— Итак, рассказывай: зачем же тебе усы?

— Все очень невинно: хочу сходить с женой на рынок. Я знаю в Москве несколько точек, где продаются свежайшие продукты, которые привозят в определенный день. Многие известнейшие рестораны делают закупки именно на этих рынках. Да и я обожаю ходить с супругой по магазинам. Но, к сожалению, не имею возможности, потому что знаю: подобный вояж может превратиться в балаган. Если я в бутики захожу и вижу, что продавец реагирует неадекватно, то могу представить, что будет твориться на рынке!

— Неадекватно — это как?

— Ну, к примеру, однажды я зашел в магазин, продающий одежду, и продавец, вместо того чтобы сказать мне: «Здравствуйте!», что обычно бывает в приличных местах, или: «Здравствуйте, Тимур!», что тоже бывает, пройдя мимо, как бы невзначай пропел: «Тимур Родригез! На ТНТ!». Признаться, меня это испугало. Я понимаю, что не должен расстраиваться из-за подобных вещей, потому что если буду реагировать как-то негативно, то ничего хорошего из этого не выйдет. И понимаю, что, видимо, продавец таким образом выразил свои удивление и восторг. Но, мне кажется, можно было найти другую форму. С другой стороны, не могу сказать, что мне не нравится, когда меня узнают, когда со мной фотографируются, когда берут автографы. И любой артист, который уверяет, что ему это не по душе и давно надоело, врет безбожно. Просто безбожно! Да, можно устать — когда ты, например, выходишь абсолютно разбитый из самолета, а к тебе выстраиваются пятьдесят человек, чтобы сфотографироваться. Но лучше все-таки не отказывать людям. Потому что, в конце концов, ты сам знал, на что шел и во что ввязываешься. И это — самое маленькое, что ты можешь дать своим поклонникам. И — не самое плохое, что может случиться.

— А что самое плохое?

— Самое плохое — это когда ты сидишь в ресторане, а к тебе вдруг подходит пьяный человек и закидывает тебе руку на плечо: «Ну что, Тимур, давай бухнем!» Или говорит что-то неприятное. Заканчивались такие истории по-разному, но к ним тоже надо быть готовым.

— Так же как и к слухам о себе, любимом. Ты уже привык читать всякую чушь о Тимуре Родригезе?

— Я могу сказать, что раньше более болезненно относился к слухам и меня много чего раздражало. Но потом я понял: мое внимание — слишком дорогая вещь для тех людей, которые позволяют себе писать разную хрень. И если я буду как-то реагировать, то негативных публикаций появится еще больше. Поэтому сейчас меня порой даже веселит, что там пишут о моей личной жизни.

— И что пишут?

— Из последних перлов — публикация о том, как я где-то там загораю и тусуюсь с телками, в то время как моя жена занимается воспитанием нашего сына. Смешно просто. Потому что я ездил на натурные съемки к морю и, естественно, ходил загорать, купаться. А поскольку в съемочной группе есть и гримеры, и костюмеры, и администраторы, и, само собой, не все они мужчины, то тут же и появились «компрометирующие» фото. Мой друг однажды сказал мудрую вещь: «Господи, ведь меня могут сфотографировать в метро, входящим в поезд с какой-нибудь женщиной, и тут же написать, что это — моя любовница!»

— То, что ты относишься к подобным публикациям с юмором, это вполне ожидаемо. Главное — жена-то твоя все понимает правильно или тебе пришлось провести с ней необходимые беседы?

— Моя жена на самом деле — мудрая женщина. Во-первых, она доверяет мне и понимает, что я не буду рисковать благополучием нашей семьи, развлекаясь с какими-то телками. Во-вторых, она тоже осознает, что от подобных публикаций невозможно избавиться. Я тут читал интервью Леонардо Ди Каприо, который очень, видимо, обозлен на прессу. Так вот, он «хорошему» журналу рассказывает, как ему порой хочется реагировать на статьи в «плохих» журналах, но он никогда этого не сделает, потому что не хочет слечь с инфарктом. Я вот тоже не хочу слечь с инфарктом. Если есть люди, готовые поверить в какую-то чушь обо мне, очень жаль. Но мне кажется, больше все-таки тех, кто понимает, что, где и как.

— На самом деле мне кажется, что и нечасто ты становишься героем «желтой» прессы. И даже научился как-то скрывать подробности своей личной жизни. Например, о твоей свадьбе все узнали только через год после того, как случилось это радостное событие. Как тебе удается так конспирироваться?

— Потому что, несмотря на то что многие воспринимают меня исключительно как публичную персону, на самом деле сильно ошибаются. Я и на вечеринках бываю, только если там работаю или меня пригласили друзья. Да и не рассказываю обо всех подробностях своей личной жизни. Я настолько дорожу своей семьей, что мне не хочется ничем делиться с прессой. Своим поклонникам я дал всю необходимую информацию: что у меня есть жена, которую я безумно люблю, что у меня родился сын, которого я тоже безумно люблю. Есть еще мои родители, которых я тоже люблю. По-моему, этого достаточно.

фото: Геннадий Авраменко

— Своему сыну ты дал очень необычное имя — Мигель. Кто придумал?

— Мы с женой очень долго выбирали имя. А потом оба согласились с тем, что Мигель — лучший вариант. Ну, а как сына Тимура Родригеза могут звать — Васей или Петей?

— Сколько ему сейчас?

— Год и девять месяцев.

— Ты изменился после рождения сына? Считается, что мужчины начинают осознавать тот факт, что они стали отцами, несколько запоздало, скажем так…

— Конечно, изменился. Мне кажется, не меняются только больные люди или те, у которых это произошло для галочки. К тому же мне повезло: уже через несколько секунд после рождения сына я держал его на руках. И вот эту связь, которая между нами установилась, ее разорвать невозможно. Именно в тот момент я стал ощущать себя абсолютно по-другому. К сожалению, у меня такой жесткий график, что я не могу проводить с сыном столько времени, сколько хочется. И, естественно, очень переживаю, что пропускаю порой нечто важное. Это самое страшное на сегодняшний момент. Но, надеюсь, он меня поймет.

— Ты сказал, что уже через несколько секунд держал сына на руках. Ты присутствовал на родах?

— Да, это как-то само собой получилось. Я привез жену в роддом и вдруг неожиданно решил остаться. Она думала, что я сейчас уеду, я отвечал: «Да, сейчас, сейчас». Но потом понял, что ни за что не оставлю ее одну, потому что мое присутствие ей просто необходимо. Это ведь рождение нашего первенца, важнейшее событие для нас обоих, и я просто не могу отсутствовать в такой момент.

— Сын уже узнает тебя, когда видит по телевизору?

— Конечно. Он видит меня в телевизоре всегда, когда я там есть. И постоянно говорит: «Папа, папа!». Это очень круто.

Недавно Тимур освоил ведение музыкальной программы. Шоу «Музыкальный ринг НТВ» он ведет вместе с Михаилом Боярским, которого вежливо называет по имени-отчеству.

— И где он увидит тебя в ближайшее время?

— В «Музыкальном ринге НТВ» с Михаилом Сергеевичем Боярским. В программе «Крокодил» с Ольгой Шелест. Ну, а главное — сейчас выходит мой новый клип на песню, которая уже стала хитом на всей территории бывшего СССР. Она называется «О тебе», и для меня это — очень важное событие. Я ведь всегда пел, но не всегда это было достоянием общественности. Даже в Москву десять лет назад я переезжал, чтобы выступать на сцене как музыкант. Просто так получилось, что меня пригласили в Comedy Club, помня наши кавээновские экзерсисы. Этому проекту я отдал огромную часть себя, своей жизни. Сейчас я с теплотой вспоминаю то время, но если кто-то думал, что это — предел моих возможностей, сейчас имеют шанс убедиться: все не так. Я не могу стоять на месте. Поэтому участвовал и в театральных проектах, а сейчас наконец выступаю как певец. Надеюсь, сын еще сходит на мой концерт.