Взбалмошная, сумасбродная, неуправляемая — так мог бы сказать о ней недоброжелатель. Непредсказуемая, живая, неординарная — придумал бы эпитеты поклонник. Истинная сущность Теоны проявилась во время нашей фотосессии, когда она, устав позировать, забралась в дизайнерском платье на не менее дизайнерскую кровать, чтобы… попрыгать. «Иначе я сейчас умру от скуки», — заявила она, и мы поверили. В ее жилах течет русская, греческая, украинская и грузинская кровь. Говорят, благодаря подобному смешению на свет появляются красивые и талантливые люди. Теона окончила гимназию с углубленным изучением французского языка и Музыкальную школу имени Гнесиных по классу скрипки и фортепиано. Причем решение заниматься скрипкой девочка приняла самостоятельно, когда ей было всего три года. Главная роль в четырнадцать лет в мюзикле «Метро», Гран-при международного фестиваля «Славянский базар», «Золотая маска» за роль цыганки Эсмеральды в Notre Dame de Paris. Как шутила тогда юная актриса, к победе ее вела бабушка, которую тоже звали Эсмеральдой. Казалось бы, такой ранний успех может запросто вскружить голову. Но Теона Дольникова из тех, кто стремится покорять новые пространства. Она изучает актерское мастерство в Lee Strasberg Theatre and Film Institute в Лос-Анджелесе, снимается в кино, играет в спектаклях, а недавно зрители с удовольствием наблюдали за ее перевоплощениями в программе «Универсальный артист».

Древние греки считали, что имя пред-определяет судьбу человека. Теона означает «божественная». Ощущаете свою избранность?
Теона Дольникова: «На самом деле это моя придумка. Я подумала: раз тео — это бог, значит, Теона — богиня. Но это шутка, точного значения своего имени я не знаю. Я не воспринимаю себя как богиню. Для меня это что-то возрастное — какая-то женщина взрослая, умудренная опытом, состоявшаяся. Я же обычная девчонка, которая выбрала для себя интересную профессию».
В своих ранних интервью вы говорили: «Я хочу быть знаменитой на весь мир!»
Теона: «Действительно? Я такого не помню. Наверное, это было очень давно. Видимо, я переболела этим в юности. Тогда были другие приоритеты. Возможно, я думала: „Стану звездой, и мальчик, который на меня не обращает внимания, очень об этом пожалеет!“ (Смеется.) Сейчас все изменилось: я хочу участвовать в съемках во всем мире. Мне интересно наблюдать за работой западных режиссеров и актеров, набираться опыта, использовать потом эти знания. Но слава меня не привлекает. Чем меньше людей меня знает, тем лучше. Меня не то что раздражает, но немного стесняет, когда на улице кто-то подходит, просит автограф. Я чувствую себя неуютно, некомфортно. Я же пошла по своим делам, покупаю, например, какие-то вещи, иногда бываю не в настроении, плохо себя чувствую или выгляжу. А люди хотят тебя видеть веселой и улыбающейся. Но мы, актеры, тоже люди, а не куклы. И вообще я всегда стесняюсь, когда меня хвалят… Не могу сказать, что меня так уж часто узнают, но случается».

Уже в четырнадцать лет вы получили главную роль в популярном мюзикле «Метро». А еще занимались вокалом, балетом, учились в Гнесинке, играли в спектаклях. Оставалось ли время на обычную жизнь обычного подростка?
Теона: «Иногда я гуляла во дворе с друзьями… Но мама делала все, чтобы мы с моей сестрой Кети были максимально заняты: отсюда и балет, и рисование, и музыка. Мы жили на Красной Пресне. Не скажу, что это какой-то опасный район, но алкоголиков и наркоманов хватало. И потом, для родителей момент превращения дочери из маленького ребенка в подростка всегда сложен».
У вас был какой-то подростковый бунт?
Теона: «Он у меня до сих пор продол-жается. (Смеется.) Я вообще очень свое-нравный и самостоятельный человек. Привыкла принимать решения сама. Наверное, поэтому со мной сложно. Иногда я даже понимаю, что поступаю неправильно, но все равно делаю так, как считаю нужным».
Это упрямство?
Теона: «Нет, это желание и абсолютно четкое понимание того, к чему стремится моя душа. Я в слишком близких отношениях нахожусь с самой собой и хорошо себя знаю».
Авторитетов для вас нет?
Теона: «Это какое-то плохое слово. Нет людей, мнению которых я стопроцентно доверяю. Я могу прислушаться, прийти за советом к маме, папе, старшей сестре, брату, молодому человеку. Но окончательное решение все же принимаю сама».
У вас с сестрой небольшая разница в возрасте. Существовало ли между вами соперничество?
Теона: «Никогда. Наоборот, мы всегда друг друга поддерживали. Может, когда мне было лет пять, хотелось иметь такое же платье, как у Кети… Мы вообще проводили двадцать четыре часа в сутки вместе — до тех пор, пока она не уехала в Германию. В профессиональном плане ни я ей не завиду, ни она мне. Она композитор, занимается электронной музыкой, делает это потрясающе. Зависть возникает, когда что-то не получается. А не получается — значит, не твое».
Не так просто молодой девушке сделать карьеру в шоу-бизнесе, не имея покровителей, продюсеров, спонсоров… (Теона была вокалисткой группы «Слот». — Прим. авт.)
Теона: «Я не причисляю себя к российскому шоу-бизнесу. Я играю в театре, мюзиклах, снимаюсь в кино. Иногда собираю команду музыкантов, и мы устраиваем творческие вечера. Но я не стремлюсь получить Премию Муз-ТВ или „Золотой граммофон“. Если будет хоть какой-то намек на такую возможность, постараюсь этого избежать. По моему наблюдению, большинство так называемых звезд эстрады никакого отношения к музыке не имеют. Мне не хочется быть в одной тусовке с теми, кто занимается не своей профессией. Разумеется, есть исключения — люди, достойные уважения и восхищения, но их мало».

Недавно вы приняли участие в программе «Универсальный артист». Вам была интересна эта работа?
Теона: «Конечно! Восемь актерских и музыкальных жанров — я могла перевоплощаться в совершенно разные образы. В отличие от программы „Один в один“, где надо копировать исполнителя, его манеру, облик, в этом проекте можно было делать все, что самой захочется. То есть если я пела песню Димы Билана, мне необязательно было становиться похожей на него, брать его тембральные окраски».
Что, на ваш собственный взгляд, получилось, а что нет?
Теона: «Я в принципе довольна результатом. На этом проекте я смогла поэкспериментировать, открыла для себя много интересных людей. Может, где-то не так спела или были выбраны неудачные композиции, переволновалась. Ну и что? Пусть я „дала петуха“, зато было весело!»
Вы учитесь актерскому мастерству в Лос-Анджелесе. Но ведь и у нас хорошая театральная школа.
Теона: «А я училась в ГИТИСе. Техника разная. В любом случае берешь то, что тебе близко».
Близка ли вам по духу авантюристка княжна Тараканова, ваша героиня в мюзикле «Граф Орлов»?
Теона: «Это мнение — штамп. Она такая же авантюристка, как вы, или я, или миллионы других женщин. Все мы любим немного поиграть».
Только одна это делает на кухне, другая на сцене, а третья — на царском престоле.
Теона: «Это прекрасно. У каждого свои амбиции, отсюда и место достается: кому-то на троне, а кто-то и на кухне умудряется быть королевой».
Как готовились к роли?
Теона: «Читала много литературы. И еще я придумала свою историю „внучки Петра“. Мы же не знаем, кто была эта девушка, как прошло ее детство, это героиня из ниоткуда. Поэтому я сама создала некий бэкграунд. Это необходимо, чтобы наполнить персонаж глубиной: историей, чувствами, эмоциями, воспоминаниями. Иначе получится не живой образ, а говорящий манекен».
Что же вы такого про нее придумали?
Теона: «Пусть это останется моим секретом. Когда человек о чем-то умалчивает, в его глазах появляется тайна. Она заинтересовывает зрителя. Это важный момент для актера».
А для женщины? Недаром говорят про загадку, которая манит.
Теона: «Загадка не всегда означает темное прошлое. Когда человек глубокий, у него богатый духовный мир, он всегда мыслями витает где-то. И людям интересно: а что же у него на уме?»
Говорил ли кто-то, что вас непросто разгадать?
Теона: «Конечно, я полна тайн». (Смеется.)

Как-то в интервью вы заметили, что, встречая мужчину, сразу понимаете: это не моя судьба…
Теона: «Видимо, это я тоже говорила давно. На данный момент жизни я не понимаю ничего. (Смеется.) На самом деле иногда бывает чувство, что не просто так в твоей жизни появился какой-то человек. Причем не всегда это связано с романтическими или сексуальными отношениями. Недавно я снималась в фильме у Хотиненко-младшего и познакомилась с одной актрисой, которая просто запала мне в душу. Съемки закончились, а мы созваниваемся, общаемся. А другие коллеги… Можно видеться с ними, тусоваться каждый день, но необходимости в них не возникает. Приходишь домой и забываешь. А иногда бывает, что идешь по улице, видишь кого-то, встречаешься глазами… и не можешь выбросить из головы этот взгляд».
Просто какой-то киносценарий вы сейчас обрисовали…
Теона: «Илья Владимирович Хотиненко, в фильме которого я снималась, — очень любопытный человек и режиссер. Создал детективную историю „Поиски улик“. Действие происходит в современном мире, но каждый человек несет какой-то образ из прошлого. Я была Верой Холодной, моя коллега — Айседорой Дункан, еще один актер — писателем Антоном Чеховым. Вокруг небоскребы, автомобили мчатся по магистралям, а я хожу по улицам в винтажном платье начала прошлого века».
По внутренним ощущениям какая историческая эпоха вам ближе?
Теона: «Мне все нравится. Мне повезло, что я актриса. Огромное счастье — иметь возможность побывать в том или ином времени, примерить на себя другой стиль жизни, особенности поведения, этикета. Потом снимаешь платье с корсетом, переодеваешься в свои джинсы — и это тоже здорово. Наверное, мне было бы некомфортно только во времена Средневековья, когда охотились на ведьм».
Думаете, могли бы оказаться на костре?
Теона: «Тогда любая женщина, способная очаровать мужчину, считалась ведьмой».
Что же, Теона, много разбитых сердец на вашем пути?
Теона: «Наверное. Жизнь такая, я не специально. (Смеется.) Это не сознательное желание причинить боль. Не срослось, не получилось, вы не две половины единого целого. Вы же не просто так расстались, значит, возник какой-то дискомфорт в отношениях».
Иногда вмешиваются и внешние обстоятельства. Например, вы уехали учиться актерскому мастерству в Лос-Анджелес, а ваш любимый остался здесь.
Теона: «Но это не значит, что мы должны расстаться. Если чувство сильное, его не убьет расстояние. Может, это какой-то мой наивный взгляд, но мне так кажется».
А вам причиняли боль?
Теона: «Конечно. Мы все нормальные люди, у нас у всех разбитые сердца. И это прекрасно, это же наш опыт жизненный».
Мне кажется, вы не из тех, кто ищет тихий, спокойный уголок. Вы из тех, кто идет на баррикады…
Теона: «Я говорила, что мы жили в районе Красной Пресни. Когда я была маленькой, как-то спросила папу, почему улица так называется — Баррикадная. И он рассказал мне про революцию, про людей, которые боролись за какие-то светлые идеалы. Я тогда подумала: «Как бы мне хотелось вот так же! Выйти и закричать: «Мне это не нравится!» Это не значит, что я готова совершить государственный переворот, но сыграть революционерку могла бы».
Какой мужчина нужен девушке с мятежом в душе?
Теона: «Мне кажется, нет таких людей, которые все время грезят о тихой гавани, и нет таких, кто всегда рвется на баррикады. В какие-то моменты мне нужен драйв, так и подмывает пойти и что-то сума-сшедшее сделать, разбить витрину. А иногда хочется уютно у камина в обнимку с любимым посидеть, посмотреть кино, попить вина. И помечтать о том, какая будет семья: дети и собака. Жизнь — как весы: то одна чаша перевесит, то другая. И так достигается некий баланс. Люди, которые говорят, что это не так, лгут себе. Скорее всего они просто боятся открыть ту, другую сторону души — она может оказаться слишком темной. Или странной, или опасной. Но надо принять и ее тоже, научиться и с ней дружить».
Актеру проще, он темные стороны может проявлять на сцене. А как быть бухгалтеру, у которого каждый день — день сурка?
Теона: «Был момент, когда я мечтала поработать в офисе. Хотя бы пару месяцев. Это ведь тоже определенная роль. Ты можешь придумать себе некий образ, и все будут считать, что Теона Дольникова — именно такой человек. А на самом деле я другая. Вот тогда жить не скучно. Мне кажется, этот способ стоит посоветовать людям, которые сидят в офисе».

А где у вас дом?
Теона: «Там, где мой любимый. Сейчас он здесь, в Москве».
А кто он?
Теона: «Актер, как и я».
Поэтому он хорошо понимает, как совместить камин и разбитые витрины…
Теона: «Ситуации разные случаются. Иногда мы друг друга понимаем, иногда — нет. И это здорово: нам не бывает скучно друг с другом. Это счастье».
Вы преодолели трехлетний рубеж в отношениях?
Теона: «Любовь живет ровно столько, сколько ты ей позволяешь. Она нуждается в подпитке. Люди привыкают друг к другу. Он думает: „Она и так моя. Зачем цветы дарить, зачем восхищаться ее красотой, говорить слова любви? Она же и так все это знает“. Многие мужчины считают так. На мой взгляд, это неправильно. Женщина начинает испытывать дефицит эмоций и ищет их на стороне».
Сколько длились ваши самые долгие отношения?
Теона: «Не знаю… У меня проблемы с цифрами и памятью». (Смеется.)
А что же дети и собака — этого в вашей жизни еще не было…
Теона: «Будет обязательно. Мне жаль людей, которые зациклены на карьере. Я как-то смотрела программу про Наталью Гундареву. Она рассказывала, что у нее нет детей и она не испытывает такой необходимости. Я тогда огорчилась: такая замечательная, талантливая, чуткая актриса — и говорит такие грустные вещи. А потом узнала, что у нее была неудачная беременность… Наверное, это маска, которую человек надел, чтобы не травить душу. Все равно проявляется материнский инстинкт: хочется за кем-то поухаживать, поделиться своим теплом. Именно по отношению к ребенку. С мужчиной лучше не вести себя как мама, иначе ваши отношения окажутся на помойке. Жизнь может сложиться по-разному. У кого-то не получается забеременеть по состоянию здоровья. Но я не понимаю женщин, которые сознательно выбирают этот путь — не иметь детей. Из-за боязни испортить фигуру, например».
Или из-за опасений, что перестанут приглашать в проекты…
Теона: «В этом есть определенная доля правды. Когда у тебя пик карьеры, все хотят тебя снимать, такой момент нельзя упускать. Для меня профессия — тоже как мой ребенок, один из смыслов жизни. Она делает меня счастливым человеком. В Америке обычно рожают после тридцати пяти — считается, что до этого ты еще сама несмышленыш, девчонка. Потом, наверное, что-то меняется в мироощущении. Хотя, если судить по моей маме, ничего. Ну поправилась она немного. (Смеется.) Ей за шестьдесят, а у нее глаза горят, она еще способна чему-то удивляться. В ней нет оседлости, она все время в движении».
А вы себя на сколько лет ощущаете?
Теона: «Мне никогда не дают моего возраста. По внутренним ощущениям, наверное, лет тринадцать-четырнадцать. Иногда бывает и три — веду себя как капризное дитя. А перед Новым годом все девяносто — ничего не хочется. Если говорить о создании семьи, то для этого нужно созреть. Ты должен позволить себе уделять ребенку если не сто, то хотя бы девяносто процентов своего времени. Значит, все остальное надо отодвинуть в сторону. Решиться на это непросто».
Будете ждать до тридцати пяти?
Теона: «Всему свое время, посмотрим. Я не люблю цифры».