Польза, умноженная на два

Специалисты давно бьют тревогу: современные дети напрочь разучились играть. То есть нажимать на кнопки компьютера или карманной приставки умеют, конечно, все. А вот прыгать через скакалку, элементарно чеканить или ловить мячик, сыграть в «классики» — не могут. Педагоги жалуются на непопулярность коллективных игр и их скудный репертуар. Ребятам трудно довести игру до конца, не бросив ее на середине, сделать самим игрушку или необходимый инвентарь. К проблемам XXI века относят и отсутствие навыков общения в игре, и выбор самих игр, и время, которое отводится для этого (печально, когда за компьютером ребенок играет целый день).

Между тем уже 60 лет подряд во Дворце детского творчества на Воробьевых горах в дни осенних каникул проходит Неделя игр. Как раз здесь современных мальчишек и девчонок, компьютерных фанатов и поклонников PSP, учат играть интересно и правильно. Хотя как это — играть правильно?..

— В нашей игротеке мы создаем ребятам определенные условия для игры и развития, — рассказывает Любовь Аркадьевна Нисловская, заведующая отделом игры Центра празднично-игровой культуры и социокультурного развития (ЦПИКиСР). — Наша задача — показать детям разнообразие игр. Кроме того, нужно, чтобы игры были рассчитаны не на одного человека, а были парными, групповыми, потому что этого сейчас очень не хватает. В современной промышленности создается много игр на разъединение, чтобы ребенок играл один. Наконец, важно, чтобы игра была легкодоступна и ее можно было бы повторить в разных компаниях. Поэтому многие наши игры — самодельные.

— Какие игрушки вы бы рекомендовали покупать родителям?

— У доктора педагогических наук Владимира Михайловича Григорьева разработана формула педагогической ценности игры. Она довольно простая, и ее вполне могут использовать родители. Итак, педагогическая ценность = интерес + польза, умноженная на 2 (потому что-то, насколько она полезна, очень важно), + доступность (по цене, возрасту, качеству материала). Родителям надо научиться самим и научить своих детей правильно оценивать и выбирать игру, и это тоже часть нашей культуры.

Дразнилка как кодекс чести

Игру как науку стали изучать давно. Еще в XIX веке многие энтузиасты занимались собиранием и изучением игр. В 1894 году доктору Егору Артемьевичу Покровскому было поручено подготовить выставку игры и игрушки в Политехническом музее. Готовя выставку, Покровский организовал сбор игр со всей страны, систематизировал их, провел анализ, описал и издал книгу «Детские игры, преимущественно русские». По мнению специалистов, с точки зрения физиологии и педагогики по качеству описания книжка осталась непревзойденной и поныне.

В XXI веке интерес науки к игре значительно вырос. За последние годы одних только докторских диссертаций на эту тему было защищено более двадцати. Игрушки вполне серьезно используются во многих сферах, в том числе медицине: например, в ортопедическом центре детям после операций на руке для восстановления движений кисти выдают «радугу» — разноцветную пружинку, перекатывающуюся с одной ладошки на другую. Появился термин «игроизация общества»: считается, что в некоторых областях (например, в политике или бизнесе, различных тренингах) игры стало даже чересчур много.

В книге «Теория и история игры», выпущенной Московским международным институтом игры под редакцией В. и С. Григорьевых (2-й выпуск вышел в 2002 г.), научным языком специалисты рассуждают, казалось бы, о простых вещах: как мы играем, зачем и почему. Прочитав книгу, можно узнать, что, например, дворовые игры наших родителей, со всеми их считалками, присказками, дразнилками и мирилками, были не просто детским развлечением, но и учили выстраивать правовые отношения в своей среде, становясь своеобразным кодексом чести и нравственности. Как это выглядело? Устал догонять-убегать, кричи «четыре-четыре — я на перерыве». Нашел на земле ценную пуговицу или еще что, говоришь «чья потеря — мой наход», и вопрос исчерпан.

Там же читаем, что именно в игре появлялась первая детская собственность, которой надо было уметь грамотно распоряжаться. До 60-х годов ею были перья от ручек, до 70-х — как раз пуговицы и фантики, а также вкладыши от жвачек, пробки и крышки, в том числе от тюбиков зубной пасты. Вся детская утварь обладала определенной ценностью. Самые дешевые пуговицы — армейские со звездой или якорем. Самые дорогие — расплющенные с двуглавым орлом. Фантик от «Грильяжа» на начало 70-х стоил 16 копеек, а от «Белочки» или «Мишки на севере» мог потянуть и на 25—30.

В принципе любая игра, если присмотреться к ней повнимательнее, несет большую смысловую нагрузку. Взять, к примеру, головоломки. Оказывается, они развивают не только логическое и пространственное мышление, как сухо пишут на упаковке производители. Головоломки дают понять: тупиковых ситуаций не существует, выход всегда есть. Создатели таких игрушек уверены: усвоив раз и навсегда эту истину, ребята смогут добиться больших успехов в жизни.

А повлияет ли как-то отсутствие игровых навыков у детей на их взрослую жизнь?

— Конечно, ведь игра способствует как раз развитию ребенка, — отвечает Любовь Нисловская. — Как ребенка учат, что и где можно есть, а что нельзя, точно так же и с игрой: в это играть можно, а в это — опасно. Раньше обучение происходило за счет традиций, когда игровой опыт передавали из поколения в поколение. Теперь этот порядок, к сожалению, нарушен. Тем не менее хочется, чтобы у нас росли здоровые дети во всех планах: и в физическом, и в умственном, и в моральном.

Игре все возрасты покорны?

В Центре празднично-игровой культуры учат играть не только детей, но и взрослых. На курсах, организованных для педагогов московских школ и учреждений дополнительного образования, никогда не бывает скучно. Серьезные дядечки и тетечки в прямом смысле слова учатся играя, чтобы потом так же легко объяснять школьникам мудреные науки.

— Игру можно применять где угодно — даже на уроках физики, — продолжает Любовь Нисловская. — Некоторые ее законы лучше разбирать на игрушках. Например, инерцию — продемонстрировав, как двигаются инерционные машинки. Или, скажем, у нас есть игрушка «писчик» — в нем смещен центр тяжести: мы его ставим на стол, он качается и не падает. Для ребят это интересно, а вот как объяснить такой закон? И в химии есть свои игры, и в русском языке много игр со словами. Хотя, конечно, целиком превращать урок в игру нельзя — это будет неправильно, но в целом игра способствует лучшему и более легкому усвоению материала.

— Где еще педагоги-игровики могут применить свои знания?

— Помимо применения игровых технологий в обучении можно и нужно играть на переменах. К сожалению, школьные перемены в большей степени неорганизованны — педагоги заняты своим делом, готовятся к следующему уроку, а дети предоставлены сами себе: бегают, толкаются или просто сидят-разговаривают. Когда я сама работала в школе, у создателя нашего отдела и одного из основателей игротек в стране Ефима Марковича Минскина (в 1935 году в Одессе) была «пионерская фабрика игр». Мы с ребятами туда съездили, сделали комплект настольных игр и выносили эти игры на перемене. Дети по очереди дежурили у столов, и практически вся начальная школа была занята этими играми. Еще мы обучали вожатых, и они проводили подвижные игры с подшефными октябрятами на перемене.

Дальше — группа продленного дня. Здесь, по идее, в каждой школе нужна игровая комната, где дети могли бы отдохнуть. На прогулке многие педагоги стараются использовать игры, но тут многое зависит от возраста педагога и его активности. И, конечно, не обойдутся без игр школьные праздники.

— Любовь Аркадьевна, вы работаете во Дворце уже 30 лет. Можете рассказать, как с годами менялась мода на игры в вашей игротеке?

— Одна из наших самых ранних игр — настольный крокет. Его чертеж вместе со многими другими во время войны вынесла в чемоданах (и спасла) из одесской игротеки жена Ефима Марковича, по его просьбе. А в 1946 году, когда его пригласили создать игротеку в нашем Доме пионеров, он как раз воспользовался теми чертежами. Кроме крокета там были настольный хоккей и футбол, старинная игра «ханойская башня», танграмы, догонялки, «15 шариков». По содержанию эти игры до сих пор не устарели и полезны для детей. Единственное — сегодня приходится применять современные материалы и дизайн, чтобы это не выглядело как ретроигротека.

В те же годы в игротеке было очень много аттракционов, стенды электровикторины с проводками и красной лампочкой, загоравшейся на правильный ответ. Был уголок юных космонавтов — где были представлены кресла Барани (для проверки вестибулярного аппарата) и центрифуга. Сейчас, к сожалению, ничего этого уже нет. Также мы давно отказались от игровых автоматов, хотя компьютерные игры у нас представлены. Зато сейчас появился уголок «От игры — к звездам», посвященный полету Гагарина в космос. Сохранились у нас игры юных моряков и железнодорожников: в них и семафорная азбука, и вязание разных узлов. Есть и народные игры — подвижные, хороводные. Есть игрушечное подворье, где ребята мастерят игрушки вместе со взрослыми (раньше дети делали их по шаблону, без общения с мастерами). Есть уголок «Почитай-ка». А в уголке мыльных пузырей наши ребята-физики могут сделать огромный мыльный пузырь и «надеть» его на человека.

— Интересно, а существует сейчас госзаказ на игрушки?

— Знаете, в советское время наша игрушечная промышленность была развита очень сильно. В те же 20—30-е годы существовало много артелей игрушечников — позже на их основе создавались фабрики игр. К примеру, Бабинская фабрика игрушки обеспечивала детские сады всеми необходимыми деревянными комплектами. Там были и точеные елочки, и матрешки, и яйца очень тонкой работы. Но в 90-е годы вместо игрушек на многих фабриках стали делать мебель. Перестал существовать знаменитый Загорский институт игрушки. А ведь при нем был техникум (он есть и сейчас, но частично переквалифицировался), но уже некуда направлять молодых специалистов, потому что закрыты многие предприятия, которые делали игрушки. Многое стало завозиться из-за рубежа, но качество тех игрушек часто оставляет желать лучшего. Поэтому, конечно, нужно, чтобы у нас существовала государственная политика, как это делается в других странах. Тем более что мы подписали совместную конвенцию о защите прав ребенка, одна из глав которой как раз гласит о праве ребенка на игру.