Олегу Табакову восемьдесят лет! Как ни банально звучит, в это невозможно поверить! Он энергичен, деятелен, не потерял способности о чем-то мечтать и добиваться воплощения этого (так произошло с открытием его театральной школы), удивляться, радоваться, ошибаться, разочаровываться и снова влюбляться в саму жизнь и в людей. Наверное, потому он до сих пор вызывает огромный интерес и любовь публики.

1. О коммуникации

Я всегда пытаюсь понять точку зрения собеседника. Возможно, это вытекает из особенностей профессии — до той поры, пока буду понимать логику своего героя, еще имеет смысл заниматься этим ремеслом.

Если человек презрительно относится к тому, чего не понимает, для меня он пошляк. Это проблема номер один современного общества. Пошлость — это некая защитная стена, которой окружают себя либо по необразованности, либо по скудоумию, либо от недостатка способности чувствовать.

Когда я называю кого-то другом, то вкладываю в это понятие степень доверия, прикрытой спины, которую вызывает человек. Отсутствие необходимости изображать что-то, натуральность и естественность.

У Михаила Аркадьевича Светлова есть выражение: «Дружба — это понятие круглосуточное». Те, у кого эта фраза вызывает смех, люди обделенные, обез-доленные. Это от скудости душевного «колодца».

То, насколько люди живы и пытаются понять проблемы дня сегодняшнего, определяется глубиной «человеческого колодца». Поэтому один человек может быть интересен мне, а другой уже исчерпан.

2. О профессии

Режиссура портит характер, потому что это всегда вождизм. Надо априори быть лидером. А лидерство связано с необходимостью подавления инакомыслия и подтверждения собственных исключительных прав.

Наша сегодняшняя всеядность подготавливает нашу завтрашнюю ненужность — это одна из моих мыслей, достаточно жестко сформулированных, которая к нашей профессии очень применима.

Я всегда говорю своим ученикам: «Вы должны уметь актерской профессией заработать себе на хлеб с маслом, а в идеале — на хлеб с маслом да еще с икрой».

Честно говоря, «хвалу и клевету приемлю равнодушно». Но мне в этом смысле легче многих, потому что очень велика инерция моих ранних успехов. Если в стране сто сорок миллионов, то боюсь, что половина, если не больше, — моя зрительская аудитория. А это очень большой запас прочности.

Театр может жить только при абсолютизме руководства, лучше, если абсолютизм просвещенный. Говорю это, исходя из собственного опыта.

3. О себе

Ничто человеческое мне не чуждо: бывают и сомнения, и печаль, и горечь от собственных иллюзий. Но утрата иллюзий — это вообще болезненный процесс, потому что их наличие все равно связано со способностью увлекаться, влюбляться, любить. Если это утратится, потеряется смысл.

Надо уметь отсекать от себя плохое, уметь отталкивать плывущие на тебя фекалии, которые день сегодняшний поставляет в большом количестве. По-крайней мере, сводить это до минимума.

Я считаю, что мужчина должен зарабатывать. Наверное, это у меня от отца, потому что он в самые сложные ситуации, когда было трудно, и голодно, и холодно, искал работу, придумывал что-то, занимался совершенно несвойственными ему делами, но зарабатывал и приносил в дом. Добытчик! Вот это очень важно для мужчины.

В свои восемьдесят лет я не исчерпал интереса к жизни. Мало того, обостряется восприятие очень простых вещей.

У меня бывают секунды счастья. Ну, а зачем больше-то? Именно потому, что это секунды, ты так остро это помнишь и надеешься, что такое повторится.

4. О судьбе и любви

Человека хранит любовь или его физическое стремление к чему-то или к кому-то. Словом, все имеет некоторую запрограммированность и контролируется из какой-то верховной канцелярии, с какого-то верховного диспетчерского пункта Господнего.

Если я не мог ответить на чувство, то все равно всегда очень берег это, старался не причинять боль. Надо к людям относиться так, как ты хочешь, чтобы они относились к тебе.

У меня никогда не было конфликта «отцов и детей». Ни у меня со своим отцом, ни потом у моих детей со мною. Наверное, это зависит от душевного содержания отцов. Да, и мозгов-то должно быть у них больше, а эгоизма меньше.