Гилейн Максвелл: секс-скандал продолжается
Наш человек в Лондоне Алена Мучинская рассказывает удивительную историю сидящей в тюрьме светской львицы и бывшей подруги финансиста Джеффри Эпштейна, которую обвиняют в лжесвидетельстве, торговле людьми, сутенерстве, сводничестве и развращении малолетних
Садись, дружок, я расскажу тебе сказку. В большой семье жила была девочка, и было у нее восемь братьев и сестер, и была она последняя, говорят, самая любимая. Каково быть девятым ребенком в семье? Наверное, хорошо. Все тебе, младшенькой. А каково быть девятым ребенком одного из самых известных медийных магнатов Великобритании, прозванного за свирепость характера, напористость в продвижении к своей цели и свои габариты «китом-убийцей»? Возможно, не так уж и хорошо. Расти за спиной папы-гиганта, грозного в своем гневе, беспощадного к слабостям и привыкшего к полному подчинению — сомнительное удовольствие. А каково быть ребенком одного из самых известных махинаторов, погибшего на своем роскошном судне (длина яхты — 55 м, стоимость — 21 млн долларов), названным в честь тебя?
История эта о Гилейн Максвелл, светской львице, привыкшей к роскоши, с детства сыпавшейся на нее из рога изобилия, близкой подруге принца Эндрю, брата наследника британской короны, а также Джеффри Эпштейна — педофила, повесившегося в тюрьме в ожидании суда.
И да, это, конечно, не сказка, а правда, хотя начало у нее действительно волшебное, а конца пока не видно.
Уже год как Гилейн сидит в тюрьме, находится под строжайшим надзором, и тюремные охранники будят ее каждый час, а на последних снимках у нее даже виден фингал под глазом. Она сидит по обвинениям в лжесвидетельстве, торговле людьми, сутенерстве, сводничестве и развращении малолетних.
Как же маленькая девочка «Леди Гилейн» докатилась до этого?
И если прокрутить время назад, то важно вспомнить мальчика по имени Хаим, девятого ребенка в ортодоксальной еврейской семье, родившегося в Закарпатье. Несмотря на то, что во времена венгерской оккупации родители поменяли ему имя на Ян Людвиг Хох, жизнь его тем не менее постоянно подвергалась опасности. Его родственники были убиты нацистами, он воевал в Иностранном легионе, а потом и в британских вооруженных силах, прошел всю войну и закончил ее в чине капитана британской королевской армии под именем Роберт Максвелл. Новое имя принесло новую жизнь и новую удачу. Он стал медиа магнатом, единственным конкурентом известнейшего Руперта Мердока. По некоторым сведениям Максвелл говорил на английском, французском, немецком, итальянском, испанском, русском, польском, венгерском, идише и чешском, а также имел звания почетного доктора Московского университета и Политехнического института в Нью-Йорке. Его подозревали в том, что он был агентом СССР или же Моссада, а возможно, и тем и другим — об этом до сих пор нет проверенной версии. Когда он умер, как и у Шекспира, в его доме не было ни одной книги. Зато у него с женой Бетти было 9 детей, и однажды в одном из интервью она рассказала о том, как они воссоздавали семью его детства, погибшую во время Холокоста.
Он дружил с Брежневым (именно издатель Максвелл стал печатать произведения генсека по всему миру) и Горбачевым, был знаком с Шеварнадзе и Черненко, вхож в дом к премьер министру Израиля. Ходят слухи, что он принимал участие в путче 1991 года, и был главным в переговорах с Чехословакией о вооружении Израиля в арабо–израильской войне 1948 года. Именно скрытая помощь Максвелла в контрабанде деталей самолетов в Израиль привела к тому, что страна получила превосходство в воздухе во время войны за независимость 1948 года. Он участвовал и издавал в Англии журнал «Наше наследие», вдохновителем и идеологом которого был Дмитрий Лихачев.
Его экстравагантный образ жизни завораживал, а его неординарная смерть от ординарного инфаркта на любимой яхте «Леди Гилейн» после напряженного разговора с банком о долге в 50 миллионов, заставила многих задуматься.
Смерть при невыясненных обстоятельствах: его обнаженное тело нашли в море, и хотя о его привычке голым мочиться с борта яхты было известно всем, ходили разговоры о разборках с израильской разведкой, а также о том, что впал в немилость в Москве.
Похороны Максвелла в Израиле прошли с необыкновенными роскошью и размахом: среди присутствующих были премьер-министр Израиля Исхак Шамир, президент Израиля Хаим Херцог, не менее шести действующих и бывших руководителей израильской разведки, а также многие другие высокопоставленные лица и политики (как правительства, так и оппозиции).
Смерть Максвелла вызвала волну нестабильности для его издательской империи, когда банки отчаянно требовали обратно взятые им огромные ссуды. Несмотря на усилия его сыновей Кевина и Иэна, компании Максвелла вскоре рухнули. Выяснилось, что без надлежащего предварительного разрешения Максвелл использовал (говоря простым языком, украл) сотни миллионов фунтов стерлингов из пенсионных фондов своих компаний, чтобы спастись от банкротства.
Старшим сыновьям, работавшим в компаниях отца, пришлось потратить годы, чтобы очистить семейное имя и чтобы британцы стали воспринимать их не как детей бывшего жулика, а достойных бизнесменов.
Но вернемся уже к Гилейн, как и отец, девятой по счету и, согласно молве, самому любимому ребенку в семье. Она переехала в Америку, подальше от слухов и сомнительной репутации, и там ей удалось намного проще, чем остальным оставшимся в Лондоне детям, найти свое место в жизни и не только культивировать имидж богатой девушки и известной светской львицы со связями от Била Клинтона до принца Андрю, но и стать удачливой бизнесвуман. С Джефри Эпштейном ее познакомил еще папа, и они отправились в путешествие, продлившееся до самого конца его жизни.
Безусловно, именно отношения Гилейн с ее отцом и то влияние, которое он оказал на ее жизнь, привели ее в тюрьму. Откровенный хулиган, импозантный мужчина, мошенник, один из самых богатых людей в мире, он играл с системой, корумпировал партнеров и гордился методами, которыми прокладывал себе путь в деловых ситуациях. Жажда к наживе и роскоши, не разбирая средств к достижению этой цели, была впитанна Гилейн если не с молоком матери, то путем осмысления происходящего с отцом. Несмотря на чрезвычайные богатства семьи, важно то, что в прошлом у нее ничего не было. И возвращаться к точке отсчета абсолютно не хотелось.
Кем она приходилась Эпштейну? Бывшая девушка, лучший друг, мадам (управляющая его борделя для высокопоставленных лиц), правая рука, консультант, советник consigliere- всех титулов и не перечислишь. Было время — они встречались, а потом сохранили наилучшие отношения, она была везде рядом с ним — на деловых встречах и светских раутах.
Но вот грянул гром и после обвинения в педофилии и ареста Эпштейна Гилейн перестала посещать светские мероприятия и больше не фотографировалась на публике, сделав исключение лишь для свадьбы Челси Клинтон. А с момента, когда Эпштейн покончил с собой в камере, вообще исчезла из поля зрения.
Кстати, Эпштейн погиб при невыясненных, очень странных обстоятельствах: смерть его была очень подозрительной, ведь она была на руку слишком большому количеству людей. Он и знал слишком много, и на многих мог пальцем показать, да и по странному стечению обстоятельств охраников на этаже во время «самоубийства» не было. Сейчас этот факт «подозрительной» смерти может сыграть Гилейн на руку — она могла прятаться из страха за свою жизнь, по крайней мере, если бы я была ее адвокатом, то именно так бы и объяснила причину ее исчезновения.
В любом случае, тогда Гилейн исчезла — ее мобильные телефоны не работали, емейлы возвращались к отправителям, а ее представители отказывались получать корреспонденцию, так как не знали об ее местонахождении и не могли ее переадресовать ей. Вручить ей повестку в суд было невозможно — Гилейн испарилась, как будто ее и не было.
Массированная компания по поиску подозреваемой длилась 6 месяцев и привела ФБР в частное поместье, охраняемое бывшими британскими военными. Дверь не открывали, поэтому ее пришлось взломать.
Прокуроры говорят, что мисс Максвелл «соблазняла, совращала, поощряла и поставляла» несовершеннолетних девочек для Эпштейна, который создал подпольный сексуальный клуб для педофилов. Эпштейн устраивал секс вечеринки в Лондоне, Нью Йорке и в своем поместье на острове. Частный самолет Эпштейна с кодовым названием «Лолита» развозил богатых и известных мира сего из одной точки мира в другую, а там их ждали молодые девушки. Записные книжки Эпштейна и Гилейн пестрела именами, среди которых и Билл Клинтон, и Билл Гейтс, и принц Эндрю.
А Гилейн являлась не только связующим звеном в поиске и найме сексуальных рабынь, и связям с сильными мира сего, но также занималась всей организацией и логистикой, а также участвовала в обучении найденных девушек. Она беседовала с выбранными девушками, обсуждала с ними сексуальные вопросы, рассказывала о сексуальных предпочтениях Эпштейна, наставляла их, раздевалась перед ними, присутствовала во время половых актов с Эпштейном, а иногда и сама в них участвовала.
Было это? Не было? Какие улики может предоставить обвинение, пока неясно. Но 59-летняя мисс Максвелл сидит в тюрьме, хотя и не признала себя виновной ни по одному пункту обвинения.
В последнее время дела у любимой дочери Роберта Максвелла идут не лучшим образом. Ее братья и сестры, юридическая команда и, предположительно, ее муж Скотт Борджерсон (о котором известно очень мало) составили пятое (предыдущие четыре были отклонены) прошение об освобождении под залог. В этот раз сумма залога была около 30 миллионов долларов, и прошение включало предложение полностью отказаться от ее французского и британского гражданства (чтобы исключить возможный побег), а также согласие на круглосуточную вооруженную охрану и обязательное ношение электронного браслета для постоянного мониторинга ее местонахождения. Но и в пятый раз прошение было отклонено.
Если мы вспомним обвинения, выдвинутые против принца Эндрю насчет того, что если бы он относился к этническим меньшинствам и был другим человеком, то уголовное дело на него уже бы давно было заведено, то в случае с Гилейн ситуация прямо противоположная. Прошение от любого другого предполагаемого преступника, с менее богатым и блестящим прошлым и без самоубийства его или ее печально известного криминального партнера во время нахождения в тюрьме, предложившего залог в 30 миллионов, было бы расценено как солидный куш и, безусловно, принято. Но как и с принцем Эндрю, к Гилейн Максвелл отношение особое.
Ее вина не доказана, но отношение к ней — хуже некуда. «Несмотря на то, что Гилейн является образцовой заключенной, которая не представляет опасности для общества и буквально ничего не сделала для того, чтобы вызвать „особое“ обращение, — писали адвокаты мисс Максвелл в начале августа, — Она содержится в условиях, подходящих для Ганнибала Лектера, но не для 59-летней женщины, которая ни для кого не представляет угрозы».
Дэвид Оскар Маркус, адвокат по апелляциям Максвелл, сообщил, что условия содержания его клиентки «намного более изнурительные», чем у любого другого заключенного в центре содержания под стражей в Бруклине. Он описал это учреждение как «ужаснейшее» и сказал, что Максвелл не может должным образом подготовиться к судебному разбирательству в учреждении, где ночью ее будят каждые 15 минут, потому что охранники светят в ее камеру, чтобы проверить, жива ли она. «Мы все знаем правду — ее третируют из-за 'эффекта Эпштейна», — считает он, — Ведь тюремная охрана прошляпила его самоубийство, и теперь они подвергают пыткам Гилейн!«
А подготовиться к процессу необходимо, ведь уже известно, что по этому делу было подготовлено около двух миллионов страниц: это документы, записки, заявления и т. д. Это гора обвинений, которые нужно не только прочесть, но проанализировать — от этого может зависеть возможное преимущество Гилейн в суде, а, возможно, и найдена лазейка, в которую можно будет нырнуть. Слушание уже было перенесено с июля на ноябрь, а с учетом того, что адвокат г-жи Максвелл все еще ограничен пост-ковидными протоколами посещения тюрьмы, то отказ суда от пятого предложения об освобождении под залог может замедлить подготовку к судебному разбирательству и дать команде защитников козырную карту в прошении очередной отсрочки суда.
Интерес к этому делу подогрет не только пикантными подробностями, но и именами вовлеченных в него людей. Как не представить себе, что скажут Билл Клинтон или его тезка Гейтс, или же Вуди Ален, если их вызвать в качестве свидетелей. Их жизни окажутся под микроскопом и попробуй потом отмойся, объясняя, что хотя и летал на 'Лолите», но не знал о названии самолета или же не подозревал, что творилось в имении на острове. Гейтс, кстати, уже постарался отмежеваться от знакомства, выпустив заявление, что де знаком был, но никогда не дружил. А бывшая жена Гейтса вообще призналась, что терпеть не могла Эпштейна и всегда об этом говорила своему бывшему. А сколько всего еще выплывет на поверхность, ведь британская и американская пресса, подобно гончим, пойдут по следу и их уже ничем не остановишь.
Что еще просто сводит обывателя с ума, так это лейтмотивы роскоши, денег, власти, наличие частных самолетов, частных островов, особняков, потрясающих вечеринок, изысканных туалетов. Просто голова кружится от этого изобилия и экстравагантности, этакий вуайеризм — когда подглядываешь в щелку, понимаешь, что гадко, но остановится не можешь — наблюдая за этими темными делишками, проворачиваемыми у всех на глазах и во всех уголках мира — будь то в особняке Эпштейна в Верхнем Ист-Сайде, на его ранчо в Нью-Мексико, в доме Максвелл в Лондоне, в клубе Мар-а-Лаго или где то еще.
И, конечно, же кульминацией на сегодняшний день является стремительный и головокружительный крах Гилейн, родившейся в рубашке и с серебряной ложкой во рту (обращаясь к английским идиомам). Кого не восхитит ее фамильная история восхождения и удручающего падения, просто «блеск и нищета» на новый лад.
Но не все еще потеряно: процесс пока не начался, и подготовка к суду идет полным ходом. «Она с нетерпением ждет боя, и она будет сражаться», — заявил адвокат Дэвид Маркус у здания федерального суда в Нижнем Манхэттене. «О, эта птичка будет петь! — сказала одна из обвинительниц, — Гилейн никто не заботит, кроме нее самой. Она точно расскажет все, всем и обо всех».
У сказки нет конца, есть только ожидание продолжения. Судя по всему, мы находимся на самом интересном месте: в предвкушении развязки у многих, вовлеченных в процесс, наверняка трясутся поджилки. Чувствую — буря, скоро грянет буря.
