Викторина — редкая гостья в Москве. Но нам удалось встретиться и поболтать с ней — о жизни, о семье, о детях. Всем этим Викторина поделилась с Еленой ПОМАЗАН.

Вы можете называть меня Викой, — с ходу предложила Петросян. — Хотя Викторина — мое настоящее имя, это никакая не шутка. Так звали мою прославленную тетю — балерину Викторину Владимировну Кригер, и меня нарекли в ее честь".

Пока мы знакомимся, я пытаюсь повнимательней рассмотреть наследницу известного сатирика. Викторина — нечастая гостья в России, хотя Москва — ее родной город, где живут близкие и друзья. Викторину практически невозможно встретить на светских тусовках. Такая закрытость только подогревает интерес к ее персоне. У Вики папины глаза, улыбка и неподдельная доброжелательность в голосе.

А между тем история ее жизни полна событий трагических. Мама Викторины умерла, когда та еще была совсем маленькой девочкой. Отец, тогда сам почти ребенок (Викторина родилась, когда Евгению Петросяну было всего девятнадцать лет), разрывался между дочкой и постоянными репетициями, гастролями, концертами. Впрочем, сама Викторина не любит драматизировать свое прошлое…

Вика, правда, что в детстве вы хотели стать актрисой, но ваш отец выступил против?

Викторина: «Да, это так. Как видите, актрисой я не стала. Папа справедливо боялся (и несомненно он прав) —
ничего не может быть хуже плохой актрисы. Я вспоминаю, как мы дома устраивали домашние спектакли — это всегда было интересно и весело. Я часто играла острохарактерные роли, старушек разных: злых и смешных. И вроде у меня получалось — маленькие дети неплохие актеры. Но тем не менее папа постоянно повторял, что мне нужно выбрать другую профессию. А поскольку по своему складу ума я была явно гуманитарий, а не технарь, то после школы решила поступать на исторический факультет Московского государственного университета, который я в итоге благополучно закончила».

Ваша тетя была знаменитой балериной, а вас балетная сцена не привлекала?

Викторина: «Балет мне очень нравился. Я помню, как меня, еще совсем маленькую девочку, привели показать в школу Большого театра. Гнули ноги, замеряли шаг, подъем. И вынесли вердикт: у меня есть способности. Но тем не менее в балетную школу меня не отдали. Дело в том, что я была очень болезненным ребенком. И мои домашние все откладывали и откладывали срок моего поступления в хореографическое училище — на один год, потом еще на другой, и так снова и снова».

Я слышала, вы учились в обычной советской школе. Как относились дети к дочке известного артиста?

Викторина: «Школа у меня действительно была самая обычная. Я, конечно, понимала, что мой папа не такой как у всех, но это никак не сказывалось на моих отношениях с друзьями и одноклассниками. Дети живут в своем мире, со своими законами, правилами и порядками. У меня было много друзей, с которыми я до сих пор поддерживаю отношения.

Короче говоря, я считалась обычным советским ребенком. Когда у папы случался выходной, что было нечасто, мы ходили в зоопарк, в цирк, в музей, в кино, — и это несмотря на его загруженность. Концерты, репетиции, гастроли, конечно, всегда были важны, но при всем при этом мой папа — это папа. Который всегда посещал родительские собрания, хотя мог переложить эту обязанность на бабулю и тетушек. Который ходил со мной на экзамены, потому что знал, как я переживаю и насколько для меня важна его поддержка".

Папа брал вас на свои концерты?

Викторина: «Брал, причем довольно часто. Я любила сидеть на стульчике за кулисами и наблюдать за тем, что происходит на сцене. Все по-настоящему и в то же время все как в сказке. Я знала наизусть все его монологи. А когда заканчивался концерт и зрители расходились, я выходила на сцену и долго-долго стояла перед пустым залом. Мне нравилось то, как я чувствовала себя на сцене. Это было много лет назад.

А недавно произошел забавный эпизод, когда мы приезжали к папе на юбилейный концерт. Праздничная программа шла очень долго, и в какой-то момент я потеряла из виду своего сына Андрея. Мы везде искали — нигде нет! И тут меня осенило: «Я знаю, где он!» Пошла на сцену и увидела: мой сын стоит перед пустым залом один-одинешенек, как я когда-то… Генетическая память? Наверное. Ведь я ему ничего не рассказывала".

Вы сказали, что папа всегда старался найти время для вас, несмотря на свою концертную занятость. А вообще он был строгим отцом?

Викторина: «Папа никогда не наказывал меня и не повышал голос. Он со мной беседовал — доверительно и по-взрослому. Не перехваливал меня, не сыпал комплименты и не сюсюкался. Зато я всегда знала, что если мне сказали „молодец“, значит, так оно и есть. До сих пор помню папины воспитательные беседы. Например, когда мы однажды шли за кулисами „Лужников“, папа научил меня улыбаться. Он говорил, что человек должен уметь здороваться и выражать свою доброжелательность всем людям, окружающему миру. И тогда мир тоже улыбнется тебе в ответ».

Итак, не решившись на карьеру актрисы, вы поступили на исторический факультет. Чем занялись, получив диплом?

Викторина: «Организацией выставок. Мне повезло. Совсем молоденькой девочке, мне поручили сделать первую коммерческую выставку в России. До этого все экспозицию между СССР и другими странами проходили в рамках культурного обмена. А тут — впервые! — коммерческая выставка Айвазовского. Мой руководитель тогда сразу предупредил, что шишек я себе набью много, зато получу бесценный опыт. Представляете, какое мне было оказано доверие! Потом была вторая выставка, которую я организовывала. Не менее интересная — мы представляли в Италии русских художников конца XIX — начала XX века. Серьезный интерес к этому проекту был полезен для нашей страны, и я была горда тем, что в успехе выставки присутствовала и крупица моего участия».

Почему вы уехали из страны?

Викторина: «Все просто — я уехала с мужем. Тогда не хотела, но сейчас ни о чем не жалею. У меня прекрасная семья — муж Марк, двое детей».

Как ваш папа отнесся к Марку? Сразу принял в семью?

Викторина: «Сейчас трудно говорить, ведь прошло столько лет. Наверное, немного меня ревновал, как, впрочем, ревнуют все отцы своих единственных дочерей. Сегодня, когда я сама мама, примеряя все к своей семье, прекрасно понимаю папу — мне знакомо чувство ревности».

Думаю, что вашему отцу тяжело было принять Марка еще и потому, что его любимая дочь уехала за океан, в буквальном смысле этого слова.

Викторина: «Да, ему и сейчас грустно, что мы живем так далеко друг от друга. Но у нас большая и любящая семья. Сегодня расстояния не имеют большого значения».

Чем вы стали заниматься в Америке?

Викторина: «Я открыла свою компанию Mark Andreas Collection, которая производит коллекционные елочные игрушки».

Откуда у вас такая любовь к рождественским и новогодним игрушкам? Это как-то связано с детскими воспоминаниями?

Викторина: «Когда я была ребенком, мы дома устраивали карнавалы, спектакли, настоящие новогодние представления. У моей тети был огромный кованый сундук, в котором хранились костюмы еще из Театра Корша. Мы наряжались в старинные костюмы и выходили на сцену, устроенную в гостиной.

У меня в детстве было очень много игрушек, но одна из самых любимых — Дед Мороз, сделанный еще в тридцатые годы. Он очень старый, ватный, но мне дорог как память. Эта игрушка даже переехала со мной в Нью-Йорк. Каждый Новый год он стоит у нас под елкой. А Рождество… Это совершенно особый праздник, волшебный".

Вот уже много лет ваш отец женат на актрисе Елене Степаненко. Какие у вас с ней отношения? Наверное, нелегко было принять чужую женщину?

Викторина: «Это мой самый близкий и родной человек».

У Елены Степаненко есть еще дети?

Викторина: «У нее есть я и мои дети. Это самое главное».

Расскажите, чем увлекаются ваши сыновья. Их не тянет на сцену?

Викторина: «Мой старший сын в четыре года уже выступал на сцене «Метрополитен-опера». Он играет на пианино, саксофоне и ударных инструментах. Не могу сказать, что у моих детей огромная тяга к сцене, скорее это наше с мужем желание приобщить их к театру и музыке. Мне кажется, нам это удается. Наши дети — американцы, они родились в Америке, ходят там в школу. Но мы стараемся сделать так, чтобы они не отрывались от русской культуры.

У них есть два родных дома: в Нью-Йорке и в Москве. Какие профессии и какие страны они выберут для жизни, им решать. Для них открыт весь мир".

Викторина, в России неоднозначно относятся к творчеству вашего папы. А вас саму смешит то, что вы видите в его юмористических программах?

Викторина: «Мой папа сорок пять лет отдал сцене. В своем деле он профессионал. К сожалению, негативно настроенная пресса часто преследует артистов во всем мире. Мой папа заставляет людей улыбаться и смеяться. Скажите, что в этом может быть плохого? Я сама с удовольствием хожу на его концерты. И всегда смеюсь».

Когда сегодня вы сидите в зале на концертах папы, не терзает мысль: ах, почему же я не стала актрисой?

Викторина: «Честно говоря, во мне постоянно живет это чувство — сцена всегда меня привлекала. Но моя жизнь, увы, сложилась совсем иначе».