Свою первую роль — Тани Нечаевой в фильме «Зво-нят, откройте дверь» — Лена сыграла в двенадцать лет. В тринадцать — Герду в «Снежной королеве». И пошло, и пошло! За долгую карьеру Проклова снялась почти со всеми «легендами» советского кино — с Высоцким, Золотухиным, Далем, Мироновым, Абдуловым… И работала на равных. Два десятилетия блистала на сцене МХАТа. А потом взяла и ушла из театра… Почему? К этому времени актриса пережила несколько личных драм. Первый брак — совсем ранний, «скороспелый» — подарил Елене дочь Арину и приятные воспоминания. А вот второе замужество обернулось трагедией: рожденные в нем мальчики-близнецы умерли, едва появившись на свет. Пережить вместе случившееся и сохранить отношения супруги не смогли. Брак распался. Потом в судьбе Елены появился Андрей. И — о, рок! — их первенец тоже умирает во младенчестве… Елена покинула МХАТ после этого несчастья. Потому что поняла: профессия, даже такая прекрасная, не должна становиться смыслом жизни. Иначе драмы неизбежны. Смысл жизни женщины — в семье. Ей Елена и стала служить. И вскоре родила дочь Полину, которой сейчас двадцать лет.

Однако крест на актерстве не поставила: иногда снималась в кино, играла в антрепризе, потом ее пригласили на телевидение. Несколько лет она вела на Первом канале передачи «Малахов +» и «ЖКХ». Сейчас в творческой судьбе актрисы наступило затишье, которое она воспринимает как благо.

Елена, вы скучаете по кино?
Елена Проклова: «Очень скучаю. Но все, что мне предлагается, это… в общем, в этом нельзя участвовать. Это стыдно, это „фу“. Может, придет время, и какому-то хорошему режиссеру захочется взять меня в свой серьезный проект, тогда я буду счастлива. А в том, что предлагают сейчас, участвовать не буду. Зачем? Какой смысл? Можно сняться в дешевом сериале, если тебя никто не помнит и надо хоть как-то вернуть имя или, скажем, ради заработка, потому что нечего есть. Да, жизненные ситуации бывают разными, и я тоже ни от чего не зарекаюсь. Но спасибо судьбе, сегодня она дает мне возможность зарабатывать деньги и быть популярной без участия в каких-то унизительных вещах».

А роман с телевидением возник по вашей инициативе?
Елена: «Во всех своих романах — что с телевидением, что с кино и театром, что с мужчинами, — я всегда ответная сторона. Мне предлагают — я соглашаюсь или отклоняю предложение. Считаю: хлопотать — лишнее. Но чаще всего поступающие от жизни предложения я ловлю, потому что верю, что они не случайны».

И такой случай привел вас, маленькую девочку, в мир кино?
Елена: «Это „случай“ лишь отчасти. У меня же дедушка работал на киностудии и часто брал меня с собой. Но то, что я стала сниматься, это действительно чистая случайность. Будто взял меня кто-то из моей привычной жизни и сказал: „Теперь твое место здесь!“ Я ведь серьезно занималась спортом, имела звание мастера спорта, шла первой в нашей художественной гимнастике. Первой! Стопроцентно была бы чемпионкой мира. Потому что та девочка, которая шла за мной — далеко за мной! — завоевала этот титул. И я об этом мечтала, с большим удовольствием занималась. Знаете, когда и в каком журнале появилась моя первая фотография? В журнале „Огонек“. Снимок запечатлел меня, четырехлетнюю, а внизу стояла подпись: „Спортсменка Лена Проклова“. Я была трудоголик в спорте. Такое вытворяла! Делала то, что не делает никто: двойное сальто на бревне, в таком-то возрасте!»

Помните первую детскую победу?
Елена: «Кремлевский дворец, мне пять лет. Я делаю гимнастические упражнения на шаре, который держит над головой какой-то наш силач, чемпион мира, и мне аплодирует весь огромный зал. Вот это была победа в моем детском ощущении! Недавно среди разных своих документов я увидела бумажку, на которой написано: „Пропуск. Выдан Елене Прокловой для прохождения в Кремлевский дворец съездов“. Сохранился с тех времен!»

Вы трепетно относитесь к бумажным свидетельствам важных событий в своей жизни?
Елена: «Не знаю, трепетно или нет, но не выбрасываю. Я завела специальный шкафчик, куда складываю статьи, фотографии… Когда шкафчик наполняется, его содержимое отправляю на антресоли и начинаю все сначала. А пересматривать люблю только фотографии. На них — те мгновения, которые дороги. У меня много альбомов и огромное количество фотографий на стенах. Прохожу мимо, краем глаза ухвачу — и это мгновение во мне вспыхивает. А то, что на антресолях, это на старость, когда уже буду не в силах работать, когда обо мне все забудут. Буду просить правнуков: „Ребятки, достаньте мне оттуда вон ту папочку!“ Достанут, и я начну перебирать эти бумажки, вспоминая: ой, чего только не было в жизни!»

Ваш дед был актером. Его карьера сложилась неудачно?
Елена: «Знаете, он был очень хорошим актером Театра советских войск в Германии. Они с бабушкой (она там же служила главным администратором) прожили в ГДР лет пятнадцать. Дедушка переиграл все ведущие роли в своем амплуа. Он был комик. Они с бабушкой ого-го какие были! Звездные. Но — в Германии. А когда вернулись в Москву, деда никто не знал, хотя он снимался в кино еще до войны. Но как-то все это ушло в никуда, и для того, чтобы просто иметь хоть какую-то работу, он пошел на Мосфильм вторым режиссером. Подбирал актеров, варился в этой бесконечной суете на съемочной площадке. Такой „мальчик для битья“. Все на нем, все делает, но при этом всегда виноват».

Наверное, поэтому он был против того, чтобы вы шли в актерскую профессию?
Елена: «Он говорил: это труд, который приносит больше горя, чем радости. С моими родителями ругался. Они, молодые, легко ко всему относились: да ладно, пусть снимается! При этом дед сам всю жизнь мечтал играть. Помню, когда я была уже актрисой, похлопотала, чтобы ему дали малюсенькую роль. В том фильме предполагалось снять большое застолье. Я подошла к режиссеру: „А можно мой дедушка просто посидит за столом? Может, вы ему какую-нибудь реплику дадите?“ Мне: „Лена, конечно!“ И бедный дедушка неделю готовился, учил этот текст из трех слов. Так переживал! А на съемочной площадке встал и не смог правильно произнести эти слова. Дома страшно переживал: „Зачем ты это сделала? Зачем?! Я так опозорился!“ Я: „Дедушка, ты был прекрасен, и не важно, войдет эта реплика или нет“. — „Нет, я был должен!.. Я больше никогда не позволю себе!..“ Ох! Все это было уже незадолго до его ухода».

Старший брат Виктор вам, ставшей звездой в двенадцать лет, не завидовал?
Елена: «Нет! Он добрейший человек и всему только радуется. Понятие „зависть“ ему вообще незнакомо. Вообще я очень люблю своего брата».

Он вас старше на четыре года. Наверное, защищал в детстве?
Елена: «Скорее наоборот. (Смеется.) Он такой был… в общем, его могли побить. А я раскидывала всех, кто на него задирался. За брата была горой! Меня во дворе боялись. Не дай бог Витю обидеть, Ленка вылетит — да ну ее! (Смеется.)»

В школе от «завидок» страдали?
Елена: «Конечно. И это были не просто „завидки“. Я бы даже сказала, это мое горе детское. Девчонки со мной не разговаривали, устраивали бойкоты, потому что все мальчишки были в меня влюблены и писали мне записки. Поэтому в те редкие дни, когда я могла посещать уроки, мне там было тяжело. С тех пор знаю: девочки могут быть жестокими. Но с пятого класса я уже не училась в школе. Занималась с педагогами и в школу приходила только сдавать экзамены. У меня было одинокое детство. Без дружб».

Кого-то из поклонников тогда выделяли?
Елена: «Да нет. У меня их всегда было так много, что я относилась к ним равнодушно. Может, как раз в силу огромного выбора».

А когда вас впервые накрыла любовь?
Елена: «А я не понимаю, как это. У меня любовь всегда спокойная и радостная. Я вообще не люблю ничего резкого. Страсть, когда душа рвется на части, — это совсем не про меня».

Хотите сказать, что не сталкивались с любовью разрушающей?
Елена: «А такого нет в природе. Убеждена. Это чувство может только созидать. Если оно разрушает, значит, это не любовь».

Единство противоположностей

Сегодня можете назвать брата своим другом?
Елена: «Да. Но он такой друг — без особых обязательств. Дружит со всеми и всегда. Скорее, друг „застольный“, нежели „по делам“. Виктор вообще на редкость неделовой. Очень светлый в душе, но не человек поступков».

Наверное, как большинство художников.
Елена: «Да, он художник. Окончил Архитектурный институт, но стал потрясающим ювелиром. Делает уникальные вещи. Фаберже просто отдыхает».

Вы и с будущим мужем, Андреем, познакомились в мастерской брата. Не было тогда подозрения, что он влюбился в звезду, а не просто в девушку Лену?
Елена: «Вот уж в чем нельзя заподозрить моего мужа! Человека более равнодушного к звездной публике, ко всей этой мишуре трудно представить».

В своем мировоззрении с мужем, который на восемь лет вас моложе, совпали?
Елена: «Ничего общего! Нам казалось, что совпали, когда были молодыми: походы, поездки, рыбалки, собирание грибов, друзья, никто ни к кому не в претензии, всем все можно, главное — быть честными, порядочными… Казалось, ну просто рука об руку до последних дней. И моя мечта — два старичка в белых панамках идут по залитой солнцем аллее — выглядела вполне осуществимой. Вот она, эта аллея, собственно, уже начинает отсаживаться… Но оказалось, ничего общего, понимаете?»

При этом почти тридцать лет классического женского счастья!
Елена: «Ну, знаете, у каждого счастья за спиной такой мешок камней! Есть противоположная чаша весов, на которой огромный труд, терпение, слезы, обиды и так далее. Другое дело, что я всегда предпочитаю встать на чашу счастья, чтобы она перевесила. Такой выбор ведь тоже за нами? И я всегда помню, что мой муж — это умный, мужественный, прекрасный человек, которого я очень люблю».

И все-таки есть у вас общее увлечение — охота!
Елена: «Это мой муж заядлый охотник, а я, жена, жалею животных. Ведь практически я вегетарианец».

Любящий медвежатину. Ничего себе вегетарианец!
Елена: «Да, теперь любящий медвежатину. Ходящий на охоту с мужем. Ездящий с ним в Африку. Помогающий разделывать окровавленные туши. Но это моя дань уважения супругу. Я не считаю правыми ни тех, кто против охоты, ни тех, кто за. Неважно, к какому „крылу“ я принадлежу: это мой муж, и я должна разделять с ним его увлечения. Тем более что ни на одну охоту он не хочет ездить без меня, поскольку я его талисман, его везение. Вообще, все самое лучшее он хочет разделять со мной. Вот он мне тут недавно: „Лена, на следующей неделе охота!“ Лена: „Хорошо“. А сама в уголок: боже, помоги мне пройти этот путь! Но я нахожу удовольствие во всем этом. Любуюсь мужем, его меткостью, тем, что он у меня такой мачо, красавец, небритый, успешный, тащащий тушу! Угощающий меня парным диким мясом. Да, я становлюсь в это время вот такой Леной. Но я-то по сути своей другая! Посмотрите на мой стол, и вы поймете, кто я на самом деле: овсяный кисель, дыня, авокадо, сырые овсяные хлопья, заваренные негорячей водой, потому что кипяток убивает живое, а я живую пищу люблю. Вот я настоящая! Но быть таковой позволяю себе редко, потому что у меня другая жизнь. Я вообще, если следовать своему естеству, жила бы в каком-нибудь диком лесу, может, в небольшой общине людей, которые сами растят свою пищу, любят созерцать, молчать, философствовать. Это мое. Я ходила бы босиком, носила бы одни штаны и рубашку. Зимой надевала бы еще свитер. Вот я».

Ой, лукавите!
Елена: «Вот видите, никто не верит! Наверное, потому, что у меня другой образ жизни. На самом деле мне удается так пожить какие-то считаные часы в жизни. Ну, иногда неделю урываю. Вот я, например, знаю, что Индия — моя страна, именно туда хочу поехать. Живя за городом, я уже многое знаю о себе настоящей. Мне говорят: „Лена, почему нет маникюра?!“ А его нет, потому что я люблю руками возиться в земле, без перчаток. Я так заряжаюсь, это мое. Может, кому-то духи невероятные подавай, а для меня нет слаще аромата весенней земли. Хотя духи я тоже люблю».

Муж разделяет с вами эту любовь к земле?
Елена: «Мужчины — они другие. Им разделять без надобности. Андрей в этом плане человек жесткий. Он много обещает, но дальше этого, как правило, дело не идет. Например, я: „Андрюша, мы с тобой должны в этом году посадить три яблони“. — „Лен, ну о чем разговор? Это даже не обсуждается. Посадим!“ На охоту собирается. Я: „Андрюш, ну когда яблони? Скоро снег пойдет“. Он: „Не видишь, мне сейчас не до яблонь. Ну что ты с глупостями!“ Приблизительно так все происходит. Пока я не дойду до определенной степени истерики и не начну сама копать яму, косясь — увидел он или нет, как мне тяжело. Если увидел, тогда есть надежда на помощь».

Цветы жизни
У вас очень красивый сад, парк. Кто-то из родных вам с этим хозяйством помогает?
Елена: «Никто. Старшая дочь ко мне на дачу заезжает редко, потому что она воспитывалась на даче моей мамы, и это для нее святое место, она туда ездит. Когда-то мама говорила: „Леночка, вот достанется вам с братом дача“. Я отвечала: „Не-не, пожалуйста, все Аришке. Она там каждое дерево любит“. Но дочь там тоже особо ничего не делает. Не знаю, как будет дальше, но пока Арина не большой любитель копаться в земле. Вот вкусно приготовить, накрыть красиво стол — это да».

А что в праздники обычно бывает на вашем столе?
Елена: «У нас череда дней рождений в сентябре, и мы стараемся наших гостей кормить только экологически чистой пищей. Это икра с Дальнего Востока, которую я привожу из поездок, это свежесобранные грибы, дикое мясо — оленина, кабанятина, лосятина — и сделанные из него всевозможные мясные закуски. Это баклажаны, помидоры, кабачки, зелень со своего огорода. Мы покупаем только сыры и хорошее вино, все любят розовое шампанское».

Красиво! А в свой день рождения предпочитаете букеты или???
Елена: «Знаете, я, как всякая актриса, любила, когда мне дарят букеты. Но поскольку мои близкие знают, что у меня цветы растут в саду, ко мне чаще всего приходят на день рождения не с букетами, а с горшками: мол, вот это ты посадишь».

Был период жизни, когда вы себя не любили?
Елена: «Нет. А как я могу себя не любить? Я вообще всех люблю, и себя в том числе».

Но вы же совершали какие-то ошибки, расплачивались за них? Например, два ваших предыдущих брака…
Елена: «А они не были ошибками! У меня до сих пор прекрасные дружеские отношения с моими мужьями, они мои родственники до конца моих дней. Другое дело, что мы не считаем нужным спать в одной постели. А так это близкие люди. С ними знакома моя семья. Мы друг к другу обращаемся, когда есть проблемы. Я знаю: если мне будет тяжко, никто из моих предыдущих мужей не откажет в помощи».

Все ваши мужья — не актеры. Прочитала в одном интервью, что вы никогда в актеров не влюблялись…
Елена: «Видимо, день у меня был такой — захотелось сказать так. Да нет, конечно, влюблялась я и в актеров. На съемочной площадке вообще трудно не влюбиться, особенно если ты свободная женщина, а рядом потрясающий, обожаемый всеми артист. Более того, когда играешь любовь и себя погружаешь в нее, ну невольно и сама оказываешься в этой пучине. Другое дело, есть какие-то сдерживающие моменты. А если их нет? Я вообще благодарна всему, что выпало мне в жизни. Из этих встреч и разлук, влюбленностей и разочарований я соткана. Ни о чем не жалею!»

Вы верите, что это за наши деяния нам посылаются поощрения или наказания?
Елена: «Я верю в то, что все это существует в мире. И от меня зависит, что из предлагаемого „набора“ я возьму в свою жизнь. Это, знаете, как на роскошном восточном базаре, где есть все — знакомое и незнакомое, ароматное и пахнущее отвратительно, красивое и безобразное. И в свою корзину жизни я имею право набрать что пожелаю. Как? Своими поступками, мечтами, мыслями. Я так живу».

Тем не менее на вашу долю выпали тяжкие испытания — вы похоронили троих детей.
Елена: «А кому выпали меньшие? Мне отломилось немало, конечно. Но мои дети умерли в младенчестве, а что говорить о матерях, которые теряют взрослых сыновей на войне? И не на войне. По сравнению с этим потеря новорожденных… Согласитесь!.. Они в раю!.. Я к этому так отношусь, потому что есть вещи, которые мы не в силах изменить. С ними надо смириться, найти в них благодать, нанизать и их тоже на свое, скажем красиво, жизненное ожерелье. Вот говорят: если вам дадут возможность начать заново, от чего откажетесь? Так вот, я даже от этой боли отказаться не могу. Она тоже часть меня. Это мои уроки, мои наказания, мой опыт. Знаете, я не то что менять, даже заново прожить свою жизнь не хотела бы! Потому что ценю свой возраст, свой опыт… и свои страдания».