Некогда переживший смерть любимой женщины, Пирс Броснан не понаслышке знает, что такое стать вдовцом, в одиночку растить детей и быть загнанным в угол. «Нет ничего хуже, чем смотреть, как смерть изо дня в день пожирает любимого тобой человека, а потом и вовсе забирает его, оставив тебя наедине со своим горем», — признается актер, вспоминая о трагедии, случившейся в его жизни много лет назад. С Кассандрой Харрис он прожил в счастливом браке тринадцать лет, родил с ней сына Шона и усыновил детей жены от предыдущего брака — Шарлотту и Кристофера. Кассандре было всего сорок три года, когда ей поставили этот страшный диагноз, а Пирс до сих пор помнит тот день: «Я стоял дома в своей студии перед огромным холстом, что-то рисовал. А она подошла сзади и сказала: „Дорогой, кажется у меня все плохо“. Я обнял ее, и мы вместе заплакали. С тех пор я не спрашивал ее о том, страшно ли ей, хотя меня самого поначалу этот страх прямо-таки парализовал. Ведь когда ты осознаешь, что любимый человек умрет не сегодня, не завтра и не через неделю, в доме возникает особый ритм жизни — ритм долгого печального прощания. Все замедляется, мелкие поступки приобретают огромное значение, случайные слова становятся значительными. И все это ошеломляет, шокирует и ужасает одновременно».

Три года Пирс Броснан был неутешен. Он в одиночку растил детей, работал и, казалось, просто не замечал того, что происходило вокруг. Но у судьбы были свои планы на этого человека. Однажды он поехал в Мексику, где к нему на интервью пришла журналистка Келли Шей Смит. Именно она подарила ему надежду и буквально вытащила из пучины горя и трагедии, заставив снова полюбить жизнь и научив заново наслаждаться ею. «Когда-то, когда умерла Кэсси, я поклялся, что никогда больше не женюсь. Знаете, я до сих пор иногда злюсь на нее за то, что она так поступила, так рано ушла, оставив меня наедине с детьми и с нашим горем, — говорит он. — Но когда я встретил Келли, все изменилось. Я увидел человека, способного не только сострадать, но и дарить надежду. И она стала моей настоящей путеводной звездой».

Пирс, каково это, быть одним из самых привлекательных мужчин в мире?
Пирс Броснан: «Я к своей внешности отношусь очень спокойно, даже с юмором. Для меня это скорее рабочий „инструмент“, а не возможность самоутвердиться. Хотя иногда приятно, что кто-то считает меня красавцем». (Смеется.)

И любимцем женщин?
Пирс: «Это ошибочное мнение. Привлекательные мужчины далеко не всегда оказываются непостоянными партнерами. Иногда они даже гораздо вернее и надежнее некрасивых».

Неужели?
Пирс: «Именно. Порой так устаешь от постоянного женского внимания и натиска, что возникает желание спрятаться за спиной у своей возлюбленной и лишний раз не высовываться».

Вы снимаетесь с самыми красивыми актрисами Голливуда. Келли вас не ревнует?
Пирс: «К экранным любовницам — нет, во всяком случае, она никогда не признавалась мне в этом. Она даже в шутку называет мои экранные измены „законными“. Келли полностью мне доверяет и всегда поддерживает, и я благодарен ей за это. Даже к Ольге Куриленко, с которой я снялся в фильме „Человек ноября“, ни капельки не ревновала, а ведь Ольга — очень красивая женщина».

Кстати, понравилось ли вам работать с русской актрисой, вы легко понимали друг друга?
Пирс: «О, Ольга прекрасна во всех отношениях — и как женщина, и как актриса. Она молодая и талантливая и прекрасно смотрится в боевиках. Кроме того, Ольга из той породы актеров, которые с каждым годом становятся все лучше, профессиональнее. Кстати, роль в „Человеке ноября“ мы писали специально для нее — после того как увидели ее игру в картине „Хитмэн“. Что касается того, что она русская, так ведь я ирландец, и мне легко понимать русских, ваш характер. Вы очень сильные люди, и эту силу вам дает любовь к земле, религии и крепким напиткам. У нас, ирландцев, все то же самое».

Какие качества вы цените в партнершах-актрисах?
Пирс: «Прежде всего, они должны быть чувственными и сексапильными и использовать это оружие против меня. Причем так, чтобы я не смог устоять. (Смеется.) На самом деле мне всегда очень везло с партнершами: с Софи Марсо, Марией Грацией Кученотта, Дэниз Ричардс, Джулианной Мур, Рене Руссо и многими другими».

Кто-нибудь из них признавался вам в любви?
Пирс: «Случалось. Однажды у меня была партнерша по фильму, которая, по ее словам, влюбилась в меня после того, как мы сыграли несколько интимных сцен в фильме. Но я не смог ответить ей взаимностью, признался, что женат. Кили, после того как я рассказал ей все, посмеялась над этой историей и даже пришла на съемочную площадку посмотреть на соперницу. Там она отыскала мою партнершу и сказала: „Пирс действительно замечательный, но я рекомендую тебе присмотреться к режиссеру“. И та последовала ее совету». (Смеется.)

Келли по-настоящему смелая женщина, раз рискует оставлять вас наедине с целой армией красоток.
Пирс: «Она и не оставляет. В течение всех лет, что мы прожили вместе, она везде сопровождает меня по миру, хотя при этом пишет книги и занимается охраной окружающей среды. Понимаете, если ты любишь, это совсем не означает, что должен полностью отказаться от себя, своих интересов в угоду любимому человеку. В Кели меня это и привлекает. Она самостоятельная женщина и, я уверен, сможет обойтись без меня, если, не дай бог, что-то случится или мы расстанемся».

Вы помните, как отреагировали ваши дети, когда вы сообщили им, что женитесь на Келли Шей Смит?
Пирс: «Очень хорошо отреагировали, они нуждались в ком-то кроме меня. Думаю, если бы я сам не нашел себе женщину, они бы мне кого-нибудь привели. (Смеется.) Кили — замечательный человек, очень общительный, открытый, дружелюбный, она просто не могла им не понравиться. Хотя до встречи с ней дети очень оберегали меня от представительниц прекрасного пола. Шон даже советовал остерегаться их, его сильно беспокоил моральный облик папочки. А Шарлотта и Кристофер были постарше, поэтому понимали меня лучше».

Есть ли у вас секрет счастливого брака?
Пирс: «Мне кажется, самое главное — научиться идти на компромиссы и решать ультимативные проблемы, без которых не обходится брак. Они могут возникать из-за денег, секса, наплыва работы и длительной разлуки. Надо следить, чтобы не перекрывались каналы общения, иначе будет сложно».

Получается, в отличие от Джеймса Бонда или других ваших героев вы совсем не ловелас?
Пирс: «О да, я предпочитаю моногамию. (Смеется.) Я из тех, кому нравится семейная жизнь, ведь она гарантирует стабильность и гармонию, а это очень важно. Хотя, что уж тут греха таить, у меня бывали загулы. Но только до двадцати семи лет, когда я женился на Кассандре, и потом, после того как она умерла».

Признайтесь, как и многие голливудские знаменитости, вы баловались алкоголем или наркотиками?
Пирс: «Ну, немного алкоголя я могу себе позволить и сейчас. Например, бокал вина или немного мартини, я ведь ирландец. А вот наркотики не пробовал. Хотя еще не все потеряно, у меня все впереди. (Смеется.) Курением тоже никогда не увлекался, хотя иногда могу выкурить сигару, но редко».

А как вам в роли дедушки? (У Броснана шестнадцатилетняя внучка и девятилетний внук от приемной дочери Шарлотт. — Прим. авт.)
Пирс: «Прекрасно! Я хороший и любящий отец и дед, веселый и смешной, хотя совершенно не умею поддерживать дисциплину. К счастью, в этом мне помогает Кили. В свое время я придумал хитрый трюк: обычно я разговариваю с детьми на разные философские темы, когда отвожу их в школу. Они, конечно, и рады бы не слушать, но выхода у них нет — из машины ведь никуда не сбежишь».

Ваш старший сын Шон уже стал актером. Младшие тоже хотят пойти по вашим стопам?
Пирс: «Конечно, это же наш семейный бизнес. (Смеется.) Младший Пэрис, Дилан, как и его мама, много пишет, адаптирует рассказы под сценарии и немного пробует себя в режиссуре. Но я и не ожидал, что они станут бухгалтерами или дантистами. Это мои дети, и у них есть талант и хороший пример перед глазами».

А на Гавайи вы переехали ради детей или решили сбежать из Голливуда?
Пирс: «И то, и другое. У нас был и остается дом в Малибу, и мы его очень любим, но Гавайи — это совершенно другая история. У Кили там свой сад, она очень любит возиться с разными растениями, я имею возможность проводить больше времени с детьми и писать картины. Там иная жизнь, и мы сами становимся другими, более чуткими и добрыми. Ну, а как иначе — это ведь тропический рай, и нас там окружают прекрасные люди».

Кстати, мало кто знает, что вы еще и художник, вы не слишком любите говорить об этом?
Пирс: «Да, я ведь самоучка, который бросил школу в пятнадцать лет, будучи подростком, и решил во что бы то ни стало добиться чего-то в жизни. Тогда умение рисовать было моим едва ли не единственным шансом. С самого детства у меня была потребность выражать себя в живописи, это помогает разобраться в себе самом. Хотя первую картину я написал только в двадцать лет. Однажды мой сопродюсер зашел ко мне в мастерскую и увидел несколько моих работ. Он был так восхищен, что начал убеждать меня в том, чтобы выставить их на продажу. Но мне не хотелось выставляться в частных галереях, это ведь тоже огромный труд, на который надо время. Поэтому я предпочитаю оставаться независимым художником. Да и стоимость картин в галереях была бы явно завышена. А я хотел бы, чтобы мое творчество было по карману не только богатым, но и обычным любителям искусства, со средним достатком».

А как в вашей жизни появилось кино?
Пирс: «Однажды я посмотрел фильм „Золотой глаз“ и с тех пор прямо-таки заболел кинематографом. Я мечтал исполнить роль героя в подобном фильме. И благодарен судьбе за то, что когда-то сыграл Джеймса Бонда. Эта роль стала результатом моей большой и упорной работы».

Как думаете, чему вы больше обязаны своей карьерой — удаче, расчету или таланту?
Пирс: «Мне кажется, здесь важны все три компонента. Конечно, очень помогает наличие таланта, который можно шлифовать до бесконечности. Но необходимо также иметь мужество, чтобы преодолеть препятствия, возникающие на вашем пути. Ну и расчет, безусловно, важен. Хотя мне просто повезло. Я знаю многих актеров, которые гораздо талантливее меня, но им не удалось пробраться наверх».

Эверестом вашей популярности стала роль в Бондиане, вас до сих пор называют пятым Бондом. А вы не боялись, что этот штамп приклеится к вам навсегда?
Пирс: «Конечно, боялся, но я знал, на что шел. А еще больше я боялся, что первый фильм провалится, — постоянно задавался вопросом: „И что же тогда?“ Но я всегда старался смотреть на жизнь позитивно, находить в ней свои преимущества. И что же мы видим? Сегодня я вхожу в пантеон суперменов, так же как и Арнольд Шварценеггер. (Смеется.) Хотя на самом деле быть актером и мечтателем одно-временно чертовски сложно».

Опасно ли для актера играть Джеймса Бонда?
Пирс: «Безусловно, ведь роли, подобные этой, способны сломать вашу карьеру. Посмотрите, например, что сделал Бонд с Тимоти Далтоном, а ведь он прекрасный актер. Но его Бонд был слишком серьезным, и, мне кажется, в какой-то момент Тимоти стал относиться к себе слишком серьезно, поэтому и проиграл».

А вы никогда не думали о том, чтобы отказаться от этой роли?
Пирс: «Нет, хотя был наслышан о том, что до меня это сделали Мел Гибсон и Лайам Нисон. Правда, в отличие от меня, к тому моменту оба они уже сделали большую карьеру в кино. Я же долго снимался либо в малобюджетных фильмах, либо на ТВ, либо играл второстепенные роли в больших постановках, и мне хотелось сделать что-то значительное и запоминающееся».

Вспомните, каково вам было произносить знаменитую фразу: «Меня зовут Бонд, Джеймс Бонд»?
Пирс: «Это ведь просто реплика, как и любая другая, хотя и облетевшая весь мир. Поначалу я тренировался перед зеркалом и в машине, пытался произнести ее так обыденно, словно просил сидящего за столом соседа передать мне соль. Пытался сделать ее частью своей жизни, как и роль Бонда. И знаете что, когда тебя застукивают за подобным занятием, чувствуешь себя неловко».

Ваши герои, и Джеймс Бонд и Питер Дэверо, оснащены сверхсовременными техническими средствами вроде знаменитых часов с лазерной установкой. В жизни вы ладите с техникой?
Пирс: «Если честно, то не слишком, но зато я очень усердный ученик. Освоил Instagram, например, хотя с Интернетом не очень-то лажу».

А как насчет опасных трюков — вы выполняете их сами или прибегаете к помощи каскадеров?
Пирс: «В нашей работе есть масса вещей, которые способен выполнить лишь профессиональный спортсмен. Например, я неплохо катаюсь на горных лыжах, но прыгать с трамплина, несколько раз переворачиваясь в воздухе, так и не научился. Вот в такие моменты мне на помощь и приходил каскадер. Зато в драках я участвую только сам. Иначе зачем вообще браться за роль секретного агента?»

И что же, не боитесь переломать руки-ноги?
Пирс: «Ну, а что поделать? Зритель ведь платит за то, чтобы полюбоваться актером, а не каскадером».

А как вообще поддерживаете себя в форме?
Пирс: «В общем-то, ничего особенного, играю в теннис, много плаваю, поскольку живу на берегу океана, занимаюсь кикбоксингом, занимаюсь с гирями».

Пирс, вы считаете себя кинозвездой?
Пирс: «Я кинозвезда? Вот уж нет! Кинозвезда — это Клинт Иствуд. Или Джек Николсон с Робертом де Ниро. А я обычный актер. Хотя когда меня кто-то так называет, не буду скрывать, мне приятно. Но я всегда стремился к тому, чтобы просто стать хорошим характерным актером. И я очень надеюсь, что у меня это получилось».