Записки тайской мамочки: «Ничегонеделанье отнимает очень много времени»
Ольга Сапрыкина осенью прошлого года уехала в Таиланд, чтобы родить сына. Там она наконец поняла: для того, чтобы ничего не делать, нужно очень много времени.
Ольга Сапрыкина осенью прошлого года уехала в Таиланд, чтобы родить сына. Там она наконец поняла: для того, чтобы ничего не делать, нужно очень много времени.
Когда мы еще только паковали вещи в Таиланд, все знакомые задавали один-единственный вопрос: что вы там будете делать? Ответ «вкусно есть, сладко спать» мало кого устраивал. «Ну как же, вот вы с мужем оба такие деятельные. Да вы через месяц сойдете с ума от дуракаваляния», — пытались нас убеждать все окружающие.
Так вот, здесь, на Пхукете, выяснилось, что ничегонеделание отнимает много сил и времени. Режим дня у нас сложился такой. Подъем — в 7.00. После легкого завтрака (обычно это местные фрукты, в которых я до сих пор не разобралась, какой же из них люблю больше всего) — поездка на море. Там мы плескаемся часа два, не меньше. Причем, каждый раз я вылезаю из воды, как будто это был последний заплыв в моей жизни. Что удивительно, это чувство не пропало ни через месяц, ни через два, ни через полгода нашего пребывания в Таиланде. Мы по-прежнему каждое утро купаемся в море, и каждый раз все семейство вытаскивает меня из воды буквально за волосы. Видать, в прошлой жизни я была как минимум нерпой.
Во время водных процедур у нас проходит важный семейный совет. Мы обсуждаем, где будем сегодня обедать. О, эти тайские рестораны! Иногда я жалею, что человек может есть только пару-тройку раз в сутки. Потому что так хочется попробовать все-все-все, но сил банально не хватает.
Одно из наших любимых мест на Пхукете — деревня морских цыган. Каждое утро там организуется шумный рыбный рынок. Все, что еще совсем недавно плавало в море, теперь сложено нестройными рядами на лотки. Половину названий рыб, ракушек и каких-то странных трубочек я просто не знаю. Но мы планомерно пробуем то одно, то другое. Цены очень разные, но в большинстве своем приятные. Мидии — примерно по 80 бат за килограмм (в рублях — столько же). Рыба — по 200−250. Креветки можно купить и за 180, но есть и за 850. Устрицы — 30−35 бат за штуку.
Алгоритм действий тут таков. Ты набираешь свежайших морепродуктов, потом переходишь дорогу и в любом из десятка местных ресторанчиков отдаешь свою добычу повару. Способ приготовления выбираешь по меню — вариантов такое количество, что мы пока еще в поиске, что нам нравится больше. Пока пальма первенства у рыбы или каракатиц на решетке в тамариндовом соусе (тамаринд — это такой кисло-сладкий фрукт, внешне похожий на гигантский арахис). Стоимость приготовления любого блюда — 100 бат за килограмм. В итоге обед на семью получается где-то в районе 500−600 рублей. М-м-м!
После обеда мы приезжаем домой, я пытаюсь работать (в смысле — писать какие-то тексты) и — почти всегда засыпаю. Как же это классно — спать днем в прохладной комнате, когда на улице — жара под сорок! Так невинно и сладко я спала, наверное, только в далеком детстве.
Подъем часа в три, опять — попытка поработать, которая обычно заканчивается тем, что мои подруженции, обнаружив меня в сети, тут же начинают писать и звонить. Часа полтора я так же сладко, как до этого спала, сплетничаю обо всем на свете. Поразительно, но с моими приятельницами мы стали общаться в разы чаще. Дома мы могли не созваниваться неделями, ну, а сейчас, когда нас разделяют тысячи километров, почему-то общение стало жизненно необходимым.
За разговорами неожиданно темнеет за окном, мы выходим прогуляться по пирсу, хватая на ходу разные вкусности прямо с тележек (это — вместо ужина). По дороге — обязательный заход в спа-салон, где меня ждет мой ежевечерний фут-массаж (250 бат за часовой сеанс, люблю эту страну!) Ну вот, уже и спать пора.
Частенько в этот предельно загруженный график надо как-то впихнуть посещение очередного фестиваля — их на Пхукете такое громадное количество, что иногда создается впечатление, что тайцы гуляют круглогодично. На фестивалях нам с моим животом обычно достаются самые лучшие места и самые лакомые куски (праздник без еды для тайца — не праздник). И только однажды, издалека завидев мою округлившуюся фигуру, полицейский сурово преградил мне путь: «Извините, но беременным на этот праздник доступ запрещен». Что за черт?
Предыдущий рассказ Ольги читайте здесь, а с чего все начиналось — здесь.
