— У нас родилась совершенно обычная дочь, — рассказывает он. — Но в четыре месяца у нее появились судороги в виде резких «кивков». Приступов могло быть по нескольку десятков в день. Мы ходили по профессорам, по бабкам-знахаркам — эффекта ноль. Самое ужасное — девочку ни на минуту нельзя было оставить одну. Врачи говорили, что Маша никогда не будет ходить, говорить, не сможет себя обслуживать, и прямо спрашивали: «Зачем вам этот кусок мяса? Лучше отдайте ее в интернат. Вам же будет легче и спокойней. Тем более старшая дочь растет, ей нужно внимание».

Но родители на то и существуют, чтобы бороться за своего даже самого безнадежного с точки зрения современной медицины ребенка. В общем, когда Маше исполнилось три года, приступы сами собой прекратились. Девочка начала развиваться.

— Лет до одиннадцати мы верили, что наверстаем упущенное и Маша будет самым обычным ребенком. Увы, надежды не оправдались, — разводит руками Каплан.

Тем не менее Маша Каплан не только ходит и неплохо разговаривает, но и поет. Родители, заметив у своей дочери музыкальные способности, нашли педагога по вокалу. Сейчас Маша часто выступает вместе с бардами. А еще Маша обожает путешествовать. Побывала в Голландии, Норвегии, сейчас требует от родителей поездки в Вену.

— Мы стараемся сделать жизнь нашей дочки полноценной. Чтобы она не сидела в четырех стенах, а как можно больше общалась с людьми, ездила по миру. Но все это до тех пор, пока мы живы. Мне 70, жена еще старше, надолго ли нас хватит?

Подобный вопрос задают себе все родители «особенных» детей. Они прекрасно понимают, что нормальные условия жизни и счастье возможны для их ребенка, пока родители не только живы, но и здоровы.

— Когда нас не станет, ребенка ждет интернат, — жестко говорит Александр Каплан. — Чтобы этого не произошло, я считаю, надо реализовать несколько проектов, которые не только помогут «особенным» детям вписаться в общество, но и значительно облегчат жизнь их родителей. Для этого я создал фонд «Добро победит!».

Сегодня каждый десятый москвич имеет инвалидность.

Вот вам первая проблема навскидку. Маме надо сходить в поликлинику, в ДЕЗ, в магазин. Но с кем оставить беспомощного ребенка? Если он младше 18 лет, на помощь приходят центры дневного пребывания, которые только-только начали появляться в Москве. Но как только такой ребенок становится совершеннолетним, двери центра перед ним закрываются. А проблемы-то никуда не исчезают! Ребенка по-прежнему не с кем и негде оставить! Так родилась идея создать центр дневного пребывания для инвалидов с детства трудоспособного возраста. Заинтересовавшись проектом, Департамент социальной защиты населения Москвы подыскал подходящее помещение на Шипиловской улице, скоро там начнется ремонт. Когда идея воплотится в жизнь, говорить еще рано, но дело сдвинулось.

С другими проектами сложнее. Каплан предлагает расширить сферу деятельности районных центров соцобслуживания. Сейчас в них есть дневное отделение только для пенсионеров. Каплан же предлагает объединить под одной крышей фактически три центра дневного пребывания — для инвалидов с детства до 18 лет, для ребят трудоспособного возраста и для пенсионеров. А для этого надо построить отдельное большое здание, которое бы заодно вместило и все «старые» службы.

— Мы сэкономим на эксплуатационных расходах (одна охрана, один медпункт, одна команда поваров и т. д.), кроме того, рационально будут использоваться возможности узкопрофильных специалистов и оборудование. Среди пенсионеров, посещающих дневное отделение, наверняка найдутся те, кто сможет и захочет общаться с нашими ребятами. В выигрыше будут обе стороны: ребята получат интересных собеседников, а пенсионеры получат моральное удовлетворение от того, что востребованы.

Третий проект посвящен созданию вне города разнопланового центра для постоянного проживания инвалидов с детства. Это альтернатива городским интернатам. Там будет большая инфраструктура — мастерские, фермы, спортивный комплекс, актовый зал и т. д. Цель всех этих проектов — не создать резервацию потребителей, обеспечив «особенных» людей всем необходимым, а сделать этих ребят по возможности жизненно активными и подготовить их к жизни среди нас при минимальном сопровождении.

А для этого надо использовать все современные достижения и технологии реабилитации и развития творческих способностей таких ребят. Поэтому родилась еще одна идея — создать московскую ассоциацию медико-социальных научных центров помощи людям с ограниченными возможностями. Объединившись, специалисты соберут информацию и создадут банк данных о достижениях в педагогике, медицине, дефектологии и т. д. Пользуясь этой базой, дефектолог сможет максимально быстро сформировать эффективную программу реабилитации, а родители — узнать, куда конкретно нужно обращаться с той или иной проблемой. Последнее очень важно, ведь порой, чтобы найти нужного специалиста, уходят годы. Когда же его находят, специалист только разводит руками: время упущено, помочь уже ничем нельзя.

Возможно, кто-то, послушав Александра Каплана, скажет: «Утопия. Этим должны заниматься целые министерства». Но он упрямо носится со своими идеями, пишет письма во властные структуры и надеется на лучшее будущее для своей дочери и таких же, как она, людей. Проекты проектами, но больше всего на свете Александр Каплан хочет дожить до того времени, когда мы, обычные люди, начнем общаться с «особенными» просто потому, что нам так хочется.

— Несколько лет назад Маша по приглашению посольства Норвегии в России была в Норвегии, — вспоминает Александр. — Под конец поездки нашим детям устроили небольшой банкет в ресторане. И что вы думаете? Туда пришел премьер-министр. Без кинокамер, без фотокорреспондентов, без жены — один. И целый вечер играл с ребятами как самый обычный человек.

Так, может быть, когда-нибудь и в России в гости к «особенным» ребятам будут приходить отечественные политики и звезды. Без журналистов, без кинокамер, без всякого пиара. Просто для того, чтобы с ними пообщаться и поиграть. Ну чем мы хуже Норвегии?