Большое телепроизводство тем не менее не отлучило Александра от основной тренерской работы, и в последнее время Жулин — чрезвычайно занятой человек. Но «МК-Бульвару» удалось найти перерыв в его сумасшедшем графике.

— Александр, признайтесь, долго думали, когда получили предложение об участии в проекте «Ледниковый период»?

— Думал недолго. Я понимал, что если не соглашусь, то Илья Авербух просто не справится с таким количеством пар. И в принципе мне это очень интересно. Кроме того, подобные проекты дают огромную популяризацию этого вида спорта в нашей стране, что для меня очень важно.

— В этом году у вас по-прежнему негласное соревнование с Ильей Авербухом на предмет: кто из тренеров подготовит больше успешных пар?

— Сейчас уже все спокойно. По-моему, мы еще в прошлом году всем все доказали. Хотя можно, наверное, сказать, что есть какое-то негласное соревнование. Но нужно понимать, что в этом году еще и формат другой: пары от Ильи будут переходить ко мне и наоборот, каждые две программы. К тому же я, например, с удовольствием помогу паре Ильи при необходимости. Мы ведь сейчас с Ильей гораздо более дружны, чем раньше. Потому что прошлогодний «Ледниковый период» привел к тому, что образовалась группировка Авербуха и группировка Жулина. А это — неправильно. Но сейчас ситуация, к счастью, изменилась.

— Кто из звезд на проекте самый «травматичный»?

— Это непредсказуемо. Например, у нас катался Сережа Жигунов. Замечательно катался. Случайно как-то у него пошла не туда нога, он обмяк в руках у Маши Орловой, которая помогала ему. И результат — винтовой перелом ноги. Вы представляете себе это? Когда кость еще и повернулась. Ужасно. Мне безумно жалко Сергея. Честно говоря, когда хороший артист попадает в такую нелепую ситуацию — это очень обидно. Иной, бывает, падает безостановочно, и ему хоть бы хны — встал и пошел. А тут такое! По-этому порой сердце екает на тренировке, когда какой-нибудь парень из числа артистов-непрофессионалов поднимает девушку! Это очень трудно — это баланс. И когда начинает ходить ходуном с фигуристкой наверху — страшно смотреть. Поэтому мы все здесь застрахованы-перестрахованы.

— Во время проекта вы с кем-то сдружились?

— Говорят, что после сорока лет друзей уже не приобретают. Но вот приятельствуем мы практически со всеми. Можно к любому из артистов сходить на концерт или в театр. Просто все упирается во время. Я думаю, что когда закончу с тренерской работой, я им всем сразу позвоню и начну ходить по театрам, музеям и кино.

— Слышала, что вы неплохо общаетесь с Ингеборгой Дапкунайте.

— Да, это моя партнерша по проекту. Я ей часто звоню. Она мудрейшая женщина с потрясающим чувством юмора и интуицией.

— У тренера Жулина есть какие-то секреты успешного проведения тренировки?

— Я стараюсь, чтобы на каждой тренировке было интересно. Чтобы люди получали удовольствие. Да и вообще, у нас скучно не бывает. Например, нам микрофоны на тренировках вешают. И я порой забываю о них и такое могу сказать! А потом осознаю, что все записывалось… Но уже поздно.

— Вы — строгий тренер?

— Я добрый тренер, но когда я вижу, что результат плохой, обязательно нужно включать строгость и объяснять, почему это произошло.

— Говорят, вы практически недоступны для прессы — настолько заняты. Устаете, наверное, сильно?

— Как собака! Хотя я, конечно, привык к такой занятости еще в прошлом году. Помню, вообще не понимал, что происходит. У меня не было ни выходных, ни отпуска, спал по пять часов в сутки. Кроме того, у меня же есть и основная работа — это фигурное катание, мои пары, которые я веду. Несмотря на такую занятость в проекте, я стараюсь каждый день бывать на своей основной работе. Наверное, устаю я больше от количества идей, которые необходимо родить для спортсменов и для участников «Ледникового периода». Это просто огромный поток информации. В общем, приходишь домой очень поздно, встаешь — очень рано.

— Значит, вы сова по натуре?

— Да, если я ложусь в два часа ночи, это очень рано… Но если удачно все получается, стараюсь вставать в восемь.

— Выходит, вы постоянно недосыпаете; наверное, сложно бывает проснуться?

— Да, помогаю себе кофе, я очень люблю этот напиток. Предпочитаю кофе от «Московской кофейни на паяхъ». Я его очень люблю. И пью уже несколько лет.

— Вы его сами готовите?

— Да, у меня есть большой аппарат для варки кофе. Я варю только из зерен. Могу приготовить несколько видов этого напитка. Но предпочитаю сладкий эспрессо без молока очень сильной концентрации. Чтобы можно было почувствовать восхитительный вкус. Кстати, один мой знакомый хореограф, итальянец, пояснил, что лучше не разбавлять кофе большим количеством воды — так лучше для организма.

— Понятие «хобби» существует в вашей жизни?

— У меня много хобби. Но они все сейчас отдыхают из-за моей занятости. Единственная вещь, на которую я всегда стараюсь потратить свободные час-полтора, — это увидеть свою дочь Сашу. Куда-то сводить ее, либо помочь ей с уроками.

— Сашенька что-то взяла от вас в характере?

— Такая же невнимательная и все забывает. (Смеется.) Например, забывает записать уроки, которые ей задали в школе, забывает, куда положила вещи. Я с подобными привычками борюсь всю свою жизнь. Теперь придется и ей бороться. Кроме того, у нее замечательное чувство юмора, которое, похоже, она взяла от меня. Ну что я могу сказать: Саша — замечательный ребенок.

— А что может забыть такой маститый тренер, как Александр Жулин?

— Буквально три дня назад я приехал на каток работать. Открываю багажник, а коньков нет. И я даже не помню, где они. Выяснилось, что я их на катке и оставил накануне. Потому что в этот день я помогал Сашеньке нести сумку. Ее взял, а свою — забыл. Хорошо, что там были охранники, которые забрали эти коньки. И таких случаев в моей жизни много.

— Вы провели немало времени в Америке и вернулись в Россию несколько лет назад. Где лучше живется?

— Сейчас мне лучше живется здесь, потому что в России больше работы и жизнь насыщенная. Возможно, мне захочется чего-то иного, но со временем. Конечно, там я прожил 13 лет, жизнь была спокойная, но, может быть, не хватало как раз ощущения белки в колесе.

— То есть вы многое знаете о размеренной американской жизни?

— Конечно. Мы жили за городом. У нас был прекрасный дом, и я занимался лишь тем, что тренировал. Утром пойдешь на тренировку, вечером возвращаешься домой. Вкусная еда, красивые пейзажи. Но это все монотонно. И ты со временем ощущаешь себя винтиком в системе. Живешь как бы в «золотой клетке». К тому же Америка — страна очень правильная. И не дай бог нарушить что-то: скорость превысить, например. У них даже костер во дворе можно разводить в определенной точке. У нас попроще. И с пикниками, и с ГАИ. Хотя тоже в последнее время стали гайки закручивать, что для такой страны, как Россия, возможно, и к лучшему.

— Проблемы с ГАИ уже были?

— Да, хотя я стараюсь ничего не нарушать. Все-таки уже взрослый, ребенок есть. А раньше любил. Если опаздывал, мог скорость превысить. Но я никогда не буду по мокрой дороге гонять, не выеду на встречную полосу. Я скорее законопослушный водитель. Меня Америка этому научила.

— Звездный статус помогает на дорогах?

— Не всегда. Попался недавно молодой капитан, который меня за нарушение решил просто уничтожить. Как только я не пытался с ним решить этот вопрос, он ни в какую. Мол, ты Жулин, ты — известный. А я — Иванов, и я сделаю так, что тебе будет плохо. Конечно, он сделал все по букве закона, и я бы понял, если бы он напоминал мне гаишника из «Наша Russia», над которым нимб светится. Но этот так мне сказал: «Вчера я Наталью Штурм остановил, а сегодня — тебя. Ты Жулин — вот ты и получишь!» Он прямо удовольствие получает оттого, что делает гадости.

— Вы сталкивались с нездоровым фанатизмом по отношению к вам?

— Бывает, что шлют письма с признаниями в любви, картины, свитера, фотоальбомы делают. Я, кстати, пользуясь случаем, хочу сказать большое спасибо фанаткам, которые действительно влюблены в эту передачу и делают такие красивые фотоальбомы. Это греет душу. А случаев совсем уж ярого фанатизма пока не было.

— А что вы делаете с подаренными свитерами?

— Ну их не так много, поэтому храню дома. Перемерил все, а некоторые даже ношу. (Улыбается.)