Увольнение Парфенова с НТВ на прошлой неделе слегка затмило войну в Ираке и прочие прелести телевизионного прайм-тайма. Дело даже не в том, что Парфенов — фигура суперпопулярная. Дело в том, что «Намедни» делала каналу безумный рейтинг. Убивать курицу, несущую золотые яйца, просто из-за того, что она клюнула хозяина в ногу, — чистой воды безумие. Это понимают все, и это — благодатная почва для конспирологических теорий о «руке Кремля». Истина, как водится, где-то там, и не исключено, что мы ее никогда не узнаем. Остается только попытаться узнать, что будет с «Намедни» и ее журналистами.

Дозвонившись в редакцию «Намедни» на следующий день после увольнения ее руководителя, мы застали в кабинете лишь одного из журналистов программы. Он ответил на несколько вопросов, а вот имени его попросил не указывать. Не потому, что он чего-то боится. Просто здесь теперь слишком хорошо запомнили формулировку о том, что «нужно поддерживать политику телекомпании». А значит — не говорить ничего лишнего против этой политики:

«Прежде всего нужно понимать две вещи: есть штат программы «Намедни», а есть люди, которые работали для программы. Журналисты, которых зрители видели на экране, были в штате информационной службы НТВ, и для нас ситуация ясна — мы по-прежнему остаемся на канале, и вроде бы проблем нет. А люди, которые работали именно в «Намедни» — ассистенты режиссера, продюсеры, редакторы, — уже другой вопрос. Как нам объяснил Леня, он «уволен по сокращению штатов», но это не значит, что будут уволены все остальные.

Что будет дальше с командой? Не знаю. И потом, меня немножечко напрягает слово «команда». Конечно, мы отмечали на работе дни рождения (если сам именинник этого хотел), могли отметить какой-то очередной выпуск «Намедни» или позвонить друг другу после полуночи. Но вот преувеличивать, говоря, что мы все одна семья, — этого не было. Домой друг к другу на чай мы не ходим.

У нас была какая-то общность интересов, и Леня, которого, безусловно, все считали не только начальником, но и товарищем, учителем, умел ее как-то аккумулировать и правильно выражать. Поэтому люди к нему тянулись и тянутся по-прежнему. Еще у нас было понятие: Леня сказал — и все эту шутку запомнили, посмеялись и потом цитировали. У него же очень хорошее чувство юмора. Взять заголовки сюжетов в «Намедни» или просто какие-то яркие формулировки в текстах — как минимум на 50 процентов это были Ленины придумки. Леня потрясающе владеет языком. У нас в редакции долго вспоминали историю, когда он был генеральным продюсером, формально отвечал за весь эфир. Было какое-то совещание, на котором сидел Олег Добродеев и изучал программу передач канала. И вот он видит: «Документальный фильм «Правда о выдрах». «Это еще что такое? Какая правда о выдрах?» — говорит Добродеев. И Леня, естественно, не зная, в чем там дело, но ответить-то что-то надо, говорит: «Олег, ну после стольких лет лжи…»

Не знаю, будем ли мы дальше работать все вместе. Пока для этого нет подходящей формы. «Намедни» без Леонида Парфенова? Не вижу в этом смысла".

Андрей ЛОШАК:

— Никакого коллективного действия производиться не будет. Сейчас каждый решает сам, чем он будет заниматься. По поводу себя, к сожалению, не могу сказать ничего определенного. Останусь я на канале или нет, что буду делать — не знаю, поскольку, честно говоря, немного врасплох застигнут всеми этими обстоятельствами. В среду у нас была последняя летучка, и Леня сказал, что сам он не видит своего будущего в информационном пространстве нашего телевидения. Просто уходит и никого за собой не тащит. Собственно, и тащить ему особенно некуда, насколько я сейчас понимаю. Каждый из нас с ним побеседовал в индивидуальном порядке, но ничего определенного сказать, к сожалению, невозможно. Нас больше 20 человек, и все в подвешенном состоянии.

Скажем прямо, увольнение Парфенова не было шоком. Шокировала формулировка, с которой он был уволен: «По сокращению штатов». Вот это, конечно, просто насмешка. Причем очень злая и некрасивая. Можно было придумать что-то и получше. А сам факт… По-моему, все уже давно к этому шло. Ситуация складывается так, что сейчас власть крайне нервно реагирует на любые проявления свободомыслия и какого-то там непения хором.

Алексей ПИВОВАРОВ:

— Вы считаете, что распался журналистский коллектив? Знаете, Леонид Парфенов всегда учил нас — каждый сам за себя. Поэтому никакого коллективного разума и коллективного сознания в программе «Намедни» никогда не было. Да и вообще нельзя говорить ни о каком уникальном журналистском коллективе. Просто Парфенов, на мой взгляд, собрал лучших профессионалов, которых смог заинтересовать совместной работой. И, разумеется, никто из людей, работавших в «Намедни», долго без работы не останется. Вообще жизнь длинная, и не исключено, что на каком-то очередном этапе мы все встретимся вновь. В любом случае наши бизнес и рынок очень узкие, мы все равно все друг с другом продолжаем общаться и ежедневно видеться. Поэтому говорить о том, что что-то распалось, не приходится вообще. К тому же все корреспонденты приписаны не к «Намедни», а к информационной службе НТВ — она как была, так и осталась. В этом смысле тем более ничего не изменилось. Больше добавить нечего. А тему чьего-то ухода я комментировать не могу — это сугубо индивидуальное дело каждого.

Владимир КАРА-МУРЗА:

— Я считаю, что произошла просто публичная порка одного из сотрудников телекомпании НТВ в назидание оставшимся. Чтобы уже не рыпались ни Володя Соловьев, ни Савик Шустер, ни Таня Миткова, ни Миша Осокин. Это просто воспитательные меры, и лишнее проявление того, что никакой это не частный канал. Частный канал дорожит своим золотым запасом и лицами, которые создают ему рейтинг, популярность. А этот канал оказался просто сливным бачком для спецслужб, которые и наложили запрет на показ известного сюжета в «Намедни». А Леня просто пал жертвой разборок между спецслужбами. Лично мы, журналисты, в этой ситуации на его стороне. Конечно, мы против цензуры и из своих источников знаем, что на НТВ эта цензура давно существует. Недаром Александра Герасимова (ведущий программы «Личный вклад», замгендиректора НТВ. — «МКБ») подозревают в том, что он хотел ввести сменных редакторов, которые были бы его «государевым оком». Хотя и сейчас известно, как делается программа «Красная стрела» (бывшая «Тушите свет») — под бдительным надзором. Шаг влево, шаг вправо — все лишнее из сценария вычеркивается.

Теперь все стало на свои места, и стало ясно, для чего когда-то захватывали НТВ, причем руками того же Леонида, к сожалению. Он так же поступил в прошлом году, когда сменили Йордана: сначала написал заявление об отпуске, потом поломался-поломался, да и вернулся. Я, собственно, при них там уже не работал, нас выгнал тот же самый Леня, так же опечатал наши кабинеты, как сейчас опечатали его. Священное Писание всегда право — не судите, и не судимы будете. Вот он и оказался в том же положении человека, спущенного с лестницы. Только если у нас, у большинства, хватило мужества не возвращаться туда, откуда тебя с лестницы спустили, у него не нашлось. Но все равно закончилось тем же самым. «Бей своих, чтобы чужие боялись» — по такому принципу живет сейчас телекомпания НТВ. Это грустно.

Я думаю, что сам Леонид не пропадет — еще не все каналы и не все жанры им испробованы. А вот его телезрители пострадали. Для всех, кто смотрел программу «Намедни», эта потеря очевидна.

Николай СВАНИДЗЕ:

— Все, что связано с увольнением Леонида Парфенова, мне очень не нравится. Это очень плохая история. Кто там прав, кто виноват — я не знаю, это их внутриведомственные дела. По крайней мере я совершенно не могу себе представить, чтобы такая ситуация произошла, скажем, у нас на канале «Россия». Все это очень плохо для журналистского сообщества. Я не знаю, соотносятся ли понятия «свобода слова» и «политика телекомпании». Об этом говорить довольно сложно. В принципе любая телекомпания имеет право на свою политику. И если сотрудник этой телекомпании в любом статусе не соответствует ее линии, а проводит свою собственную, то это уже шизофрения в одной отдельно взятой голове. Не может быть у одной телекомпании или одного печатного издания сразу нескольких политических линий. Другой вопрос, что с журналистом любого ранга, а особенно звездного ранга, нужно разбираться разумно. У меня такое впечатление, что обе стороны не проявили здравого смысла.

Я не готов делать прогнозы относительно будущего Леонида. Несомненно, по своему журналистскому классу он может рассчитывать на работу на любом телеканале. Повторяю — по своему журналистскому классу. Но журналистским классом не исчерпываются все критерии и оценки того или иного творческого человека. Сейчас же лето впереди — пора отдыха, отпусков, пора охлаждения мозгов. Думаю, за лето многие вопросы решатся и многие горячие головы остудятся.