Со стороны казалось, что эту интересную, яркую девушку преследует злой рок. Пережив тяжелый развод с первым мужем, гитаристом Максимом Галстьяном, и трагически прерванную беременность, Татьяна оказалась на месяцы прикованной к постели. «Я чуть не умерла, у меня полностью „рухнул“ организм, поочередно отказывали все органы. Выжить в той ситуации мне помогли мама, добрые люди и хорошие врачи», — вспоминает телеведущая тот страшный период своей жизни. Потом она встретила новую любовь — человека, который подарил ей сына Луку. Но имени его Тутта Ларсен не называла, заявляя, что приняла решение воспитывать ребенка одна. Семейная тайна открылась неожиданно. Журналист Захар Артемьев сам признался в отцовстве, дав откровенное интервью прессе. Причем утверждал, что мечтает увидеть своего малыша и не раз делал Тутте предложение руки и сердца, но она ему отказала. Как сейчас признается телеведущая, у нее были для того веские причины. «Своего» мужчину она встретила на съемках телепрограммы «Секрет успеха». Валерий пел в составе студенческой группы из Саратова. Ее не смутила разница ни в возрасте, ни в социальном статусе.

— Недавно вы второй раз стали мамой. И, судя по тому, что мы с таким трудом нашли время для разговора, дома у вас сейчас царит полная суматоха.

Тутта ЛАРСЕН: «На самом деле все в порядке у нас. Дочке всего три месяца, а я уже вышла на работу. Это очень сильно дисциплинирует, жизнь расписана буквально по минутам. Но с нами наша волшебная няня, которая помогала мне воспитывать Луку и отчасти продолжает его воспитывать. Ну и бабушка — моя мама, конечно, рядом».

— А с чем связан ваш ранний выход на работу? Руководство заставило или устали сидеть дома?

Тутта: «Банальная причина — деньги нужны. Я бы полгодика еще побыла в декрете, но, к сожалению, от меня это мало зависит. У меня такая профессия, из которой надолго выпадать нельзя. Я и с Лукой-то вышла, когда ему трех месяцев не исполнилось, но тогда у меня не было ежедневной работы. А сейчас я каждый будний день веду эфир на „Маяке“. Так что достаточно жестко все спрессовано. Приходится пропускать два кормления».

— Как выходите из положения?

Тутта: «Мне приходится ездить на работу с молокоотсосом. Дай бог здоровья тем людям, которые изобрели эти чудесные приспособления! И дай бог здоровья моему начальству, которое относится к ситуации с пониманием и позволяет мне между эфирами уединяться в укромном уголке».

Жизнь с первым мужем, Максимом Галстьяном, у Татьяны не сложилась.

— Дочка — спокойный ребенок?

Тутта: «Конечно, мне кажется, что она самая лучшая и потрясающая на свете! Но если судить объективно, Марфа такой среднестатистический младенец со всякими детскими проблемами в виде животика. Но без дела особо не шумит. А внешне она — просто копия папы».

— Это необычное имя вы придумали на семейном совете?

Тутта: «Много всяких факторов совпало. Но в первую очередь — прабабку моего мужа звали Марфой. Она дожила до девяноста трех лет и родила десять детей. Значит, Марфы — это как минимум женщины крепкого здоровья. И по Святцам у нас тоже получалось близко. На самом деле дочка родилась восьмого июля, на день Петра и Февронии, но мы все-таки не решились ее Февронией назвать».

— Да уж… Выросла — спасибо папе с мамой сказала бы. А чем вы любите заниматься с дочкой?

Тутта: «Любимое мое занятие — кормить ее грудью. Ничего прекраснее в общении с младенцами нет. Конечно, эти улыбки и ямочки на щеках, розовые попки, маленькие ручки, которые хватают тебя за лицо, — все это тоже прекрасно. Но кормление грудью — такое таинство и такое чудо, и оно так быстро проходит, что для меня сейчас это самое ценное».

— Многие женщины, особенно из сферы шоу-бизнеса, боятся, что грудь потеряет форму.

Тутта: «Мне все равно, если она потеряет форму. Мне на это наплевать. Зачем тогда вообще рожать, если думать, как это скажется на фигуре?! Фигура рано или поздно все равно закончится. А дети — это то, что останется после тебя. Я не из тех женщин, которые демонстрируют свое тело напоказ, может, поэтому не особо и переживаю. Сейчас во мне семь лишних килограммов, я не влезаю в восемьдесят процентов своего гардероба. Но это настолько второстепенная проблема, что она находится где-то на задворках моего сознания».

— Когда вы рожали второй раз, было больше уверенности?

Тутта: «Про то, как я рожала Марфу, я могу рассказывать с трибуны. И женщины должны меня услышать и попробовать пойти по тому же пути. У меня были так называемые мягкие роды. Что это такое? Ты рожаешь не в обычном родблоке, а в нормальной домашней обстановке, на кровати. Со своим врачом и с акушеркой. В комнате есть джакузи, уютные креслица, в которых можно посидеть, если хочется, мячи для беременных. Никто меня не стимулировал, не обезболивал, потому что мне это было и не нужно. Я все схватки проспала. И рожала не на спине, как жучок болтая лапками, а в удобной для меня позе. Я чувствовала, как движется мой ребенок и что я должна сделать, чтобы ему помочь. Это были роды сотрудничества. И доктор, и акушерка следовали моему движению в родах и со мной взаимодействовали. Я не испытывала страха и паники. Было огромное желание, чтобы это случилось, и огромное счастье, что это произошло — мой ребенок появился на свет. Теперь я точно знаю, как надо рожать, и я счастливая женщина, что мне довелось такое испытать. Мне кажется, так, как я родила Марфу, можно и десять детей родить».

Ее псевдоним появился благодаря героям скандинавской сказки – курочке Тутте и ее другу, лисенку Ларсену.

— Ваш муж Валерий тоже присутствовал при родах. Чья это была идея?

Тутта: «Это было его желание, и когда он его высказал, я ответила: «Что ж, тогда мы идем на курсы традиционного акушерства. Там ты узнаешь и увидишь, как все происходит. Но если в процессе обучения тебе захочется включить заднюю скорость, я не обижусь». Он отправился со мной на курсы, мужественно все переносил (там показывают все как есть, очень натуралистично). Я была поражена, когда он сказал: «Пойдем рожать».

— Ну и в процессе как он себя вел, в обморок не падал?

Тутта: «Ну я-то большую часть процесса проспала. (Смеется.) Но вроде бы все прошло нормально. Я знаю папаш, которые на видеокамеру снимают, как ребенок выходит на свет. Мне подобного шоу как раз не нужно было, наоборот, хотелось, чтобы никто не мешал. Поэтому я не помню, где в тот момент находился мой муж. Когда я потом спросила его об этом, Валера удивленно ответил, что все время был рядом, сидел в ногах кровати и молился за нас с Марфушей».

— Он рад, что девочка родилась?

Тутта: «Конечно! Он хотел дочку».

— А как Лука отнесся к тому, что у него появилась младшая сестра?

Тутта: «Несмотря на то что мы его готовили, для него все равно это стало неким стрессом. Ведь ровно половина того внимания, которое раньше уделялось ему, теперь достается другому ребенку. Он достаточно болезненно относился к этому первое время. Но постепенно уговоры и убеждения сделали свое. Сейчас он уже привык, что в доме появился маленький человек. Переживает за сестру, если она плачет. Уходя в садик, предупреждает: „Мама, если Марфа заплачет, дай ей попить молочка или в крайнем случае соску“. С удовольствием качает ее в коляске и поливает водичкой во время купания».

Таня с мамой, Еленой Михайловной. Сейчас она помогает воспитывать Марфу.

— А как Валерий справляется с ролью отца? Некоторые мужчины, как и дети, тоже начинают ревновать: раньше внимание жены принадлежало только ему.

Тутта: «То, что мы ходили на курсы, нам очень сильно помогло. Валера получил столько интересной и полезной информации о том, что с женщиной происходит во время беременности, о родах, о послеродовой депрессии… И он понимает ситуацию. Может, и был некий момент замешательства в первое время, но только потому, что он хотел помочь мне с ребенком, но не знал, с какой стороны подойти к этой крошке. Сейчас он освоился, вполне справляется, и так быстро укачать дочку, как у него, ни у кого не получается».

— Ради вас муж переехал в Москву. Трудно ли ему было адаптироваться к жизни в столице?

Тутта: «Не думаю, ведь он ехал не на пустое место. Было негативное восприятие со стороны некоторых моих знакомых. Они смотрели на наши отношения скептически».

То, что муж зарабатывает меньше ее, Тутту совершенно не смущает.

— Валеру воспринимали как молодого шустрого парня из провинции?

Тутта: «Ну да, они ведь не знают его так хорошо, как знаю его я. А издалека… Каждый ведь со своей колокольни смотрит. Мне было в принципе все равно, что люди про нас говорят. А Валере было не очень приятно такое недоверие со стороны моего окружения. Но он настолько светлый, чистый и хороший человек, что достаточно быстро все сгладилось, скрасилось и встало на свои места».

— Что же стало с его музыкальной группой? Где он сейчас работает?

Тутта: «Он продакшн-менеджер, занимается организацией мероприятий, телевизионными съемками. А что стало с его группой, я не знаю. По-моему, это достаточно драматичная история. Я даже не уверена, что группа сейчас существует. Но если она и существует, то совсем в ином качестве».

— Валерий не жалеет, что пришлось забыть о музыкальной карьере?

Тутта: «Я надеюсь, что он ни о чем не жалеет. Мне он, во всяком случае, не жаловался».

— Я читала одно из ваших совместных с Валерой интервью. Он утверждал, что для него не имеет значения то, что вы телезвезда. По-моему, вам должно быть обидно, ведь вы добились успеха и своего социального статуса упорным трудом.

Тутта: «Он это говорил не потому, что для него не представляет ценности мой труд. Он оборонялся: ведь его подозревали в том, что он выбрал меня за мою звездность и прилетел как мушка на мед. Конечно, это не так. И мне ни капли не обидно. Наоборот, я очень благодарна ему: он увидел во мне Таню Романенко, а не Тутту Ларсен, лицо с экрана. И вообще решился ко мне подойти. Для женщины моей профессии достаточно сложно найти незамутненные этой профессией отношения».

Валера нашел общий язык с сыном Тутты и собирается его усыновить.

— Вы сначала настороженно относились к его знакам внимания?

Тутта: «У меня не было времени. Он все делал сам и настолько стремительно, что я даже ахнуть не успела. Он просто шел к своей цели, как БТР. Буквально взял меня, как настоящий мужчина. И это тоже дорогого стоит».

— То есть инициатива перевода служебных отношений в личные исходила от него?

Тутта: «Да. Я до последнего момента была уверена, что все держу под контролем и этого не произойдет».

— Почему?

Тутта: «Мне казалось, что это все как-то неправильно, бесперспективно. Живем мы в разных городах, он младше меня на несколько лет».

— Но вы в интервью не раз жаловались, как тяжело вам одной воспитывать сына.

Тутта: «Я по-другому представляла мужчину своей жизни. Мне казалось, это должен быть взрослый, состоявшийся человек, который построит мне домик, обеспечит материально по всем фронтам. Но человек предполагает, а Бог располагает».

— Вы больше зарабатываете, вы старше и опытнее. Ваш муж играет в семье роль второй скрипки?

Тутта: «Вовсе нет. Для того чтобы быть мужчиной в семье, необязательно зарабатывать больше. Есть огромное количество вещей, которые женщина не в состоянии сделать сама. Начиная от бытовых вопросов типа вкручивания лампочки и заканчивая отношениями. Для меня ценно не то количество денег, которые Валера может принести в дом, а количество мужчины в нем. Степень его заботливости, надежности. В этом смысле он меня старше, опытнее и умнее».

Раньше телеведущая представляла рядом с собой взрослого, состоятельного мужчину.

— Вы эмоциональный человек? Ранимый?

Тутта: «Да. Очень эмоциональный, легко воспламеняющийся. Валера удивительным образом умеет все это раздражение во мне погасить, так что я даже не успеваю завестись».

— Как родители восприняли ваш союз?

Тутта: «Его родители рады. Они видят, что мы любим друг друга. Мы подарили им внучку. Мои родители давно смирились с тем, что я сама решаю важные вопросы в своей жизни. И приняли мой выбор».

— А Лука вашего мужа принял? Раньше он предлагал «выбросить Валерку на помойку».

Тутта: «Это правда. Он очень ревновал. Когда Валера появился, сыну уже было два года, и он какие-то вещи неплохо понимал. Он говорил Валере: „Нельзя маму любить!“ Но при этом сам с удовольствием с ним играл, общался. Только когда к их компании присоединялась я, начинались проявления ревности, соперничества».

— Он Валеру воспринимает как отца или как друга?

Тутта: «Конечно, как отца. Причем он для него герой и кумир. Они играют в шахматы, а еще любят „биться“. Валера берет игрушечный меч, Лука — нунчаки, и они играют в самураев».

— Ваш сын занимается в спортивной секции?

Тутта: «Он занимался карате, но сейчас мы пошли в сад, и нужно адаптироваться к новой реальности. График сильно поменялся, приходится рано вставать, поэтому лишний раз мы стараемся Луку не дергать. Мне бы хотелось, чтобы сын ходил в спортивные секции и занимался какими-то видами единоборств, потому что он тоже достаточно эмоциональный мальчик и дисциплина ему не помешает».

Татьяна очень долго ждала свое женское счастье, но сейчас вполне довольна жизнью.

— Правда ли, что Валера собирается усыновить Луку?

Тутта: «Мы говорили об этом, но, как оказалось, усыновление — это очень трудоемкий процесс, много надо собрать бумажек всевозможных. Сейчас отчиму усыновить ребенка так же сложно, как и приемным родителям. Мы ждем новой редакции закона, вероятно, правительство найдет возможность облегчить эту процедуру».

— С Захаром, отцом Луки, вы все так же не общаетесь?

Тутта: «Вопрос в том, кто с кем не общается. Скорее это он не общается со мной. Скажем так: это обоюдоострая ситуация».

— Вы читали его интервью? Он рассказывал, что не раз делал вам предложение, но вы ему отказывали. Он обижен на вас…

Тутта: «Безусловно, ему есть за что на меня обижаться. Я, наверное, его ранила. Впрочем, как и он меня. Потому что это отношения двух сторон. Но я чувствую к Захару только благодарность: он подарил мне такого чудесного сына! И если когда-нибудь он захочет с ним увидеться, я не буду этому препятствовать».

— Но ведь должны быть достаточно веские основания, чтобы еще до рождения ребенка порвать с его отцом и принять решение воспитывать сына одной.

Тутта: «Бывают ситуации в жизни женщины, когда легче остаться одной. Проще, легче и спокойнее. У меня было ощущение на тот момент, что если я так не поступлю, то это будет представлять угрозу для моего здоровья и здоровья моего ребенка. Настолько мне было тяжело с Захаром. Ситуация сложилась очень острая, конфликтная, сплошные нервы. И было невозможно найти точки соприкосновения».

— А в чем причина? В несходстве характеров?

Тутта: «Думаю, да. Я даже готова взять вину на себя. Причина, наверное, в том, что я не смогла принять человека таким, какой он есть, со всеми его недостатками и комплексами».

Такой она была несколько лет назад. Сейчас Тутта кардинально сменила имидж.

— И потом, после рождения Луки, у вас не возникало сожаления?

Тутта: «Я всегда испытывала сожаление, что построила свою жизнь так, что мой ребенок два года рос без отца, но у меня никогда не было сожаления, что я рассталась с этим мужчиной. То есть как мать я виновата очень. Как женщина я перед собой чиста, и совесть меня не мучает».

— Во время декретного отпуска смотрели ли вы телевизор?

Тутта: «Да. Это единственный раз за много лет, когда я имела возможность посидеть перед телевизором. Мне не нравится то, что происходит на телеэкране, особенно на центральных каналах. Но кто я, чтобы об этом говорить! Я сама „телевизионный продукт“. Я смотрела старое советское кино, передачи про путешествия».

— Вы представляете, куда двигаться в профессии?

Тутта: «Я, честно говоря, пока не знаю, куда идти. И уповаю на провидение. Мне кажется, я на своем месте на „Маяке“. На телевидении невозможно работать с той степенью открытости, непосредственности и радости, с которой мы сейчас работаем в прямом эфире. Для меня, наверное, радио ценнее, чем телевидение. Хотя „Девчата“ мне тоже очень дороги».

— На шоу вы всегда находите общий язык с коллегами?

Тутта: «Не всегда, но в этом-то и прелесть. Ведь это же здорово, когда у тебя такие непростые партнеры, как Ксения Собчак или Марина Голуб. Они очень яркие, энергетически мощные, оттягивают на себя внимание — зрительское и режиссерское. Но это же вызов».

— Вам хочется стать круче Ксении Собчак?

Тутта: «Нет. По-моему, это просто невозможно. Мне хочется быть в команде с ней, оставаясь при этом собой. А это очень непросто — не плясать под дудочку Ксении».

«Мне непросто оставаться собой и не плясать под дудочку Ксении».

— Насколько вы фаталист и верите в судьбу?

Тутта: «Я православная христианка, для меня на все Божья воля. Но я придерживаюсь мнения, что надо и самой не плошать. Человек всегда очень хорошо чувствует, когда он не на правильном пути».

— И насколько часто у вас возникает подобное ощущение?

Тутта: «Сейчас гораздо реже. У меня появилась семья, нормальная человеческая жизнь, правильная для женщины. Все равно на первом месте для женщины — дети и семья. А потом уже карьера».

— Вы чувствуете себя другим человеком, чем несколько лет назад?

Тутта: «Я тот же человек. Только опытнее, мудрее. И острее чувствую благодарность за то, что у меня есть. И даже за то, что у меня отнимается».