Ремонт, говорят, хуже пожара. Вот и ведущая утренних новостей ОРТ Ольга Кокорекина сейчас ушла с головой в ремонт квартиры. Так что наш разговор то и дело прерывали жужжание дрели и стук молотка…«Телевизионный мир мстителен…»— Оля, если позволите, начну с вашего ухода с РТР…

 — Ну, отчасти это был не уход, поскольку меня тогда просто отстранили от вечерних новостей. Не скажу, в силу каких причин, не говорила об этом тогда, не хочу говорить и сейчас. Так я, собственно, и попала на ОРТ.

— В прессе была озвучена формулировка «за непрофессионализм». Хотя, я думаю, это абсурдно. Непрофессиональную ведущую потом не взяли бы на ОРТ.

 — Вы знаете, мне не хотелось бы касаться этой темы. Я считаю, что отношения с руководством нужно выяснять при личных беседах, а не на страницах печатных изданий. Личный разговор у нас был. Думаю, мы друг друга поняли. А потом это все уже быльем поросло. Вся острота переживаний исчезла, и сейчас, честно говоря, в «Вести» меня совершенно не тянет.

— Когда вы пришли на ОРТ, новое руководство не проводило с вами бесед насчет того, как нужно вести себя в кадре, как одеваться?

 — С одеждой все очень просто решается: ты носишь то, что сама себе покупаешь. Поэтому тут никаких претензий не было. Единственное, вначале мне как-то сделали замечание: сказали, что многовато улыбаюсь, а это не соответствует стилистике первого канала. Помню, после этого я себя сдерживала и, даже прощаясь, не улыбалась на всякий случай.

— Перед первым эфиром очень волновались?

 — Волновалась, конечно. Хотя бы потому, что это просто другое рабочее место. Я семь лет проработала в ином мире. Мне было 20, когда я пришла редактором в «Вести», прошла там все ступени, пока не стала ведущей. За такое время, особенно когда это отрезок между 20 и 27 годами, в человеке происходит становление — профессиональное, личностное, какое угодно. Все это было связано с другим каналом. И когда ты переходишь на новую работу, у тебя появляется некое ощущение морковки, вырванной из собственной грядки. То есть тебя пересадили, и нужно как-то заново пускать корни. В первый день, помню, ехала, и у меня даже слезы по лицу текли. Было страшно, неуютно, одиноко. Надо сказать, что мне здорово помог шеф-редактор, к которому я попала. Он очень чутко почувствовал все мои ощущения, поддержал. Так что уже к концу первой недели я чувствовала себя совершенно нормально.

— Долго пришлось привыкать к новому графику? Раньше-то были вечерние выпуски, а теперь утренние…

 — К графику тяжело привыкала. Когда неделю ты живешь как нормальный человек, а другую неделю встаешь в четыре утра, до четырех дня работаешь, потом приходишь домой, и тебе нужно быстро посмотреть «Вести» в пять, ОРТ в шесть, НТВ в семь, «Вести» в восемь и ОРТ в девять. После этого, насытившись по голову новостями, лечь в кровать, сказать себе «спать!» и заснуть, так как в запасе у тебя шесть с половиной часов, чтобы выспаться… Вот это тяжеловато. Я помню, у меня даже депрессии на этой почве возникали, особенно зимой. Потому что встаешь ночью, ложишься ночью, весь день проходит где-то мимо за окном, и вокруг тебя какая-то вечная полярная ночь. Но сейчас, в связи с тем что к нам пришла Аня Павлова, график немножко разбили. Теперь мы работаем по четыре дня через восемь — Игорь Гмыза, я и Аня. Такое расписание совсем легкое.

— Вместе с вами на ОРТ перешел и муж, шеф-редактор Илья Копелевич. Чем он сейчас занимается?

 — Илья теперь работает с Жанной Агалаковой в вечернем выпуске. И надо сказать, в этом есть определенная польза. Потому что, когда мы работали в одном выпуске, мы, вставая, начинали обсуждать программу, приходя с работы, говорили о сюжетах, корреспондентах. Наш брак напоминал мне какой-то союз единомышленников, потому что супружеством это назвать никак нельзя было. А сейчас на ОРТ нам создали такие условия, что мы хотя бы немножко друг по другу скучаем.

— Оля, насколько комфортно вы ощущаете себя в утренних новостях? Все-таки вести вечерние выпуски на РТР было гораздо престижнее…

 — Безусловно, тут двух мнений и быть не может. Если ты ведущий новостей, то утро — это начальная стадия карьеры. Но ведь вопрос еще в том, как ты себя чувствуешь на рабочем месте. Сейчас на ОРТ я себя чувствую совершенно нормально.

— Кстати, ведущие-женщины на ОРТ общаются между собой? Скажем, вы общаетесь с Андреевой, Агалаковой?

 — Вне рабочего времени — нет. А на работе — да, и вполне по-приятельски.

— А все эти разговоры о жесткой конкуренции на телевидении, о подсиживании друг друга… Это так?

 — Конечно, это правда. Но примеров я вам приводить не буду. Потому что все они связаны с конкретными личностями, а телевизионный мир мстителен… (Смеется.) Так что об этой стороне нашей жизни я лучше умолчу.Сам себе дизайнер— Поскольку график вашей работы с мужем изменился, вы теперь, значит, первая возвращаетесь домой и исправно дожидаетесь супруга?

 — Ни в коем случае! Супруг приходит в час ночи, а я встаю в четыре утра. Поэтому если я случайно закрыла замок на лишний оборот, муж извещает меня о своем прибытии звонком, и я, чертыхаясь, иду открывать дверь. А если он, не дай бог, грохоча ботинками, зайдет и потревожит меня… О, на него обрушатся проклятия! (Смеется.)

— А как же ужин для уставшего мужа?

 — Вообще на рабочей неделе, должна признаться, я ничего не готовлю. В лучшем случае покупаю что-то из полуфабрикатов. А сейчас в связи с нашими ремонтными делами статья «готовка» из моей жизни вообще исчезла как факт. То есть мы с мужем как-то питаемся, но каким образом — сказать трудно.

— Интересно, сам Илья что-то может приготовить?

 — Да, он может. Его шедевром было разогревание макарон в эмалированной кастрюле. Захожу я однажды в квартиру, чувствую дикий запах гари. Думаю: «Боже мой, что он тут спалить успел?» Выходит Илюша, держит в руке кастрюльку и говорит: «Лель, да я вот их тут погреть буквально хотел…» Я говорю: «А сковородки тебе для этого не хватает?»

— Оль, ремонт у вас идет полным ходом, и получается очень даже неплохо. Дизайнера вызывали или все делаете по собственному вкусу?

 — Я считаю, что в состоянии заниматься этим сама. Супруг вообще говорит, что это моя личная забава. Он по мере сил как-то помогает, но сам про себя говорит, что он тут «на подхвате». Был момент, когда строители хотели сделать все попроще, а я приезжала и говорила: так, сейчас мы переделаем все по-новому. Илюшка каждый раз хватался за голову и говорил, что мы вообще никогда не переедем сюда, потому что я все время что-то перестраиваю.

— Говорят, что у вас есть хобби — красить заборы…

 — Это правда. (Смеется.) Красить я действительно люблю. Если у родителей на даче надо что-то покрасить, то этот участок оставляется специально для меня, я приезжаю и начинаю работать кистью. Огромное удовольствие от этого получаю.

— Я знаю, что ваш дедушка был известным художником 30—40-х годов. (Алексей Кокорекин — автор плаката «Смерть фашистской гадине». — Авт.) Наверное, вам от него передались художественные способности?

 — В детстве я довольно неплохо рисовала, но на любительском уровне. А вот моему брату эти способности передались в большей степени. Он закончил Суриковское и стал единственным потомственным художником в нашей семье. Меня родители тоже пытались как-то приобщить к этой области, уговаривали, чтобы я шла в художественную школу, но я жутко упиралась. Потому что с кистью и мольбертом себя никак не видела. Я в детстве была очень книжной девушкой, и мне хотелось иметь какую-то профессию, чтобы можно было продолжать книжки читать. Но книжки я теперь не читаю, а читаю информационные сводки.Ленивые житейские радости— Мне кажется, это довольно сложно психологически, когда вся жизнь проходит в новостях. За чем-то другим удается следить?

 — Большей частью не удается ничего. Поэтому иногда возникает ощущение, что ты постоянно живешь жизнью других людей, а твоя собственная проходит каким-то фоном. Скажем, индустрия развлечений для меня осталась на уровне посещения дискотек в возрасте 18—20 лет. А сейчас самое светское мероприятие — это поход в ресторан. Что касается всяческих тусовок, то положа руку на сердце могу вам сказать, что я их не люблю, поэтому посещаю крайне редко.

— Как расслабляетесь от большого потока информации?

 — С друзьями встречаюсь. Это моя релаксация. А, скажем, первые два дня после рабочей недели вообще предпочитаю одиночество. Тогда лучше всего тупо поваляться на диване с книжкой, посмотреть что угодно по телевизору, только не новости… В общем, такие ленивые житейские радости.

— А со стороны вы производите впечатление такого динамичного человека, что вас даже трудно представить на диване с книжкой…

 — На самом деле я безумно ленивый человек. И что-то делать заставляю себя просто титаническим усилием воли. Я даже плавать предпочитаю не в море, а в бассейне, потому что там нет сопротивления волны. А в идеале очень люблю лежать и тихо поджариваться на солнце. С учетом того, что я довольно часто обгораю и становлюсь таким «вождем краснокожих».

— А занятия спортом как таковые?

 — Это тяжелая тема. Время от времени я начинаю заниматься спортом. Больше того, одновременно начинаю соблюдать диету. Но, как правило, дольше месяца не выдерживаю этого ритма. Поэтому лишние килограммы, конечно, присутствуют, но я стараюсь так уж совсем не расползаться.

— Оля, поделитесь своими семейными планами на будущее?

 — Планы есть, конечно. В смысле расширения. Но пока что у нас на первом месте ремонтная стадия. Просто если не сделать это сейчас, то, когда родится ребенок, ремонт вообще отодвинется на неопределенную перспективу. Но о расширении семьи я, конечно, думаю вплотную.

— А, скажем, домашними животными обзавестись?

 — Животных не хочу. Потому что у меня в доме погибли даже кактусы, и еще одного печального исхода я не переживу. У животного ведь свои надобности, а с моими временными возможностями они никак не совпадают. Так что я не хочу никого мучить.