Если составлять какие-то «клубные» рейтинги, то исполнитель, рекомендующийся Псоем Галактионовичем Короленко и группой «Единый» в одном лице, выйдет в Москве на одну из первых позиций. Концертирует экстравагантный акын едва ли не каждую неделю; выпустил уже три компакта; стал штатным персонажем в диктующих моду журналах; в рунете на его имя Yandex выдает 3099 ссылок (данные на момент подписания номера). Но мало кто знает, что в душе Псой Галактионович — ученый.

Псой Галактионович Короленко играет на рояле так, что некоторые предполагают наличие у него лишней — невидимой — пары рук; но предпочитает сиплый синтезатор Casio, оклеенный покемонами и Бритни Спирс. Он его называет «Гармоха». Поет языках на пятнадцати, с легкостью переходя с одного на другой в границах куплета и без ущерба для рифмы: «Что-то мне не спится, / I must have eaten the wrong Pizza». Но больше любит переводить русские народные и серенады Шуберта на идиш. Псой Галактионович придумал «акустическое техно» и его исполнением вывел Диброва из строя в эфире «Ночной смены»; собрал шикарную, хотя и одноразовую хардкор-группу «Нечеловеческая музыка»; до жути убедительно воспроизводил аутентичные северные плачи, привезенные фольклорными экспедициями. Но сосредоточился в последние годы на камерном репертуаре: Новелле Матвеевой, Галиче, Леониде Утесове и Юрии Лозе. Псой Галактионович может спеть «Колыбельную» поэтессы Евгении Лавут (в которой, для примера, есть куплет «Мамку на х…, папку на х…, / Бабку с дедкою туды, / Спи, мой мальчик, мозг не трахай, / А иначе дам п… ды»), глядя прямо в глаза Марии Васильевне Розановой (Синявской), каким-то недобрым ветром занесенной на его концерт. Но чаще поет все-таки о Боге и душе. Он единственный может вышибать из слушателя истерический смех сквозь самые неподдельные слезы, потому что провозглашенная им Новая Серьезность и есть искомый шаг между великим и смешным: шуточная песня с матюками звучит как молитва — невозможное возможно, если верить в чудеса. «Ябнутым все можно», — констатировал Псой Галактионович еще в 1993 году.

Никакого Псоя Галактионовича, клубной московско-нью-йоркской звездищи, тогда, впрочем, не было — был Павел Эдуардович Лион, молодой филолог-кандидат, записавший на пробу в далеких от акустического идеала условиях первую кассету странных песенок. Павел Эдуардович — автор монографии «В. Г. Короленко: телеология очерка-новеллы» и сногсшибательного анализа двух (так) упоминаний Ксенофонта у Короленко, опять же с библиографией из 58 (так-так-так…) пунктов. Преподаватель МГУ и Госинститута телевидения и радиовещания. Переводчик лекций Пятигорского по феноменологии мифа. Составитель пособия по литературе для школьников и поступающих в вузы, которое в самом «Новом мире» отругали только за недостаточное внимание к фигуре А. И. Солженицына. В 1999 году Павел Эдуардович ездил учить даже американцев: по стечению обстоятельств распределили его в город Лоуренс (Канзас), где жил старик Берроуз. С друзьями покойного Павел Эдуардович быстро нашел общий язык. Только раз, на 2-й международной (так) конференции «Текст и контекст (так-так-так…): русская рок-поэзия» в Тверском государственном университете клубная деятельность Короленко и научная — Лиона триумфально соединились в диком перформансе: «Единый» зачитал доклад о «современном городском псевдофольклоре» на примере поэзии своего давнего соавтора, известного как Шиш Брянский (которому, для примера, принадлежит фантастическое «Посвящение Павлу Кашину»: «Собрался на Красной площади народ / Поглядеть, как Вася Петю в рот …»).

Теоретически на этом месте должно было быть интервью ПГК — но он срочно вылетел в Нью-Йорк (его там ждет a lot of work), чтобы снова преподать американцам некий урок. Остается порадоваться за американцев: плохому этот человек не научит.