдромом, если их любить, кроме добра и радости, ничего другого не приносят.

— Вы действительно теперь судитесь?
— Да. Мы уже потратили много денег, так как адвокаты очень серьезные. Но муж говорит, что за правое дело стоит бороться. Когда передача вышла, то родители тут же начали писать Семену в Твиттер, мне в личку, звонить в фонд и возмущаться, почему их деток назвали потенциальными убийцами. Представляете, только мы знаем о двух случаях, когда после этих агрессивных слов отказались от новорожденных малышей. Их взяли в семьи благодаря усилиям социальных работников, а после выхода программы вновь отдали в дом малютки. Ущерб нанесен очень большой. И спускать это на тормозах мы не собираемся. Я непосредственно подаю иск как мать, защищающая честь и достоинство своего ребенка. Но параллельно подписи собирает наш фонд, с нами работает Павел Астахов. То есть мы таким образом защищаем всех деток с синдромом.

Эвелина Бледанс с сыном. Фото: материалы пресс-служб.

— Семен не удивился, когда увидел маму в шляпе?
— Он со мной прошел съемки сериала «Одна за всех». (Смеется.) И поначалу дико удивлялся, когда видел маму в белом цвете и с огромными губами. А потом привык. Поэтому мое появление в шляпе не было для него сильным шоком.

— Художники действительно не дают шевелиться во время написания портрета?
— С Семеном мы шевелились. А когда я осталась одна, то решила вести себя примерно. Специально для себя придумала историю, что буду смотреть не «в кадр», а как бы вниз. Это было мое ухищрение, потому что смотреть на протяжении нескольких часов в одну точку достаточно тяжело. И еще за это время я сделала много полезных дел у себя в телефоне. (Смеется.) В результате очень хорошо получилось: Сема смотрит «в кадр», а я как бы на него.

— А мужу понравилось?
— Он сказала, что Семен толстый получился, круглолицый. Но все-таки картина — это не фотография, а некий взгляд художника. Мне все понравилось: и цвета, и настроение. Не зря у Леонида много полотен в частных коллекциях, как у нас, так и за границей. Он художник со своим стилем. И, возможно, когда сын вырастет и продаст эту картину, то сможет купить себе небольшой остров. Мы уже заказали классную музейную рамку. Хотя из-за нее долго спорили с мужем. Он утверждал, что рамки — прошлый век и самые модные картины висят без них. Но я настояла. (Смеется.)

Картина с Эвелиной Бледанс и ее сыном. Фото: материалы пресс-служб.

— Долго грудью кормить планируете?
— Пока бог даст молока, так и буду. Я хочу максимально долго, как минимум год. Надеюсь, проблем с молоком не случится, так как я не отлучаюсь надолго от сына.

— В этом году вы переехали из Москвы в собственный дом. И как вам загородная осень?
— Загородная осень хуже, чем загородное лето. Гулять холодновато. Мы привыкли, что у нас ребенок по 20 часов находится на свежем воздухе, а сейчас, естественно, такого позволить нельзя. Но для малыша даже самая плохая осень за городом лучше, чем самое прекрасное лето в городе.