— Ирина, с самого детства вы занимались танцами и добились больших высот в этом направлении. Сейчас вы ведете мероприятия на масштабных площадках, ведете различные ТВ-проекты. Расскажите, как начинался ваш путь в качестве ведущей?

Всему виной случай. Однажды мне нужно было расписать постановку шоу-программы. Когда мои коллеги с ней ознакомились, им понравилась идея. Оказалась, что именно такой формат актуален для съемки в формате интервью, и, поскольку все сошлись на мысли, что никто лучше меня эту темы не раскроет, так определилась моя судьба и я стала телеведущей.

— Вы с детства танцуете, а не было ли у вас ощущения, что это хобби и творчество не может быть профессией?

Всегда было ощущение, что танцы со мной навсегда. Так и случилось.

— Обычно профессиональные хореографы мечтают о собственной школе или шоу-балете, например… Хотелось ли вам открыть собственную школу танцев?

Поработав штатным хореографом-постановщиком телеканала «Россия», у меня был свой штат балета из 250 человек на разные типажи, разные стили танцев — и тектоник и современные, и народные — разных народностей — в общем было. Это все уже пройденный этап. И школа своя была, но школа требует внимания и доход немножко отличается от того, как я видела свою жизнь в дальнейшем. Поэтому я мечту осуществила, я это попробовала, реализовала и поняла, что всё хорошо, я это сделала, поняла, пошла дальше. Поигралась, так сказать.

— Не секрет, что вы работали со многими как российскими, так и зарубежными звездами, в том числе с Михаилом Шуфутинским и Филиппом Киркоровым. Поддерживаете ли вы сейчас связь с Михаилом Захаровичем и Филиппом Бедросовичем?

Конечно! С Михаилом Захаровичем у нас хорошие отношения, я бываю у него в гостях. Считаю его мудрейшим человеком, он всегда поддерживает развитие участников своего коллектива. Скоро у него день рождения, я с удовольствием поздравлю его и проведу время в его компании.

С Филлипом Бедросовичем мы работали в туре, а это практически пройти огонь, воду и медные трубы, такое не забывается.

— Сотрудничество со звездами — это обычно особенная сфера деятельности. С какими самыми необычными требованиями вам пришлось столкнуться?

Самое необычное требование было — это покрасить волосы, подстричь их на такую забавную косую стрижку — я привыкла к весьма консервативному виду своей прически — это длинные волосы, никаких челок и так далее. Но однажды мне пришлось покраситься и меня покрасили в такой баклажанный отлив — как меня заверили, что на сцене это будет супер вау. Мы отбеливали зубы и делали прически под артиста. Честно говоря, это был первый и последний раз, когда я на это согласилась, потому что дальше я решила остаться самой собой.

— А с кем из звезд вам бы еще хотелось поработать в качестве хореографа? Или эту часть профессиональной деятельности вы для себя закрыли?

Такой вопрос мне периодически задают. На самом деле я проработала практически со всеми звездами эстрады в разном формате, для кого-то индивидуально, для кого-то в общем потоке для сборных концертов, даже довелось поработать с Натальей Орейро, которая легенда для многих. Поэтому на сегодняшний день я перешла немножко в другой формат и закрыла для себя эту деятельность, но периодически я делаю постановки, которые не затрагивают суперзвезд, но не менее интересны по наполнению, потому что мир меняется и сейчас раскрыть тему, к примеру, Шекспира в какой-то постановке не менее интересно, чем поработать с кем-то из знаменитых звезд.

— Вернемся к телевидению. С какими трудностями вы столкнулись впервые, когда попробовали себя в новом амплуа — ведущей? Чем удивила вас новая сфера?

Пока особых трудностей, с которыми столкнулась и ох как тяжело, не было. Я всегда волнуюсь за начинку беседы, за темы, за глубину, вот это меня всегда волнует. Но на сегодняшний день получается быть на уровне, что очень радует, но каждый раз я подхожу пока с трепетом и с переживанием к тому, как выстроится общая картинка нашего диалога или концерта, но в основном стараюсь не упасть в грязь лицом.

Меня не напрягает грубо говоря «штукатурка» — внешний вид, осанка и так далее, потому что это уже воспитано во мне, но беседа, диалог, начинка — меня всегда волнует.

Новая сфера меня удивила тем, что мне в ней комфортно.

— Всем интересно, что происходит за кулисами популярных телешоу. Расскажите, как проходит подготовка к новому проекту? С какими трудностями вам пришлось уже столкнуться?

Подготовка к новому проекту — это зависит от проекта. Но вот на примере одного из последних — масштабная работа, в которой собрано очень много разных людей — кто-то отвечает за реквизит, кто-то за режиссуру, кто-то за актеров — это большой пласт. Когда вы смотрите простой сериал или шоу, имейте в виду, что иногда приходится нам — артистам играть совсем не себя, какая я в жизни и на экране может сильно отличаться, и это труд.

Самое сложное в проекте — как раз подготовка, это организация, это подведение каких-то графиков, читка текстов, подбивка текста, где тебе не подходят какие-то фразы, ты их редактируешь под себя.

Трудности на сегодня — это как раз таки график, потому что успеть и договориться с разными площадками и организовать все параллельно — вот это, наверное, самое сложное.

— Если сравнивать постановку танцев для звезд и работу телеведущей, что вам далось сложнее?

Вы сравниваете оранжевое и 11 (улыбаясь) если говорить о сложности работы. Про интриги ничего не знаю, всегда делала своё дело и не интересовали такие темы. Понятно, что где-то фонили разные истории, но плотнее с интригами была работа хореографом. В качестве телеведущей, например, в интервью я сама могу обходить или набором развернуть такие темы. Но больше обхожу, потому что в жизни столько интересного.

Хореографом-постановщиком я уже всё повидала, все сделала. А вот в качестве телевидения еще есть незакрытые вопросы, поэтому сравнить профессионализм в том направлении и незавершенные дела в этом сложно. Это несравнимые вещи.

— Ирина, вы растите дочь Софию. Сложно ли совмещать материнство и карьеру? Как вам удается это? Считаете ли вы, что ребенок с детства должен сам совершать ошибки и учиться на них же?

Сначала было очень сложно, потому что я пыталась все успеть сама. Сама на работе, сама на родительских собраниях, сама отвезти-привезти. А потом я пришла к тому, что пекарь должен печь хлеб, потому что я покупаю хлеб, а не контролирую, как он его печет. Поэтому на сегодняшний день у меня есть помощница по дому — гувернантка называется правильно, но звучит пафосно, могу назвать ее няней, которая контролирует ее промахи в оценках где-то, может докупить какие-то папки для школы, но при этом я в курсе и тем, которые она проходит по математике, по русскому, и довольно часто я беру её с собой в поездки и делаю с ней уроки в поездках, если она пропускает пару дней школы. Поэтому ребенок должен видеть жизнь, оберегать ребенка от реалий — это плохо, он не выживет потом, не выплывет, будет думать, что за него кто-то что-то должен сделать. Поэтому ребенку нужно давать чувствовать жизнь, давать ошибаться, но при этом, конечно же, быть плечом.

— Хотели бы вы, чтобы дочь пошла по вашим стопам — работала в творческой сфере — или все же она должна получить, как говорят, серьезную профессию?

Наверное, больше нет, чем да, потому что она и похожа, и отличается от меня. Она про логику, она не человек-артист, как мне кажется. Мы ходим, безусловно, на танцы, на скрипку, мы развиваем эти навыки, чтобы они были ей по жизни удобны, но при этом вижу, что она может быть офигенным архитектором или что-то связанное с логистикой. В наше время это очень хорошо, очень доходно и не привязывает и не обязывает. Потому что артист — это непросто. Как говорит наш один известный певец, артист себе принадлежать не может.

— Вы в прекрасной форме. Это все благодаря танцам, или у вас есть другие секреты стройности? Придерживаетесь ли вы каких-нибудь диет?

Я верю в факт что помимо генетики, все закладывается в детстве и это нужно поддерживать. Так я сразу после того, как отвожу Софию в школу, еду в спортзал, исключение это гастроли или любой другой отъезд. Но и там я обязательно нахожу себе нагрузку. После 30 действительно нужно внимательнее относиться к здоровью. И я стараюсь контролировать питание, поначалу надоедало и срывалась на всякие вкусные неполезные блюда, но сейчас получается держать себя в полезных привычках. Местами казалось каторгой, но сейчас так много способов «полюбить» сельдерей и брокколи.

— Как ухаживаете за собой? Предпочитаете салонный уход или домашний? Из чего состоит ваш ежедневный уход?

По-разному. Я довольно поздно увлеклась домашними уходами, но зато сейчас уже машинально тянусь к уходовым средствам по утрам и перед сном. Конечно, хочется просто прийти в салон и уйти красивой, но пока это сложно сделать, учитывая мой график. Поэтому ко мне раз в неделю приходит косметолог на дом. Честно говоря, мне кажется сейчас, когда есть замечательные сети магазинов косметики, где консультанты отлично подбирают средства для домашнего ухода, можно смело отказаться от салонов, и экономно, и стабильность — залог успеха.

— Какие тренировки, на ваш взгляд, эффективнее всего для похудения?

Тут главное не навредить. Я года два назад открыла для себя систему MyZone — это датчик, который можно купить в интернете, в фитнесе. Ты его на себя надеваешь, вводишь туда данные — вес, возраст, рост, частоту нагрузок и дальше он высчитывает требования в расходе калорий ежемесячно. Когда его цепляешь на себя, он показывает зоны, в которых ты худеешь, а в которых нагружаешь сердце больше, чем нужно. Я использую этот датчик и поэтому в принципе я знаю, что в этой зоне я скидываю вес и дальше мне ходить не нужно. Если сердцебиение учащается, то датчик показывает красным, что мне нужно выйти из опасной зоны, я немного замедляю свою интенсивность нагрузок. Благо, что в 21 веке у нас есть такие технологии, которые помогают нам разгрузить мозг и довериться считыванию датчиком и рекомендации по норме сердцебиения.