Елена Дементьева: «Я не верю в любовь с первого взгляда»
В возрасте двадцати девяти лет теннисистка неожиданно решила завершить карьеру. Елена объявила, что выходит замуж за хоккеиста Максима Афиногенова и намерена посвятить себя семье…
В возрасте двадцати девяти лет теннисистка неожиданно решила завершить карьеру. Причиной тому стала любовь. Елена объявила, что выходит замуж за хоккеиста Максима Афиногенова и намерена посвятить себя семье.
Их роман развивался на протяжении нескольких лет и прошел испытание временем и расстоянием. Максим и Лена познакомились во Франции, на турнире «Ролан Гаррос». Ее холодноватая отстраненность вскружила хоккеисту голову. Елена была девушкой целеустремленной, мечтала о покорении спортивных высот и на мужчин особого внимания не обращала. В то время Максим жил в Америке, играл за клуб Buffalo Sabres, но принял решение вернуться на родину, чтобы быть ближе к Елене. На время локаута в НХЛ он целый сезон играл за «Динамо», завоевал титул чемпиона России и… сердце красавицы. Потом им все-таки пришлось расстаться, но Лена по возможности посещала матчи с участием любимого. Они не афишировали свои отношения, не отвечали на личные вопросы в интервью. Это еще больше подогревало любопытство. Осенью 2007 года написали о помолвке звездной пары, но информация оказалась уткой. На тот момент Елена готовилась к Олимпиаде в Пекине, замужество в ее планы не входило. Завоевав олимпийскую медаль, теннисистка осуществила заветную мечту. И стала задумываться о том, что, может, и пора ответить «да» на предложение руки и сердца человеку, который ей так предан. Они сыграли свадьбу в июле 2011 года. Голуби, выпущенные на крыше элитного отеля «Ритц», стали символом новой жизни. Не все в ней складывается гладко. Лене вновь приходится преодолевать расстояния — правда, теперь уже между двумя российскими столицами. Максим играет за питерский СКА, а она учится в Москве и пробует себя в тележурналистике. В один из таких вояжей Елены нам и удалось с ней поговорить.
Лена, есть ли жизнь после спорта и какая она?
Елена Дементьева: «Другая, конечно. Принимая решение завершить профессиональную спортивную карьеру, все-таки не до конца представляешь, как все сложится потом. В первый год мне было очень тяжело эмоционально. Столько лет подряд жить в определенном графике! Было странно, что где-то проходит турнир по теннису, а я почему-то не выступаю… Конечно, ностальгия присутствует. Но я всегда понимала, что после спорта нужно будет чем-то заниматься. Я поступила в МПГУ на факультет журналистики и могу сказать, что учеба меня сразу захватила. К тому же мой муж — хоккеист. Мне повезло: он как бы продлевает мою жизнь в спорте, я за него болею, переживаю. И те ощущения, которых мне не хватает, поскольку не выхожу на корт, я испытываю, когда смотрю его матчи».
Для себя играете?
Елена: «Да. Почему-то все удивляются, видя меня на корте: „А вы что, к соревнованиям готовитесь?“ Я отвечаю: „Нет, мне просто нравится играть“. Это правда. Как только родители отдали меня в теннисный клуб, я поняла — мое. До этого я занималась художественной гимнастикой. После тренировок жаловалась маме, что тетя больно тянет меня на шпагат. (Смеется.) А теннис я полюбила сразу. Так что когда есть возможность, всегда хожу поиграть с братом, с мужем или с подругами, которые приезжают в Москву».
Ваш брат тоже занимался теннисом?
Елена: «Да, до пятнадцати лет. Причем родители хотели, чтобы мы с Севой играли в одном клубе. Его — высокого, спортивного и подвижного — везде брали охотно, а меня нет. Только на третий раз, со „Спартаком“, нам повезло. Но теннис — достаточно дорогой вид спорта, двух детей-спортсменов семья не потянула бы. Решили сделать ставку на меня, а брат поступил в Университет имени Баумана на специальность „робототехника“, сейчас работает в российско-американской компании. Вполне состоялся в своей профессии, но мне кажется, у него до сих пор осталось чувство, что ему не дали возможности реализоваться в спорте».
Вы завершили карьеру на пике формы, никого заранее не предупредив. И тренер Шамиль Тарпищев предрекал, что вы вернетесь. Нет такой мысли?
Елена: «Знаете, некоторые в порыве гнева после какого-нибудь проигрыша говорят: „Все, повешу ракетку на гвоздь, не буду играть!“ Мое решение было не эмоциональным, а осознанным. Уже в начале сезона я понимала, что он последний, и вся семья об этом знала. Я ни о чем не жалею, хотя на тот момент я действительно находилась в хорошей форме, входила в десятку лучших теннисисток мира. Просто пришло внутреннее ощущение, что пора заняться чем-то другим. Мне хотелось проявить себя как женщина, начать уделять время семье и мужу. Не все это поняли. У меня были рекламные проекты, долгосрочные контракты. Один из моих спонсоров — японская фирма — мягко говоря, не смог принять мой выбор».
То есть вы еще и деньги потеряли?
Елена: «Я об этом тогда не думала. Не деньги держали меня в спорте, и это никак не могло на меня повлиять».
Это не было жертвой, которую принял ваш любимый?
Елена: «Нет! Даже если и так, я бы никогда об этом не сказала. Надо отдать должное Максиму: он всегда меня поддерживал. Для меня, как для человека семейного, важно получить одобрение родных, близких мне людей. Но так вышло, что это серьезное решение в своей жизни я принимала самостоятельно. В тот момент мне так хотелось услышать слова поддержки: «Да, молодец, Лена, все правильно, мы тоже так думаем»! Но мне сказали: «Это твой выбор, решай сама».
Мама, наверное, переживала?
Елена: «Она всегда была для меня другом и советчиком — не только как любящая, мудрая мама, но и в профессиональном плане. Радовалась моим победам, утешала, когда я терпела поражения. Все эти годы для меня не было человека ближе… Мне кажется, мой уход из спорта она восприняла тяжелее, чем я. Меня сразу закрутила новая жизнь, семья, учеба. А у мамы ушла большая часть ее жизни, и замены этому не было. Хотя мы и сейчас так же близки и общаемся каждый день».
Правда ли, что именно родители сосватали вас с Максимом?
Елена: «Нет. Просто так получилось, что сначала действительно познакомились наши родители. Был хоккейный матч в Майами, и их места на стадионе оказались рядом. Они разговорились: „О, у вас дочка спортсменка? А у нас сын хоккеист, 1979 года рождения. А может, вместе на даче соберемся?“ Когда мы пришли домой, мама показала мне фотографию Максима и спросила, не хочу ли я с ним встретиться. Но я решительно ответила: „Нет!“ Меня не привлекали спорт-смены. Мне казалось, будет гораздо интереснее, если мой молодой человек окажется из какой-нибудь другой сферы. А потом я осознала, что никто так хорошо не поймет тебя, ни с кем не будет такой эмоциональной близости, как с человеком, который прошел через те же испытания».
Ваша первая встреча с Максимом произошла уже на «Ролан Гарросе»?
Елена: «Да. После одного из матчей он предложил мне присесть за их столик. Меня это почему-то страшно возмутило. В тот момент я была вся сконцентрирована на игре. Такой серьезный турнир, первый раз я дошла до финала… Как человек дисциплинированный, я не могла себе позволить отвлекаться. А тут Макс, который приехал с друзьями погулять по Парижу, посмотреть „Ролан Гаррос“. И вот это их состояние расслабленности не совпадало с моим. А потом, когда мы с тренерами, с федерацией, с Настей (теннисистка Анастасия Мыскина. — Прим. авт.) уже отмечали победу на чемпионате Франции, Макс тоже оказался в компании общих знакомых. И мы все-таки познакомились».
Любви с первого взгляда не было?
Елена: «Да я вообще в нее не верю. Что можно заметить с первого взгляда? Эффектную внешность. А для меня это в мужчине совсем не главное. Чтобы пришла любовь, конечно, надо узнать человека получше. Сначала возникла симпатия, а потом мы долго общались, дружили».
Да уж, целых семь лет! Как же ему все-таки удалось завоевать вашу любовь?
Елена: «Надо отдать Максу должное: он проявлял невероятное терпение! В первую очередь по отношению к моему желанию сделать спортивную карьеру. Теннис у меня всегда был на первом месте, не каждый мужчина способен это принять. Потом, моя мама очень настороженно относилась к ухаживаниям Макса — ей казалось, что наши отношения могут помешать моим успехам в спорте».
Она же сама хотела вас познакомить?!
Елена: «Ну, это было не всерьез — просто к слову пришлось. Никто меня не сватал. Так что Макс проявил максимум терпения и с честью выдержал все испытания. Во многом благодаря ему мы сумели сохранить наш союз. Он играл в НХЛ, я вообще летала по турнирам по всему миру, виделись мы не так уж часто».
Наверное, когда он делал предложение, сказал, что все — чаша терпения переполнилась…
Елена: «Я сама это почувствовала. (Смеется.) Он несколько раз предлагал мне стать его женой, но я все оттягивала момент. А потом пришло ощущение, что мы действительно уже давно единое целое, близкие люди… Ну и как жить без него?»
Не боялись, что кто-то уведет завидного жениха?
Елена: «Таких мыслей не возникало. Мы с Максимом и так себя хорошо чувствовали, без штампа в паспорте. Но у нас обоих семьи старой закалки, и эта официальная часть была для них важна».
Вы как-то сказали, что теннис формирует эгоистов, а хоккей — личностей, умеющих играть в команде. Брак — это союз. Вам приходится менять себя?
Елена: «Мне кажется, я действительно изменилась. Раньше я тяжело шла на компромиссы, с детства проявляла характер. Без этого не добилась бы успехов в спорте. Наверное, в чем-то вела себя жестко, чересчур требовательно по отношению к другим и к себе. А сейчас я стала мягче, гибче — во многом благодаря Максиму и желанию сохранить наши чувства».
У вас в семье демократия или все-таки мужчина главный?
Елена: «А я не знаю, в чем он главный. Мы уважаем решения друг друга. У нас ни разу не возникало конфликтов. Даже когда Максим выбирал, остаться ему играть в НХЛ или переехать сюда, в Россию, я сказала ему то же самое, что и он мне когда-то: «Решай сам, а я поддержу тебя в любом случае. Хотя, конечно, мне бы хотелось, чтобы мы больше времени проводили вместе».
И видимо, ваши желания совпали. Он сейчас стал лучше играть?
Елена: «Когда Максим переехал сюда, у него был очень сложный период, потому что он получил несколько серьезных травм. Сейчас он полностью восстановился и готов играть».
Ваша поддержка важна для него?
Елена: «Да. Когда я выходила на корт, мне было все равно, сидит ли кто-то на трибуне, болеет ли за меня. Я сосредоточиваюсь на процессе. А Максиму нужно, чтобы я была где-то рядом, наблюдала игру вживую, а не по телевизору. Поэтому я стараюсь ездить на все его матчи».
А победы отмечаете?
Елена: «Для меня всегда важнее был путь к победе. Но как только награда завоевана, я двигаюсь дальше. А Максим — да, они с ребятами празднуют серии удачных игр. В этом тоже проявляется командный дух». (Смеется.)
Вы по-прежнему живете на два города?
Елена: «Так получается. Я учусь в Москве, Макс играет в Питере. Но на все игры я приезжаю туда — так что по четыре раза в неделю туда-обратно катаюсь».
А где у вас общий дом?
Елена: «В Москве, мы оба здесь родились. И планируем жить здесь».
Какая вы хозяйка?
Елена: «Наверное, нескромно так про себя говорить, но, думаю, хорошая. (Смеется.) Мне приятно что-то сделать по дому — видимо, потому, что в юности я не наигралась в эти игры. Я не любитель ходить по ресторанам, зато обожаю готовить сама. Раньше мне нечасто это удавалось, так как вся жизнь проходила в разъездах и отелях. Мне кажется, повар я достаточно неплохой, хотя никто меня этому специально не учил. Во всяком случае, Максу все кажется очень вкусным». (Смеется.)
Как вы проводите свободное время, что вам нравится делать вместе?
Елена: «Дело в том, что мы с Максимом абсолютно разные. Он предпочитает активный отдых — вечно какой-то экстрим. Если я хочу спокойно почитать книгу на пляже, то ему надо обязательно прыгнуть с парашютом, или на гору подняться, или гонки устроить — то есть проделать все то, что я не люблю. Отдыхать ему нравится в жарких странах, а я не переношу жару. Фильмы тоже смотрим разные: я предпочитаю французские романтические комедии и мелодрамы, а Макс, который с восемнадцати лет жил в Америке, поклонник экшена, триллеров. Лично мне жалко тратить время на такое кино».
Вы ведь тоже выступали в Америке?
Елена: «Да, и очень много раз, но я приезжала туда на месяц-два. И всегда чувствовала, как меня тянет домой. У нас с американцами совершенно разный менталитет. Я c уважением к ним отношусь, но чувствую себя в этой стране не очень комфортно».
Где вы видите себя в профессиональном плане?
Елена: «Сложно сказать, я пока не определилась. Не поняла, чего хочу больше: то ли это спортивная журналистика, то ли телевидение. Надо окончить институт, сейчас я на четвертом курсе».
Вы ведь вели программу про хоккей. Понравилось?
Елена: «Да, в прошлом году сезон отработала на канале КХЛ. Это было неожиданное предложение, пришлось сразу, без подготовки, войти в кадр. Я подумала, что это может стать хорошим опытом для меня. За это время я больше узнала о хоккее, у меня были интересные гости — спортсмены, тренеры. Возможно, это был не совсем мой формат. Мне бы хотелось делать что-то более авторское, реализовывать свои идеи, как-то себя проявлять. Хотя мне дали максимум свободы в определенных рамках. Вопросы подготавливала я сама, что-то мне подсказывал редактор, тематику обсуждали совместно с режиссером. Очень помогал Максим, ведь в каждом виде спорта есть свои специфические моменты. Знаете, что меня поразило больше всего? Хоккей — один из самых тяжелых, травмоопасных видов спорта, а ребята-игроки, как ни странно, по характеру очень мягкие. Ни в одном из моих гостей я не увидела злобы, агрессии и ярко выраженного эгоизма. Хотя, по идее, такие схватки должны ожесточать».
Как вы реагировали на свои поражения?
Елена: «Всегда очень тяжело! С обидой, со слезами. Я говорила маме: „Какой позор, мне так стыдно!“ Она меня утешала: „За что? Ты же боролась“. Наверное, большинству топовых спортсменов свойственна некая „кровожадность“ — желание победить, быть на голову выше других. У меня же никогда этого не было, просто я по характеру перфекционистка и все стараюсь делать хорошо. Но турниры проводятся часто. Ты забываешь о проигрыше, начинаешь готовиться к следующим соревнованиям, приобретаешь опыт и учишься достойно принимать удары. Если сильно себя „угнетать“, не будет пути вперед. Поражения по-хорошему меня злили и заставляли работать больше. Но сколько я видела спортсменов, опускающих руки после неудач… Бывают же затяжные периоды, когда тренируешься, стараешься, а результата нет. И ты не можешь понять, в чем причина. Может, в том, что рядом нет хорошего тренера, а может, в чем-то другом. Но постоянная работа непременно принесет результат. Надо быть позитивно-терпеливым. Правда, осознала это я далеко не сразу. Меня ни одна победа так не мотивировала к новым свершениям, как проигрыш».
А в жизни поражения как воспринимались?
Елена: «Наверное, серьезных пока просто не было. Конечно, случались какие-то неприятности, но ничего особо трагичного».
А несчастные романы были?
Елена: «Если честно, романы меня никогда особо не интересовали. Я с детства была нацелена на другое. Раньше меня в интервью часто спрашивали: „Неужели вам не хочется как-то развеяться, погулять?“ Нет, меня в эту сторону не тянуло».
Мужчин, наверное, с ума сводили такая холодность и самодостаточность?
Елена: «Кому-то нравилось, не скрою. (Смеется.) Возможно, и Максима это привлекло».
Детей в спорт отдавать будете?
Елена: «Сложный вопрос. Думаю, для мальчиков занятия спортом — это хорошо, так как они формируют силу воли, целеустремленность, дисциплинированность. Нужен ли профессиональный спорт девочкам? В этом я не уверена. И по себе могу сказать, и по другим вижу, как тяжело потом устраивать личную жизнь с таким характером, независимостью, самодостаточностью. Сложно себя переламывать, и не всегда хватает мудрости, опыта, чтобы учиться дипломатии и не так яро демонстрировать свои лидерские качества. Так что если моя дочка не захочет быть спортсменкой, я настаивать не стану».
Думаете о пополнении семьи?
Елена: «Конечно. В идеале хотелось бы девочку и мальчика. У Макса есть сестра, у меня — брат. Вместе расти веселее».
