Тонкая, нежная блондинка с фарфоровой кожей. Русская Изабель Юппер. Анна Слю из той породы актрис, чей потенциал очевиден сразу, но при этом настаивается годами. Она не из когорты примелькавшихся. Ее будто бы всегда чуточку недостает, пока она занята своей бурной жизнью. Анна дважды была замужем и пока не стремится к созданию новой семьи — признается, что так ей комфортнее и интереснее. Подробности — в интервью журнала «Атмосфера».

— Анна, на фестивале «Кинотавр» вы получили приз за лучшую женскую роль в фильме «Подбросы», с чем вас и поздравляю. Материал привлек прежде всего?

— Меня в первую очередь привлекла личность режиссера. Я смотрела его полнометражные игровые фильмы «Класс коррекции» и «Зоология». И я абсолютный фанат режиссера Ивана И. Твердовского. Когда я пришла к нему на пробы и мы познакомились лично, стало очевидным, что и в жизни Иван совершенно прекрасен. Сценарий, безусловно, тоже меня «порвал», но, когда мы встретились впервые, он не был еще завершен. С Ваней интересно, он создает вокруг себя такую атмосферу, что все вокруг хотят прыгнуть выше головы, чтоб хоть как-то ему соответствовать. С ним ничего не страшно. Я очень рада тому, что Полина Быстрицкая, наш кастинг-директор, меня позвала на пробы и что мне посчастливилось с Иваном и всей нашей группой поработать. Это было прекрасно!

— А мы довольны, что вы состоялись у нас в отечестве, ведь в семнадцать лет вы мечтали выйти замуж за Майкла Джексона и улететь с ним в Штаты. Ради этого даже устроились переводчицей на его концерте в Москве…

— У меня был хороший английский — родители нанимали педагога, поэтому я легко общалась. Мне удалось стать переводчиком танцевальной группы Майкла, поэтому и с ним самим посчастливилось поговорить, хотя его личным переводчиком была Татьяна Кожевникова. Я видела Джексона на расстоянии вытянутой руки. Он — абсолютный инопланетянин! Никого на сцене нет лучше него! И при этом он вел себя с окружающими очень просто, что располагало к нему еще больше.

— Слю — ваше детское прозвище, а ныне псевдоним. Это стратегический ход или проявилась некая сентиментальность?

— Я не чужда сентиментальности, но тут она ни при чем. Так меня называли все в нашей компании. По–моему, это Олег Долин и сократил. Мы с десяти лет дружим и потом учились вместе в ВТУ им. Щукина, и, скорее всего, он может этот факт подтвердить. Если кого-то их детские прозвища раздражали, то мне, наоборот, нравилось. И это скорее не прозвище, а сокращение от фамилии. (Настоящая фамилия нашей героини Слюсарева. — Прим. авт.)

— Читала, что в детстве вы были подвижным ребенком, и терпения, чтобы окончить музыкальную школу, освоить фортепьяно и саксофон, у вас не было. Но эти инструменты вы выбрали сами?

— Да, мои увлечения никто не корректировал. Я всегда сама выбирала, чем мне заниматься. Потом меня заинтересовал вокал, и я начала петь. Для себя в основном. И сейчас не планирую подходить к этому профессионально, выпускать альбом, давать концерты… Главное, моим детям нравится, как я пою.

— Посмотрев ваш Инстаграм, убедилась, что шестилетняя дочка и четырехлетний сын — абсолютно ваши копии. И у них редкие, исконно русские имена. Это была ваша идея?

— Скорее папина (актер Владимир Смирнов. — Прим. авт.). Он назвал дочку, а потом я придумала имя сыну, но последнее слово в выборе имени за отцом. Я рожаю и за это отвечаю, мужская ответственность — придумать имя.

— Анна, а что вы думаете относительно их дальнейшего образования?

— Буду наблюдать за способностями и действовать в соответствии с ними. Пока я не вижу никаких ярко выраженных талантов. Дети сейчас ходят в архитектурный кружок, где рисуют, делают макеты — развивают пространственное мышление, а также на единоборства. Дочь, категорически отклонив балет, отправилась туда, поскольку там много мальчиков. И тут я ее понимаю: я бы тоже так сделала. Теперь она одна девчонка в группе — звезда! И у нее отлично выходит — недавно вот медаль вручили.

— А на чем строится ваша система воспитания в целом?

— Считаю, что ребенка надо максимально подготовить к самостоятельной жизни. Это означает, что он, во-первых, должен научиться принимать решения, причем уже в юном возрасте, когда это особенно сложно, и нести за них ответственность. Естественно, ему надо давать достаточно свободы, чтобы он имел выбор вообще. А что касается мужского-женского влияния… Так как по большому счету я воспитываю детей одна, хотя, конечно, они регулярно видятся с отцом, у нас довлеет жесткий матриархат. Я строго слежу за тем, чтобы соблюдались все правила этикета и хорошего тона: девочек надо пропускать вперед, открывать перед ними дверь, отодвигать стул, помогать нести сумки. Подробно рассказываю о том, что есть девичьи прерогативы, а есть чисто мужские. Мне хочется, чтобы сын, даже будучи еще совсем крохой, видел, что мужчины дарят женщинам цветы, приглашают их в ресторан, то есть проявляют заботу и внимание даже в мелочах. Это очень важно. Я думаю, ему просто будет гораздо легче так жить, если эти штуки, которые так нравятся девчонкам, будут для него естественны. Надо ради справедливости сказать, что он довольно часто все эти проявления видит в поведении большей части моих друзей и, конечно, моего папы, который, между нами говоря, в принципе ответственный за прекрасное в нашей семье. У него безупречный вкус.

— В одном из интервью вы признались, что в личных отношениях для вас приемлема модель, когда женщина не друг или мать, а ребенок…

— Мне кажется она наиболее правильной. Так как на женщину природой возложено намного больше, даже чисто физически — мы рожаем как минимум, то мужчина, находящийся рядом, должен быть сильным, добрым, остроумным и щедрым. Готовым отдавать семье силы и эмоции. Понятно, что это присуще безусловной родительской любви. Но когда и твоя вторая половина выступает в данной роли — защитника, надежной опоры, покровителя, — то это как раз то, что нужно! Вообще же у нормального мужчины, достигшего зрелости, обязательно появляется желание кого-то опекать. Это в порядке вещей. И женщина со своей стороны испытывает восторг, уважение, чувство благодарности. Все то, что от них мужчины и ждут.

— На первый взгляд вы изящная, ранимая и беззащитная девушка, которую хочется взять под свое крыло. Однако сами признавались, что отношения с противоположным полом не являются вашей сильной стороной. Отчего так?

— При всей моей любви к свободе, когда я кого-то к себе приближаю, требования к нему у меня возрастают непомерно, и я начинаю его прямо тотально контролировать. Так устроена. При этом диктат по отношению к себе не терплю. Я отдаю себе отчет, что уважение предполагает доверие, но тогда, наверное, это должен быть какой-то исключительный человек. На данном этапе жизни я себя прекрасно чувствую одна. Мне так, без внешнего раздражителя, лучше во многих областях. Комфортнее, интереснее.

— Оба ваших предыдущих мужа — актеры, это означает, что вы влюбляетесь только в людей творческих?

— Наверное, я должна признать это. Но мое уважение к мужчине строится на неподдельном восхищении. Когда оно уходит, человек становится просто обыкновенным парнем. Одним из многих.

— Вы полагаете, мы в состоянии трансформировать отношение мужчины к себе?

— Это подвластно любому человеку. Но все зависит от того, насколько к тебе расположены и нужно ли тебе это. Люди сохраняют длительные отношения только при условии, что базовый набор качеств их избранника или избранницы им подходит. То есть поведение относительно тебя имеет смысл менять только при условии, что его воспитание, образование, набор знаний, увлечений и привычек тебе органичны. Я не сторонница компромиссов. Если что-то не устраивает, о чем-то не договорились, что называется, на берегу — надо расставаться. Убедилась на собственном опыте — не имеет смысла давать второй шанс: все повторится, но еще в более ухудшенном виде. Человек такое существо: если ему однажды что-то простили, дальше он будет только расширять границы дозволенного. Не иначе. Глупо об этом забывать. Знаете, есть мудрая английская поговорка: «Хорошие архитекторы никогда не возвращаются к построенным мостам». Думаю, к ней стоит прислушаться.

— Вы явно девушка компанейская…

— Конечно. У меня полно друзей, как женщин, так и мужчин. Даже с мужьями подружек тоже дружу. Разумеется, бывает, что я испытываю разочарование и тогда перестаю общаться, но это редкость большая. Я люблю людей. С детства привыкла, что наш дом сверхгостеприимный. Я могу неожиданно привести гостей, и мама всегда накроет вкусный стол. Мне тоже нравится кормить близких людей. Это ведь делаешь совсем с другим настроением.

— Кто ваши родители по профессии?

— Мама окончила ГИТИС, факультет маркетинга, сегодня она директор одного из столичных театров. Мой биологический отец имеет художественное образование, а папа, который меня вырастил, — артист.

— Кто входит в ваш ближайший круг общения?

— Коллеги. Нас целая банда, на зависть всем: Женя Цыганов, Юра Колокольников, Паша Капинос, Маша Андреева, Маша Машкова, Ира Горбачева, Лариса Баранова, Ольга Сутулова… Теперь вот в эту команду органично влились еще пять человек — наша киногруппа «Подбросов».

— Вы перечисляете какой-то прямо медийный список… Карьера у всех великолепная… Анна, а вот вы, несмотря на очевидное дарование, обратили на себя внимание лишь в нескольких ярких проектах. Отчего не старались «выстрелить» как можно раньше?

— Во-первых, я не склонна форсировать события и навязывать свою кандидатуру режиссерам и продюсерам. Доверяю судьбе и воле обстоятельств. А во-вторых, я занималась совсем другими делами — влюблялась, путешествовала в свое удовольствие, рожала детей… У меня не было ни одного пустого года — все случалось вовремя. Я живу насыщенной жизнью! И надеюсь, что мое грандиозное кино еще впереди. С радостью бы снялась в фильмах Бориса Хлебникова, Алексея Попогребского, Натальи Мещаниновой, Авдотьи Смирновой, Филиппа Янковского, если он вернется в профессию.

— Вы упомянули про поездки по миру, к слову, в вашем заграничном паспорте до сих пор стоит в графе «пол» буква «M»?

— Она уже исправлена, но, видимо, у меня такая карма. После «Кинотавра» одно из изданий написало, что мне вручена награда за лучшую мужскую роль. (Улыбается.) У меня постоянно приключения.

— А может, у вас действительно есть некие мужские качества? Вот боксом хотели заниматься…

— Нет, это я думала приобрести какие-то еще полезные навыки. Я же постоянно чем-то увлекаюсь. Правда, ненадолго — быстро мой энтузиазм проходит. Так было и с лекциями по эзотерике, например. Сейчас загорелась и хочу учиться играть на виолончели. Возможно, освою хотя бы одну пьесу. А так я всегда надеюсь на следующий проект, который подарит мне какие-то новые знания.

— У вас был период, когда вы играли в театре «Эрмитаж». Ныне нет желания оказаться на подмостках?

— Быть в труппе — точно нет. Когда-то, после института, мы пошли к Петру Наумовичу Фоменко, но он нам сказал, что организует театр все-таки из своего курса, и даже если нас возьмет, то мы как чужие будем сидеть. А сегодня нет ни одного режиссера, под руководством которого я бы постоянно хотела работать. Понимаете, мне нравятся рисковые режиссеры-провокаторы вроде Ларса фон Триера, Ксавье Долана, Гаспара Ноэ или Валерии Гай Германики. (Улыбается.) Если бы Лера открыла свой театр, я бы к ней попросилась. С воодушевлением включаюсь в каждый ее проект.

— Зато вы блистали в ее «Кратком курсе счастливой жизни», и еще она является крестной вашего младшего ребенка…

— Совершенно верно. И муж Маши Машковой наш крестный. Лера — потрясающий друг! Отзывчивый, трепетный человек. Хотя об этом уже все знают — она сделала колоссальный квантовый скачок в плане коммуникации.

— Знаю, что у детей вы отобрали гаджеты, выбросили телевизор, и, как я понимаю, телепространство, которое транслировало «Ночной дозор» и сериал «Вижу-знаю» с вашим участием, вас совсем не вдохновляет, верно? Даже если позовут ведущей?

— Ну, если позовут в кругосветное путешествие и будет ряд передач об этом, я бы не отказалась. А еще давно мечтала вести программу о животных. Но не теоретическую, а познавательно-контактную, чтобы была возможность гладить зверей. Это же так здорово — намять носик медведю или тигру… Пускай даже будет риск быть
съеденной. (Улыбается.)

— Какие у вас взаимоотношения с деньгами?

— О, они мне совсем не безразличны! Но истина в том, что человек, если не имеет детей, может жить очень скромно, буквально на минимальные средства. Но, когда ты мать семейства, потребности изменяются, и ответственность совсем другая. Деньги становятся необходимостью, и, естественно, моя свобода выбора и передвижения сильно видоизменилась. А еще, если мне надо перезагрузиться, я просто могу полдня тупить в магазине… Буду ходить, смотреть, возможно, даже ничего не стану мерить и не куплю.

— А на что вам не жалко спустить последние финансы?

— Обожаю бриллианты! Это не значит, что я прямо все последние деньги на них трачу, но любить мне их никто не может запретить. (Улыбается.)