Исполнительницы легендарного хита «Ягода-малина» нет с нами уже больше полугода, но близкие до сих пор пытаются найти ответ на главный вопрос: что же случилось. Правда, пока вопросов больше, чем ответов. Дочь певицы Анэтта Бриль считает, что главное — это сохранить память о маме. Светлую память о светлом человеке, которым и была Легкоступова. Недавно Анэтта призналась, что решила продолжить дело, которым занималась артистка. Девушка уже записала одну песню, а на подходе еще много маминых хитов. WomanHit.ru пообщался с Анэттой и узнал, есть ли у нее музыкальное образование, как проходит расследование случившегося с ее мамой и как поживают любимые внучки Легкоступовой — Николь и Аврора.

- Анэтта, не так давно появилась информация, что вы решили пойти по стопам мамы. Вы давно хотели стать певицей?

- Я лет с двух-трех хотела петь, потому что всегда со стороны наблюдала за мамой. И я как любая маленькая девочка всегда мечтала быть похожей на свою маму. Мне казалось, что она самая лучшая, самая красивая, самая талантливая! Конечно же, я пыталась копировать: я садилась за магнитофон дедушки, записывала мамины песни в своем исполнении, не выговаривая букву «р», это было очень забавно и смешно. Потом устраивала по вечерам концерты, собирала бабушку, дедушку, маму — всех, кто находился рядом. Пела им всем песни, они дарили мне цветы.

- Ну а в школе кто-то знал, что вы — дочь Валентины Легкоступовой?

- Я никогда не афишировала, что у меня мама Валентина Легкоступова, хотя все об этом знали, потому что мама приходила на все родительские собрания, на все праздники, спектакли и так далее. У меня даже фамилия была другая. Я считаю, что всего надо добиваться самому, никогда не надо пытаться выехать за счет кого-то, за счет славы другого человека и его достижений.

- Вы маме говорили, что хотели бы стать профессиональной певицей?

- Конечно же. У нас с раннего детства были такие отношения: мама была другом. Другом, который поддерживает, который всегда находится рядом. Такой опорой, которая, как мне кажется, нужна любому ребенку независимо от того, мальчик ты или девочка. Она поддерживала абсолютно любые мои начинания и стремления. Конечно, когда мы с ней обсуждали, что я хочу петь, что это было бы здорово, она говорила, что ей не очень бы хотелось, чтобы я связывала свою жизнь непосредственно с творчеством. Потому что это нелегкий и очень тернистый путь, где надо обладать жестким характером и иногда наступить на горло себе и своим принципам. И она как любая мама, конечно же, хотела своему ребенку более счастливой судьбы, более хорошей, наверное, приятной женской доли. И поэтому в свое время я пошла учиться в юридический колледж при Академии правосудия, потому что мама настояла, что нужно все-таки иметь диплом о серьезном образовании. Но, несмотря на то что я была еще юной, я забрала документы из этого колледжа и пришла тайком на вступительные экзамены в Академию им. Гнесиных, где мама сидела в приемной комиссии. Конечно для нее это был очень большой сюрприз, она этого не ожидала…

- И как она отреагировала?

- Когда мы с ней дома вечером встретились, у нас был очень серьезный разговор за закрытыми дверями. Мама сказала мне, что я должна понимать, что если я выбрала это для себя, конечно же, моим педагогом будет она, и она сдерет с меня не пять шкур, как с остальных своих учеников, а все сто пятьдесят, потому что я должна стать профессионалом с большой буквы. Ну мама это и делала. Мы с ней занимались настолько усиленно и регулярно, что за занятие приходилось менять буквально два футболки, потому что на самом деле очень тяжело работают все мышцы живота, когда ты учишься издавать вокальные звуки. Она учила меня делать все настолько филигранно, идеально, чтобы это все было как идеально ограненный алмаз. И она мне передала все то, чем владела сама. Я безумно этим горжусь. У меня два высших образования по направлению эстрадно-джазового вокала, и я научилась от нее всему тому, чем владела она.

- Ну а почему не стали развиваться в музыкальном направлении после того, как закончили творческий ВУЗ?

- Когда я училась на четвертом курсе Института современного искусства, после Гнесинки, я повстречалась со своим будущим супругом. Причем не в своем институте — он не имеет никакого отношения к шоу-бизнесу, музыке. Я вступила в семейную жизнь, брала академический отпуск, сдавала госэкзамены по вокалу уже будучи беременной вторым ребенком. У меня девчонки-погодки. Для меня в тот момент важным было создать семейный очаг, иметь полноценную семью. Я с детства мечтала, что у меня будет семья: дети, гнездышко. Я получила то, что хотела, и поэтому в тот момент для меня музыкальная карьера отошла на второй план. Я полностью посвятила себя семье и помогала супругу. Сейчас мы с ним ведем совместный бизнес. Намного позже у нас состоялся разговор с мамой по поводу того, что нужно все-таки иметь диплом про запас, помимо двух музыкальных образований, и я закончила МГИМО. У меня есть третье высшее образование. Я — юрист-международник.

- Как вы все успели?

- Вы знаете, я безумно люблю, когда у меня нет ни одной свободной минутки. Мне безумно нравится режим электровеника — я его так называю. Это когда ты просыпаешься около семи утра, и тебе нужно сделать тысячу дел для бизнеса, творчества и семьи. Когда ты приходишь домой, и тебе просто достаточно положить голову на подушку для того, чтобы ты уснула. Это здорово: жизнь кипит.

- А бизнес у вас в каком направлении?

- Он имеет отношение к ресторанной сфере. Есть где поесть. (Улыбается.) Я на самом деле очень люблю всю эту тему. Я к ней пришла совершенно случайно. Когда началась моя семейная жизнь, мне так нравилось чем-то удивлять супруга и как-то радовать детей, поэтому я освоила все, начиная от украинского красного борща с пампушками и заканчивая пирожными с заварным кремом. В какой-то момент я подумала, почему бы не попробовать себя в ресторанной сфере?

- Что сейчас вас натолкнуло на мысль все-таки выйти на эстраду?

- Я считаю, что добрая и светлая память должны и будут жить вечно. И никто и ничто никакими грязными словами и враньем не очернит самое важное и ценное — память. Мы все знаем, что моя мама была всеми любимой певицей, у нее было очень много песен, которые не были услышаны достаточным количеством людей, не получили какой-то должной оценки. Мама всегда мечтала, чтобы я дала жизнь некоторым ее песням. Но я всегда думала, что у меня есть время, что я успею запеть, успею представить эти песни. Но то, что происходит сегодня, заставило меня пересмотреть свои взгляды. Я прежде всего хочу, чтобы маму помнили как артистку с безупречной репутацией и с добрым сердцем. Я хочу, чтобы ее песни помнили, слушали и знали. И я верю в то, что мне есть что сказать, мне есть что донести, какую эмоцию подарить слушателям. Но вообще это не сиюминутное решение. У меня есть база, у меня есть образование. В принципе, это логичное решение, которое следовало бы принять раньше. Конечно, свою роль сыграла ситуация, когда пытаются очернить достойное имя моей мамы. Все эти грязные разговоры я хочу пресечь и показать, что это была любимая всеми артистка, что ее нужно помнить прежде всего по ее песням. И эти песни должны звучать и быть услышаны.

- Я слышала, что вам даже приснился какой-то необыкновенный сон, который повлиял на решение стать певицей…

- Да, месяцев пять назад мне приснилось, что мы с мамой на какой-то открытой площадке, где идет уличный концерт, и она берет меня за плечи и говорит: «Анэтта, иди пой». Это та песня, которая была первым синглом, который я выпустила — на музыку великого композитора Вячеслава Добрынина и слова Симона Осиашвили. Это песня, которую пела мама. Но на тот момент у меня не было совершенно никаких моральных сил для того, чтобы собраться. Ведь артист должен дарить положительные эмоции, а ведь это так тяжело — улыбаться, когда на душе у тебя скребут кошки.

- Валентина Легкоступова оставила после себя какие-то записи, диски, материалы?

- Конечно. У меня есть старые раритетные диски, у меня есть оцифрованные с аудиокассет записи. У меня есть различные видеокассеты, даже маленькие, я их тоже оцифровала. Я отсматриваю материалы и пытаюсь постоянно что-то найти. Конечно, у меня будут и свои песни. Вот в День защиты детей состоялась премьера песни «Мама». Это моя личная история, и мне кажется, что для любого человека, ребенка, самое важное и ценное, что есть в жизни — это его родители. Это мама, которая дала жизнь. Я очень надеюсь, что эта песня будет услышана и получит достойную оценку слушателей.

- А ваши дети талантом пошли в бабушку? Тоже растут творческими?

- Старшенькая, Николь, закончила первый класс, ей семь с половиной лет. Она очень любит театральную студию, у нее потрясающе получается читать по ролям стихи и различные произведения на сцене. Плюс ко всему она профессионально занимается большим теннисом и делает большие успехи. Даже серебряную медаль получила на турнире. Ну и плюс ко всему, конечно же, она поет. Пока еще рано говорить, захочет ли она связать с этим свою жизнь, но ей это нравится. Она активная, живчик, любит творческую сферу.

Если старшая очень похожа даже внешне на папу, то младшая, Аврора, — это моя копия. Она вся такая нежная, улыбка очень похожа на мамину, у нее такая же ямочка, только на одной щёчке. Ей пять с половиной лет, она ходит в детский садик, занимается фигурным катанием и тоже делает большие успехи. В августе мы надеемся пройти отбор в школу Тутберидзе. Дочь очень хочет кататься. Наверное, как только она научилась ходить, пыталась уже на одной ноге подпрыгнуть, покружиться. Когда она встала в первый раз на лед, сразу поехала. Она даже не упала. И когда у нее спрашиваешь, чем ты хочешь заниматься, она отвечает, что мечтает стать фигуристкой.

- А в кого они стали такими одаренными спортсменками?

- Могу сказать, что точно не в меня. Я очень люблю спорт, но я от него немножечко далека. Велопрогулки, ролики, йога — это с удовольствием, но на большее меня не хватает. Я вообще считаю, если у детей есть спортивные увлечения, то это решение многих проблем в переходном возрасте. Когда есть занятие спортом, оно не располагает к ведению нездорового образа жизни, к неправильным увлечениям.

- Ваша мама, конечно, была занятым человеком, но у нее находилось время для внуков?

- Конечно же, у нее было время проявлять себя как бабушка. Девчонки ее безумно любили. Как выдавалась свободная минутка, она всегда к нам приезжала, они с ней играли, она с ними пела. И девчонки часто вспоминают об этом. Очень тяжело детям, конечно, было донести, что случилось. Но мне удалось перевести это в такое русло, что сейчас, когда мы гуляем, они смотрят на небо и говорят: «Привет, Валюша». Мы сейчас делаем все для того, чтобы их воспоминания стали теплыми и вызывали улыбку. Потому что мама была очень светлыми и солнечным человеком, который вызывал у окружающих только улыбку. Я хочу, чтобы так оно и оставалось.

- А с Юрием Фирсовым, бывшим мужем вашей мамы Валентины Легоступовой, вы общаетесь?

- Нет, я с этим человеком не общаюсь и общаться не собираюсь. Более того, я бы не хотела о нем говорить и тратить время и что-то писать о нем. Я могу сказать одну вещь, что для Юрия Фирсова вся эта ситуация — прежде всего коммерциализация. Вообще, Юрий Фирсов очень тщеславный человек, и он к этому всему относится как к способу, на чем можно заработать деньги. И поэтому он придумывает лживые поводы, чтобы о нем продолжали говорить. Придумывает какие-то неправдоподобные истории…

- Сейчас до сих пор идет следствие?

- Да, следствие продолжается. Распущены неправдоподобные утки по поводу того, что расследование завершено, что есть финальные отказные. Это все ложь. У нас на самом деле сложная доля: мы пытаемся добиться правды. Мы за все это время так и не получили ответы на два основных вопроса: что произошло с нашей мамой, откуда у нее синяки и гематомы? Нас интересуют только эти вопросы, на них нам никто ответа не дает. Но мы все равно добьемся правды.

- Вообще многие коллеги говорили, что видели вашу маму в отношениях с Фирсовым довольно счастливой…

- Я знаю, что моя мама никогда не играла, что она была влюблена. Могу сказать, что любовь — это здорово, это хорошо, я всегда за любовь. Я, может быть, поэтому, видя, какая мама счастливая, что она как хрустальная ваза, которую нужно оберегать, не открыла ей глаза. Я не хотела отбирать у нее это счастье.

- А кто вас поддерживал и помогал в это трудное время?

- Не было ни одного человека, который бы меня не поддержал. Все находились рядом и продолжают это делать по сегодняшний день. Я просто сама по себе еще такой человек: привыкла со всем справляться, собрав всю волю в кулак. Меня так учила мама: из всех жизненных ситуаций ни в коем случае нельзя устраивать показуху и театр, а нужно поднять голову, сделать глубокий вдох. А когда остался один на один со своими мыслями, можно позволить себе и поплакать, и покричать в подушку. Но важно из всех сложных ситуаций выходить с высоко поднятой головой, с незапятнанной честью и репутаций.

- Лето, наконец, вступило в свои права. Какие у вас планы на этот период?

- У нас есть недвижимость в Крыму: у родителей моего супруга в Ялте, у моей бабулечки — в Феодосии. Поэтому мы планируем обязательно деток вывезти на море. Они обожают Черное море, и поэтому они обязательно поедут к бабушке и дедушке. За рубеж я не планировала, просто я настолько люблю наш Крым, я же там выросла. Мне не нужна никакая заграница, потому что я знаю у себя каждый уголочек, своими потрясающими видами Крым ничем не уступает Италии, Швейцарии и так далее. Это потрясающее место со своими вкусными продуктами, хорошей атмосферой, хорошими людьми. Поэтому мы летом никуда больше и не едем.

Кстати, когда я была маленькая, мы с мамой ездили в круизное путешествие, в Европу, в Египет. Постоянно куда-то выезжали во время каникул, когда я была ребенком. И когда уже стала взрослой, мы каждое лето встречались в Крыму. Место встречи изменить нельзя…