— Светлана, можно ли сказать, что сложная ситуация на востоке Украины как-то отразилась на вашей повседневной жизни и работе?
— Все, что происходит на востоке, — это, в первую очередь, огромная боль для каждого человека, который не только живет в нашей стране, но и хоть раз бывал там. И последнее, о чем мы сегодня думаем в контексте этих событий, так это о работе. Есть вещи гораздо важнее: наши родственники и друзья, которые там живут. Что касается работы, то ее хватает — и мы достаточно активно гастролируем и на Украине, и за ее пределами. В районах, где ведутся боевые действия, у меня огромное количество друзей, близких людей. Часть из них, конечно, переехали в Киев — те, кому позволяют возможности. А кто-то по-прежнему находится там. Мне удалось устроить на работу нескольких своих друзей, и я стараюсь делать все возможное, чтобы помогать своим близким, которые потеряли фактически все.

— Разговоры о серьезном кризисе в шоу-бизнесе — это из серии слухов или все-таки правда?
— Сегодня артисту гораздо сложнее выживать, чем, например, два года назад. Что касается меня, то мне удается балансировать. Если работы и стало меньше, то я использую это время для записи нового альбома, до которого у меня не доходили руки последние пять лет. Я не из тех, кто гонится за количеством концертов, демпингует и самоутверждается исключительно по такому принципу. За время кризиса я с аншлагами посетила 26 городов Украины в рамках своего концертного тура «Под запретом». Кстати, тогда ситуация в стране была накалена до предела, и мне все говорили, что отправляться в тур — это полное безумие. Возможно, так оно и было, но только не для меня и моей команды. Да, в каких-то городах мы опасались провокаций, но, слава богу, ничего страшного не случилось. А счастье в измученных глазах людей, их благодарность за то, что мы приехали и поем для них в такое трудное время, — это лучшая и самая важная награда для любого артиста.

— Не думали ли когда-нибудь вернуться в «ВИА Гру». Или быть сольной артисткой лучше?
— Я была в «ВИА Гре» всего четыре месяца. По-моему, это рекордно малый срок пребывания в этом коллективе. (Улыбается.) И покинула группу не потому, что вышла замуж, забеременела или эмигрировала. Изначально я оказалась у Константина Меладзе ради того, чтобы он обратил на меня внимание как на сольную артистку. И, по сути, он дал мне шанс, которым я воспользовалась: за четыре месяца стало понятно — я сольный артист, и мне хватит сил, таланта, удачи, чтобы через некоторое время нести свою музыкальную историю людям. Так что «ВИА Гра» — это всего-навсего эпизод в моей жизни.

— Вы не планируете еще раз принять участие в «Евровидении»? Что нужно, чтобы победить на этом конкурсе?
— Мне одного раза с головой хватило, я не из тех, кто вступает куда-либо дважды. Сегодня, чтобы победить, нужно то же, что и всегда: жажда к победе, талант, харизма, ну, а если вы женщина и у вас есть борода или третья грудь на лбу — то это, конечно, утроит ваши шансы. (Улыбается.)

— Вас можно видеть в разных странах, но есть ли место, которое вы безоговорочно называете своим домом?
— Есть отличная шутка у артистов: «Ты где?» — «Я дома». — «У тебя везде дом, я спрашиваю, в каком городе». (Улыбается.) Большую часть времени мы проводим в самолетах и в машинах. Но живу я в Киеве, точнее, в пригороде, со своей семьей. И сегодня я очень рада, что мой ребенок проводит много времени на свежем воздухе, гуляет в лесу с собакой, ходит на рыбалку на озеро с моим папой. Там, где я живу, потрясающе красивые места, мне там очень комфортно и легко дышится.

— В последнее время многие обсуждают ваше расставание с мужем…
— …поэтому я и рассказываю об этом в интервью, дабы исключить возможные инсинуации, провокации на эту тему. Мы расстались, потому что перестали понимать, слышать друг друга, потому что на определенном этапе если любовь не перерастает во что-то большее, то она неминуемо угасает. Наш случай — не исключение.

— Повлиял ли развод на ваше отношение к мужчинам? Может быть, вы им стали меньше доверять?
— Совсем нет! Мое отношение к мужчине определяется исключительно самим мужчиной. Я женщина, которой нравится быть увлеченной, идти за кем-то, чувствовать, что ты можешь позволить себе быть собой. И, конечно, быть уверенной в том, что он пришел за тобой, а не за артисткой с экрана. Марлен Дитрих говорила, что многие мужчины приходили посмотреть на нее, но не увидеть. Чувствуете разницу?

— Получается, вы сейчас воспитываете дочь одна?
— Ни в коем случае! Андрей (бывший супруг Светланы, — прим. автора) принимает самое активное участие в жизни Евочки, каждый день приходит, они проводят очень много времени вместе. Мы всегда понимали, что ребенок ни при каких обстоятельствах не должен ощущать на себе перемены. Это самое дикое заблуждение, что когда семья распадается, это мешает родителям быть полноценной составляющей жизни ребенка. Как и то, что когда люди живут вместе без любви, без чувств и при этом сохраняют видимость отношений, то ребенку комфортно. Но ему не будет комфортно, потому что дети — гиперчувствительны и знают о вас больше, чем вы думаете. Если отношения в семье сохранить не удается, то не нужно за них цепляться. Детям нужны счастливые родители, и это залог их собственного будущего счастья.

— Воспитание ребенка, наверное, не всегда получается совместить с вашим графиком?
— Ой, ну сложно, конечно, времени всегда ужасно не хватает. Прилетаешь с гастролей — хватаешь малышку, не можешь надышаться, насмотреться — и опять убегаешь. Первое время во мне поселилось чувство вины, что я не могу быть с ней постоянно. Но сегодня, когда моя девочка подрастает и слушает вместе со мной демоверсии новых песен и даже помогает не ошибиться при выборе, я понимаю, что работаю не зря. Потому что если Евочка с ходу напевает припев — значит, песня хорошая и надо брать. (Улыбается.) Я хочу, чтобы она гордилась своими родителями, чтобы у нее в жизни было все. А это «все» сегодня обходится очень недешево.

— Хочется узнать побольше о вашей дочке. Чем она увлекается? Какие у нее успехи?
— Без лишней скромности скажу, что девчонка у меня удалась на славу. Так, наверное, все родители о своих детях говорят, да? (Улыбается.) Она очень смышленая, в два годика уже болтала вовсю, знала наизусть все стихи Маршака и Барто. У нее потрясающий слух, и она очень точно перепевает песни, если слышит. Она очень шустрый ребенок, усадить ее даже на пять минут практически невозможно! Я пока не решилась отдать ее в садик, поэтому к нам приезжают репетиторы, и мы занимаемся рисованием, логикой, английским языком. Я очень хочу развивать ее максимально широко, потому что образование сегодня очень важный элемент уверенности в себе, а значит, и успеха.

— Слышала, что вы пытались долго скрывать девочку от прессы. Почему?
— Я до сих пор не показываю ее. Мне не хочется лишать ее спокойного детства, да и вообще люди разные и мысли у них разные. Конечно, хороших больше, но есть и те, кто распространяет свою негативную энергию. Я бы хотела как можно дольше держать ребенка в стороне от внешнего мира.

— Что вы делаете, когда не заняты работой?
— У меня нет свободного времени, честно! Я даже отдохнуть поехать не могу! В кино с друзьями сходить — это роскошь! Если удается выбраться раз в месяц в ресторан на ужин в хорошей компании или посетить день рождения друга — это большая удача. Моя жизнь похожа на стремительный бег с препятствиями из точки, А в точку Б. Где, А — это работа, а Б — ребенок. Все остальное — непозволительная роскошь для спортсмена.

— Вы красивая девушка, и можно предположить, что поклонники вам часто оказывают необычные знаки внимания…
— Их было много за десять лет моей творческой карьеры. Голыми за мной бегали в мороз, на сцену бросали ключи от машины, грозились убить, если не соглашусь поужинать. Мне дарили и машины, и украшения, и в эпоху первых телефонов Vertu у меня их было штук пять. Но я дорогие подарки не принимаю. Не люблю быть зависимой, и поэтому все возвращается дарителю. Мне кажется, так честнее. Потому что если ты принимаешь подарок, то даешь обещание продолжать общение. А я к этому не готова.

— Светлана, у вас прекрасная фигура — как вы ее поддерживаете? Складывается впечатление, будто вы сидите на диетах постоянно…
— Я ем абсолютно все и в любое время дня и ночи. У меня нет никаких режимов и диет. Да, я хожу в зал, занимаюсь пилатесом, хореографией, но это все только дополнение к той генетической конституции тела, которая позволяет мне, не прикладывая особых усилий, оставаться в хорошей форме.