— Алена, вы не снимали клипы почти три года. С чем это было связано?
— Очень тяжело проходило продвижение моего прошлого продукта. Я написала песню, сняла клип к сольному концерту. Но основные московские радиостанции ее не брали.
— Пресловутый неформат?
— Да. Потом все раскрутилось с провинции, где стали ставить песню на радио. И только через полгода на музыкальных каналах появился клип. Скольких сил мне это стоило! Это был титанический труд, я просто билась головой об стену.
— И вы посчитали, что овчинка выделки не стоит?
— Мне нужно было передохнуть, собраться с новыми силами. Тем более что ребенок пошел в школу (младший сын певицы Гриша. — ред.). Я решила, что не могу всю себя отдавать на борьбу, из-за которой страдает моя семья.
— На презентации клипа ваши гости присудили «C’est la vie» категорию «18+». Что в нем такого страшного?
— Ну, я там придушила соперницу весьма хладнокровно. (Смеется.)
— То есть секс, ложь и видео присутствуют?
— Конечно. (Смеется.) На самом деле это были тайные желания моей героини. Основная фабула видео — сеанс психо-аналитика. И все мои мысли становятся видны — такая достаточно тонкая психологическая работа получилась.
— Вы автор песни, а кто написал сценарий к клипу?
— Режиссер Игорь Стеколенко, но какие-то вещи я тоже привнесла.
— Рассказали о каких-то своих тайных желаниях или вспомнили о чужом опыте?
— Мне кажется, что подобные мысли присутствуют у всех людей. Иногда они очень сильные, и нам кажется, что мы способны на отчаянные вещи.
— Долго работали над роликом?
— Снимали в Киеве. Я приехала за день, чтобы подобрать костюмы. Снимали практически сутки. У нас все было четко расписано, что, как и зачем. Мне сказали: «Закончим к пяти утра». И мы освободились в 5.15!
— Не отошли от графика.
— Совершенно! Я очень благодарна украинским коллегам, которые всё сделали очень профессионально. Все работали, никто не халявил, несмотря на то что фактически сутки мы были на ногах. На самом деле я в полном восторге нахожусь и от работы, и от людей.
— После такого длительного перерыва было тяжело воспринимать съемочный процесс?
— Нет. Я человек работающий и никогда не находилась в простое, чтобы лежать и плевать в потолок. И мне всегда интересно смотреть, как оживают в картинке твои фантазии, получается задуманное. Это очень приятное чувство.
— А соперницу легко было придушить?
— Как выяснилось, нелегко. Она такая молодая, красивая, с тонкой шеей. Я когда на нее руки положила, то мне стало страшно. Вспомнила всех известных убийц, даже Раскольникова. (Смеется.)
— Как известно, летом вы живете вместе с сыном в недавно купленном домике в Керчи. Гришу на съемки не брали, все-таки не так далеко все происходило?
— Я летела из Москвы и сына с собой не взяла. Мне кажется, во время съемок очень много ожидания. Сам эпизод снимается недолго, а вот перестановка света, новый грим, смена дислокаций занимают кучу времени. Все это тяжело, а он еще маленький (Грише 8 лет. — ред.).
— После лета, проведенного на море, тяжело было возвращаться в Москву, идти с ребенком в школу?
— Ой, тяжело! В первые дни сентября мне еще раз удалось вернуться в Керчь, мы снимали там передачу. И когда я уезжала, то плакала. Стояла у себя во дворе, смотрела на море, как оно искрилось, и сердце кровью обливалось. У меня висят там такие красивые яблоки, куча цветов, виноград — парадиз какой-то. И нужно уезжать…
— А за домом будет кто-то приглядывать, пока вас нет?
— Конечно, есть люди, которые в нем будут жить и следить за ним.
— Считается, что свой дом — это масса проблем, начиная с бытовых и заканчивая ремонтом. И они возникают практически постоянно. Вы готовы к этому?
— Ну, они не настолько постоянны. Это ведь дача, маленький домик. Там большое пространство на улице — патио такое, где и происходит жизнь. А домик крошечный, типовой, беленький, как большинство в Керчи, из местного ракушечника. Я его не перестраивала. Таких полгорода, и есть даже старинные. К примеру, в нашем поселке Капканы (мы его в шутку сокращенно называем Канны) по соседству с нами стоит дом 1897 года постройки. И на многих строениях стоят такие даты. Я пыталась свой восстановить, чтобы был похож на дом позапрошлого века, но не получилось. Дело в том, что в те времена домики украшали интересными архитектурными деталями, очень похожими на лепнину. А вот «рецепт», как это сделать, к сожалению, утрачен. Но мой домик все равно очень хороший.
— Никого из друзей не переманили в свои Канны-Капканы?
— Все, кто туда приезжает, вцепляются в колонны, которые у меня там есть, и хотят остаться навсегда. Мы их просто со слезами отдираем, чтобы посадить в машину и отправить в аэропорт. (Смеется.) Уже куча народу навострила туда лыжи. И, может быть, со временем мы превратим наш поселок в настоящие Канны? Недаром же говорят, когда Брижит Бардо приехала в Сан-Тропе, это была глухая деревня. А вместе мы сможем многое сделать и сохранить местную красоту.
— Покупка дома — это подарок больше для вас или для сына?
— Для всех. Гриша очень хозяйственный. Поразительно, что в таком возрасте ему интересны хозяйственные работы. Он лучший друг строителей. Мы купили дом два года назад, и каждое лето, как мы приезжаем, у нас перманентная стройка идет. Даже не стройка, а реставрация. Нам повезло — гениальные люди попались, прониклись моей идеей. Конечно, поначалу они очень удивлялись, что я не строю хоромы. А я им объясняла, что хочу жить в рыбацком домике. Подозреваю, что за моей спиной они крутили пальцем у виска. (Смеется.) Но потом, когда стало получаться, когда они начали понимать, что я вкладываю в понятие «рыбацкий домик», то как-то очень воодушевились. И сейчас они болеют за него как за свой.
— А клип — подарок к своему юбилею, который случился в середине августа?
— Нет. Я написала песню, причем достаточно быстро. И мне показалось, что она достойна хорошего видео. Все быстро и удачно сложилось.
— Этот год у вас особенный. Свое личное пятидесятилетие вы отметили у себя на даче в Керчи. А творческое двадцатилетие как будете праздновать?
— В начале ноября у меня состоится большой концерт. Так что, пользуясь случаем, хочу всех пригласить. (Смеется.) Волнуюсь, готовлюсь, ночами не сплю. Концерт будет необычен тем, что я хочу исполнить все лучшие песни, которые были у меня за 20 лет. И не обязательно это будут всем известные хиты; я подбираю композиции, о которых мне пишут поклонники на сайте, девчонки из фан-клуба, — в общем, песни, которые я достаточно редко исполняю. Еще на сцене не будет ни одной женщины, только друзья-мужчины, которые исполнят мои песни, не меняя текст. Я им предложила такой эксперимент, чтобы они попробовали понять, что же чувствует женщина.