1993 год. Я закончила университет и поступила в аспирантуру по специальности «магнитная гидродинамика». Перспектива вырисовывалась вполне отчетливо — ежедневные походы в лабораторию, нескончаемые опыты, пробирки с магнитной жидкостью, долгие чаепития с коллегами, в оптимистическом прогнозе — ассистентство на кафедре и диссертация через пять лет. Благодаря причудам институтской иерархии вместо своего интеллигентнейшего шефа, ученого с мировым именем, я оказалась бы в подчинении у декана. Он обладал замечательно красным лицом, белорусским говором и едва ли читал фейнмановские лекции или хотя бы Ландау с Лифшицем. Даже возможная стажировка во Франции не особенно скрашивала картину. Хотелось чего-то другого. Я подрабатывала уроками русского языка для залетных корейцев, а мой молодой муж Андрей, такой же нереализованный аспирант, работал верстальщиком в одной из первых частных типографий. Мои безумные финансовые амбиции в то время состояли, не считая съема квартиры, в летнем путешествии в Геленджик с палатками, джинсовой куртке и регулярных покупках фруктов для ребенка. Почему-то помню гордость, с которой я просила продавщицу на лотке взвесить вишню или виноград. Это казалось немыслимой роскошью.

Нашу жизнь изменил крупный заказ, ради которого Андрей оформился как частный предприниматель, а через полгода зарегистрировал нашу первую компанию в партнерстве с дизайнером, коллегой Андрея по прежней работе. Предприятие существует и по сей день с радостным названием «Цветной Мир», пережив бурный рост и падение и пройдя вместе с родной страной через все кризисы и испытания последни× 20 лет. Я помню, как погожим апрельским днем мы сидели на скамеечках в исполкоме Московского района города Минска и держали в руках учредительные документы, отпечатанные на струйном принтере. Андрей стал директором, я — бухгалтером, стандарт тех времен.

Первые компьютеры Макинтош… Помните ли вы их время так, как помню я?.. Наш экземпляр назывался LC или, как его ласково прозвали «яблочные» фанаты, «эльсишка». Он попадался под руки в офисных шкафах еще не так давно, а служил нам верой и правдой много лет. Он был куплен за немыслимые в 1993 году деньги — что-то вроде трех с половиной тысяч долларов — и какое-то время стоял у нас в съемной квартире, вместе с лазерным (!) принтером удваивая ее рыночную стоимость. Кстати, принтер печатал на совесть еще лет пять назад…

Мы тогда жили в однокомнатной квартире с огромной кухней. На кухне днями и ночами тусовались наши друзья, периодически засыпая на кухонном диване, а в комнате обитал рыжий малолетний сын в компании «эльсишки». Обстановка была в духе минимализма — письменный стол, полка с книгами, пуфики для спанья, шкаф и детская кроватка. Чтобы поработать за компьютером, иногда приходилось вынимать из-под попы кого-то из друзей табуретку и нести ее в комнату. Друзья не обижались и устраивались на полу, не прерывая разговоров, песен, игры в бридж, или чем еще мы там занимались.

Но со временем все же сняли офис, взяли в аренду старенькую печатную машину марки «Ромайор» и начали бизнес по-взрослому. Тогда все занимались всем подряд. Нас же угораздило кроме печатно-рекламной активности влезть только в торговлю французской парфюмерией. В аскетичны× 90-х мы реализовывали мечту простой белорусской женщины о французском парфюме, поставляя в магазины города небольшие партии дешевых, но НАСТОЯЩИХ ФРАНЦУЗСКИХ духов. Сертификаты происхождения прилагались. Парфюмерия расходилась на «ура», половину партий продавщицы разбирали, не донося до прилавка. Мы завели контакты во всех крупных магазинах города и научились делать на компьютере накладные. Рук и ног не хватало обходить все магазины и разносить товар. Взяли помощницей мою двоюродную сестру-студентку — первый офисный персонал. Новый 1995 год мы встречали с Сангрией из валютного магазина в подвале нашего здания, аккурат напротив типографии (2,5 доллара за 1,5 литра, помню как сейчас), я купила себе шерстяное итальянское платье невероятной красоты, розовое с серым, верх букле, низ клетчатый клеш, мы устроили на работе развеселую пирушку. Все были полны энтузиазма и самых радужных планов на будущее.

Впереди были взлеты и провалы, рабочие конфликты и грозные проверки, разводы с учредителями и кризисы личных отношений. Если бы кто-то показал мне в тот далекий Новый год картинку меня через 10, 15, 20 лет, я бы скорее всего не поверила. Но это уже совсем другие истории…