Сергея Друзьяка знает как взрослая, так и детская зрительская аудитория. Он ведет программу на телеканале «Карусель». Этот опыт помогает в общении с собственным ребенком. У Сергея и его жены Екатерины дочь Люба. Секретами семейного счастья он поделился в интервью журнала «Атмосфера».

— Сергей, вы рассказывали, что мастер в театральном институте запретил студентам болеть, уставать и влюбляться. И на выпуск однокурсник пришел уже с трехлетним ребенком. У вас примерно та же история — долгое время никто не был в курсе вашей личной жизни, а тут оказалось, что вы не только женаты, но еще и дочка есть.

Сергей: Видимо, традиции, мастером заложенные, чтутся до сих пор. (Смеется.) Не знаю, как-­то само так получилось, у меня не было страницы в соцсетях, не так давно стал ее вести.

Екатерина: Раньше было не принято афишировать личную жизнь, считалось, что счастье любит тишину. А потом появились соцсети, и люди стали выкладывать личные фото. Мы с Сережей долго встречались, лет восемь. А Любочка родилась в 2019 году.

— Свадьба у вас тоже была тихая?

Екатерина: Можно сказать и так. Мы сходили в загс, расписались. Я купила билеты на шоу Вячеслава Полунина — прекрасный спектакль, очень нам понравился. А потом мы отправились в свадебное путешествие на Дон. Сняли домик на турбазе, купались в реке, жарили шашлыки.

— Вы коллеги, познакомились на работе?

Сергей: Познакомились в театре, какое-­то время общались в соцсетях, а потом я позвал Катю на закрытый показ «Елок».

Екатерина: Сначала ты пригласил меня на спектакль «Арлекиниада», я посмотрела и ушла. А потом написал: «Почему же ты не подошла после спектакля»? А мне было как-­то неудобно. Я сама знаю, как хочется поскорее снять грим, попить чаю и домой бежать. И уже после были «Елки». С тех пор это стало нашей традицией — посещать очередную премьеру, потому что там состоялось наше первое свидание. Помню, мы стеснялись, напряжение было сильное, но я сразу почувствовала, что мы близки.

Сергей: Я обратил внимание на ее прекрасную улыбку, это мне запомнилось.

— Сергей красиво ухаживал?

Екатерина: Он обещал меня покатать на своей старенькой «Оке», но так и не сложилось. Говорил, что радиатор сломался, и я даже подарила ему эту деталь. Сказала: «Вот, отремонтируй машину и покатай меня, ты же обещал». Так что кому-­то «Бентли» подавай, а меня зацепила «Ока».

Сергей: Стартер, Катя. И он до сих пор лежит, не пригодился, потому что машину пришлось продать. «Ока» — это мой первый автомобиль. Он компактный, надежный — в том смысле, что, если он сломался, ты можешь сам вытолкать его на обочину, завести с толкача. Как шутят про эту машинку, взял под мышку и пошел.

— Она вам в наследство осталась?

Сергей: Нет, я купил ее сам, по объявлению. Видимо, предыдущий хозяин — дедушка, был рукастым товарищем. Там стартер заводился с кнопки, которую он сделал из дверного звонка. А в руле была полость, куда я прятал конфеты и угощал своих пассажиров. Последующие машины тоже были небольшие — «Форд», «Рено», но уже не такие веселые.

— Статусные вещи, типа дорогого авто, для вас, видимо, значения не имеют.

Сергей: Нет, мне чтоб повеселее было и поспокойнее. Я даже не теряю надежды, что когда-нибудь снова куплю «Оку». Может, бросить клич среди знакомых?

— Коллеги Сергея называют его Вечным Питером Пэном — Катя, а вы это замечаете?

Екатерина: Питер Пэн — один из любимых персонажей Сережи. Мне кажется, это в принципе его амплуа, и по внешности подходит. В его характере есть что-­то мальчишеское. Он даже над ролью работает не как все артисты. Не только изучает историю, особенности, но и дополняет персонажа какими-­то афоризмами, предметами. Например, он может положить в карман цветной карандаш, и никто про это не будет знать. А потом совершенно неожиданно он этот карандаш достанет, чем сильно удивит коллег. Однажды во время спектакля про Маленького Принца он вытащил шпагу — и это было очень эффектно, но не прописано в сценарии. Не все, в том числе и режиссер, остались довольны. Но я считаю, что это оправданно, нужно удивлять партнеров. Я сама недолго проработала в театре. Если играть спектакль по накатанной, он затухнет. А на съемочную площадку сериала «Анна-­детектив» Сережа привел настоящего коня, ни с кем предварительно это не обсудив. Все были в шоке. (Смеется.)

— Сергей, а зачем вы это делаете? Желание похулиганить или привлечь к себе внимание?

Сергей: Недавно один режиссер назвал меня «одеяльщиком», в том смысле, что «тяну одеяло на себя». Он воспринял это так. Но моя цель была иная — улучшить кадр и сделать его интереснее. Сцена происходила в импровизированном спортзале. Я принес туда гравитационные ботинки, которые можно закрепить на стене и висеть в них вниз головой. И я предложил: давайте мой герой будет так висеть и качать пресс. Вроде все идею одобрили, а потом мне прилетело, что я одеяльщик. Теперь я вначале советуюсь. Сейчас ехал в поезде с девушкой-­художницей. Вышел из купе за чаем, возвращаюсь — а на столе лежит пенал и макетник — нож художника. Я подумал, что это может быть орудием убийства — я снимаюсь в детективной истории, играю живописца. Надо будет обсудить с режиссером.

— Как вы считаете, в жизни нужно удивлять партнера?

Сергей: И в жизни тоже нужно, но по-­хорошему. Для этого и придумали праздники. Но можно это делать при любом удобном случае.

Екатерина: Сережа очень сильно меня удивил, когда мы завели собаку. Я долго его уговаривала, а он все не соглашался. Мы даже ругались по этому поводу. И он заявил, что мы возьмем питомца только тогда, когда об этом попросят наши будущие дети. Я очень обиделась. Я прямо чувствовала, что нам нужно еще о ком-­то заботиться. А потом, месяца через три, Сережа сказал, что к нам едет маленький щенок из Крыма. Наш Зевс родился в Алуште. И когда нам привезли этот комочек, он пищал и плакал ночами, приходилось к нему вставать, как к маленькому ребенку. А сейчас вон какой вырос, седьмой год пошел, в море плавает, путешествует с нами. Зевс обычно сидит позади Сергея в машине, кладет ему голову на плечо, и так мы едем.

— Сергей, а почему вы не хотели собаку?

Сергей: Наверное, это шло от бабушки, она считала, что от них много шума и грязи. Но думаю, если бы она увидела Зевса, он бы ей понравился. Мы тогда жили на съемной квартире, и я спрашивал Катю: «Как ты себе это представляешь? Он сейчас сделает кучу где-нибудь в углу, погрызет мебель». В итоге так и случилось. Наш славный малыш выгрыз кусок стены. Пришлось вызывать на помощь моего старшего брата, который помог нам этот угол зашпаклевать. Но я сейчас ругаю себя за то, что сопротивлялся появлению собаки, Зевс очень классный.

Екатерина: А я, кстати, очень удивила Сергея, когда сообщила, что у нас будет ребенок. Мы хотели стать родителями, готовились к этому, но получилось не сразу. А я узнала об этом, когда уже шла шестая неделя беременности. Сначала и не поверила.

Сергей: У меня в этот день все не складывалось, валилось из рук. А тут еще Катя как-­то странно говорила по телефону, предложила встретиться. И вот когда она сообщила мне свою новость, я понял, что все это было именно для того, чтобы я ощутил большую радость — по контрасту. Я стану отцом!

Екатерина: Через неделю мы вместе поехали на УЗИ. На втором УЗИ уже говорят пол малыша. А я хотела устроить популярное сейчас gender party. Собираются родные, друзья, и вы можете узнать пол ребенка. Например, лопается шарик, и среди блесток будет бумажка «мальчик» или «девочка». Или разрезаете торт, а там начинка — голубая или розовая. Мне очень хотелось такого праздника. И когда мы пришли на УЗИ, я специально попросила врача не говорить нам, кто будет, а написать это на бумажке. Но она, видно, была не в духе, буркнула: хорошо. А потом забыла о моей просьбе, и когда вошел Сергей, водя аппаратом по моему животу, она объявила: у вас девочка. А мы так хотели сюрприз! Но Сережа был рад. И мы, хоть уже и знали, что будет дочка, все равно устроили праздник на берегу речки, пригласили друзей.

— Сергей, вы наблюдаете в себе какие-­то перемены с тех пор, как стали отцом?

Сергей: Наверное, изменения произошли, но озвучить их я затрудняюсь. Со стороны виднее. Можно было бы сказать, что я стал более ответственным, но вряд ли это так.

— Для Любы вы хороший товарищ, с которым можно весело провести время?

Сергей: Да, мы на велике катаемся, в футбол пытаемся играть. Она хватает мяч и убегает, а я кричу ей: «Стой, дай мне пас!»

— Екатерина, сложно с таким мужчиной, который в душе еще мальчишка, эмоциональный, который может достать шпагу во время спектакля?..

Екатерина: Это как раз здорово. Но у всех нас есть положительные и отрицательные стороны характера. Сережа человек категоричный, и, если что-­то решил, так и будет. У нас в семье патриархат. (Смеется.) Но он часто оказывается прав, так что я с ним не спорю.

Сергей: Что ты такое говоришь?! Какой я тиран? Совсем не похож. (Смеется.) И, кстати, в вопросах воспитания дочери я доверяю Кате, она много читала литературы на эту тему, серьезно изучала вопрос. Я могу ориентироваться только на примеры из собственного детства, и они часто звучат как занудные предостережения: надо быть аккуратнее, если сделать это, может произойти то-­то, и так далее.

Екатерина: Люба — наш первый ребенок, и мы из-­за всего волнуемся. Мы за Зевса-­то переживали, когда он заболел, лапку поранил. А из-­за Любы тем более. Как воспитывать, стоит ли наказывать, как кормить, надо ли давать сладкое, разрешать ли играть с телефоном? Мы уже беспокоимся по поводу будущего образования дочери, в какую школу идти, на какие кружки отдать, с какого возраста учить языки.

Сергей: Я бы вообще ее в школу не отдавал, дома хорошо. Мне так мало вспоминается из школьной программы. Что делал одиннадцать лет?.. А с другой стороны, как без этого: «Если вдруг удача запропала, пройти по тихим школьным этажам», как в песне. У меня бывает такое ощущение, когда я прихожу в свою школу в Калининграде.

Екатерина: Если продолжить тему воспитания, у нас есть злой и добрый полицейский. Я более строгий родитель, могу быть настойчивой. Сережа более лояльный, говорит: не заставляй ее, не хочет — пусть не ест. Я позволяю ему быть мягким с дочкой, мне кажется, у отца и дочери должны быть такие нежные отношения.

Сергей: Бывает, Катя что-­то запрещает, а я раз — и разрешаю. Знаю, что это непедагогично. Но я не то что отменяю то, что сказала мама, а по-­хитрому это переформулирую. Например, Катя говорит, что надо ложиться спать, а Люба просит почитать еще книжку, я тогда включаюсь и тоже прошу почитать для меня.

Екатерина: Мы стараемся быть для дочери не воспитателями, а примером. Порой это тяжело, воспитать себя намного сложнее, чем ребенка. (Смеется.)

— От каких привычек пришлось отказаться?

Екатерина: Первое время мы прятали конфеты, сладости. Но сейчас понемногу отпускаем ситуацию. Я поняла, что, когда пытаешься тайком от ребенка съесть какую-­то вкусняшку, это, наоборот, вызывает у него еще больший интерес. Сейчас мы идем на компромисс: хочешь печенье — хорошо, но сначала надо поесть кашу. В целом мы пересмотрели рацион. Раньше могли что-­то заказать, поесть фастфуд, теперь у нас только домашняя еда, я готовлю. Еще у нас сдвинулся график, мы ложились спать довольно поздно, Сережа сериалы смотрел до глубокой ночи. Сейчас мы уже так не делаем, потому что Любаша встает в семь утра.

— В быту как распределяете домашние обязанности?

Сергей: Как говорил Вини-­Пух, я стараюсь. Но толку от этого немного. Из последнего — попытался пенопластом утеплить балкон, так себе получилось.

Екатерина: Я порой прошу Сережу мыть посуду, но все равно за семейный быт больше отвечаю я. Это не доставляет мне особых проблем, хотя, бывает, и устаю. Устраиваю бунт: все, уборкой сегодня не занимаюсь. (Смеется.) Притирок как таковых у нас не было. У Сережи была своя работа, у меня своя. Мы приходили домой, соскучившись друг по другу.

— Вы скучаете по работе?

Екатерина: Да, еще как! Я тоже окончила театральный, немного работала в театре. Потом нашла себя на телевидении, была диктором на подмосковном канале. И в это же время попала в детский спектакль про мыльные пузыри. Мне это так понравилось, что я сделала свое шоу. Мою героиню звали Мылочка, она жила в волшебной Пузырляндии и погружала в пузыри и взрослых, и детей. По сути, у меня был свой маленький театр, я ездила на детские праздники и благодаря этому стала сотрудничать с программой «Доброе утро, малыши!» Я скучаю по этой работе, это было прямо волшебство. Но пока я не представляю, как работать, имея маленького ребенка. Многие женщины это совмещают, я ими восхищаюсь, но сама пока не готова. Дети растут очень быстро, и я понимаю, что сейчас самый сладкий период.

— Сергей, вы не чувствуете себя виноватым, что Екатерина все свое время посвящает семье?

Сергей: Немного есть такое. Раньше не отдавал себе отчет, но вот мы про это заговорили, и я почувствовал вину. Наверное, это тоже эгоистичность питерпэновская, который не замечает никаких проблем. Для него существуют только радость и приключения. Надо быть повнимательнее.

— Екатерина, а вы не амбициозный человек? Многие актеры очень переживают, когда нет работы.

Екатерина: Пока я была молодая и свободная, это казалось важным. Я скучаю по театру, но не могу сказать, что жить без него не могу. Есть люди талантливые, а есть способные к актерской профессии. Я отношусь ко вторым. А вот Сережу бог просто поцеловал в темечко — заниматься этим ремеслом. Девяносто процентов его ролей — это здорово, круто, разнообразно.

— Что из последних работ Сергея вам понравилось?

Екатерина: Мне очень понравилась его роль в сериале «Анна-­детектив», где он играл помощника сыщика. Эпоха, костюм — это прямо его. А, кстати, кто ему помог получить эту роль? Я. Сначала я пришла на пробы и порекомендовала его режиссеру. И я помогала ему подготовиться к пробам в «Елизавете». Помню, мы уложили Любу спать, нашли какие-­то парики, переоделись, репетировали ночью. Так что я серый кардинал его успеха. (Смеется.)

Сергей: Катя на самом деле мне очень помогает — и репетировать, и записывать самопробы. Это сейчас модная вещь. И вот жена одной рукой держит телефон, снимает меня, в другой руке у нее другой телефон с текстом, еще она попутно успокаивает Любу и отталкивает Зевса, потому что и тому хочется в процессе участвовать. Он норовит встать на задние лапы и облизать мне лицо. Мы все с Катей мечтаем сделать совместное шоу, но пока это лишь мечты.

— Из-­за графика приходится часто с семьей расставаться?

Сергей: Мы два месяца не виделись, впервые расстались так надолго. Это тяжело, но тем радостнее встреча. В лучшие времена у меня было по два проекта в день, переходил из одного съемочного павильона в другой. Сейчас работы стало поменьше, но я воспринимаю это как подарок судьбы, можно посвятить близким больше времени.

Екатерина: Лето и осень мы проводим в Ялте, живем в той самой квартире, где Сергей когда-­то жил с бабушкой. А вчера Люба залезла в море прямо в одежде, вымокла, и я надела на нее толстовку, которую Сережа подарил мне в Греции на съемках сериала «Корабль». Отправила ему видео с подписью: «Мог ли ты представить тогда, что в этой толстовке будет идти твоя дочь по местам твоего детства».

Сергей: В этой квартире все такое крохотное, а раньше казалось большим. Я мог бы рассказать про каждый мостик, каждый кустик, с которым связаны детские воспоминания. Многое осталось неизменным. Я люблю сюда приезжать. Что-­то, видимо, есть такое в Москве, что хочется вынырнуть из нее и сделать пару вдохов в родных просторах.

— Екатерина, а где ваше детство прошло?

Екатерина: Я родилась в городе Шахты, у нас был свой дом с огородом и бассейном, который папа сам построил. Какое-­то время он занимался торговлей мороженым, и мы возили его по деревням. С каждой проданной коробки папа платил мне пять руб­лей. На эти деньги, помню, я купила себе ролики. И все дети мне завидовали, потому что дома у нас стоял огромный морозильник, набитый мороженым. Очень хочется, чтобы и у Любы тоже было счастливое детство с приятными воспоминаниями.

— Вам хочется, чтобы она росла творческим человеком?

Екатерина: Мы замечаем, что ей нравится рисовать, лепить, танцевать, она любит музыку. Актерская профессия интересная, но сложная. Думаю, она сама выберет свой путь. Мы же стараемся ей помогать и развивать ее способности.