Популярный актер не так давно освоил еще и профессию режиссера, которую по достоинству оценили на кинофестивалях. Кирилл Плетнев старается совмещать режиссуру и актерство с воспитанием трех сыновей. WomanHit.ru встретил Кирилла в Ростове-на-Дону, и оказалось, что в этом городе он как дома.

—…Я прожил в Ростове-на-Дону два месяца. Мы снимали здесь фильм «Однажды в Ростове». В ресторане нашего отеля был самый лучший штрудель, который я вообще в жизни ел. Банановый. Ничего более вкусного не пробовал, даже в Австрии, на родине штруделя.

— Но, несмотря на любовь к штруделям, вы совсем не поправляетесь и продолжаете радовать поклонниц отличной формой…

— К сожалению, поправляюсь. Просто в последнее время сбросил 12 килограммов. Я не только отказался от гостиничных штруделей, но и сел на диету. Питание пять раз в день. Когда начал снимать кино, меня сильно понесло, этой весной я весил 92 килограмма. Стало тяжело завязывать шнурки. Я понял, нужно что-то предпринимать. И в моей жизни появилось пятиразовое питание. Сначала было сложно, потом вошло в привычку, а затем мне даже понравилось. Ну и сейчас я пытаюсь придерживаться диеты сам.

— Хотелось бы узнать, где актеры узнают обо всех этих диетах?

— Я обратился к специалисту в клинику. Можно сказать, встал в один прекрасный день и решил начать худеть. Вообще решения у меня вынашиваются долго, но принимаю я их быстро.

— В последнее время о вас говорят еще и как о режиссере в связи с вашим фильмом «Жги». В этой картине кроме Инги Оболдиной и Виктории Исаковой снялась телеведущая Ольга Бузова, которая к миру кино не имеет никакого отношения…

— Оля возникла в тот момент, когда отказались Ваня Ургант, Паша Воля, Андрей Малахов. А мне нужен был персонаж, камео ведущей. И совершенно случайно у меня и исполнительного продюсера возникла кандидатура Оли. Мы с ней встретились, пообщались. Я понял, что она человек, который хочет себя пробовать в разных жанрах. Ольга на самом деле очень умная девочка и правильно строит свою карьеру. Она начитанная, у нее хорошее образование, Оля тоже из Петербурга, мы земляки. И то, что мы видим на экране, — это скорее некий образ, который очень хорошо продается. Здесь мы можем вспомнить Ренату Литвинову, она же в жизни тоже не такая, какой мы ее обычно видим на экране. В общем, ничего, кроме позитивных впечатлений, у меня от общения с Олей не осталось. Она продемонстрировала большое трудолюбие. Ехала после работы в Москве семь часов на машине ночью в Невель под Псковом, где мы снимали. Никакого нытья по поводу того, что она устала. Потом выходила на съемочную площадку, делала что требовалось и уезжала на работу обратно.

— Режиссура — очень увлекательное занятие, но не лишит ли она зрителей вас как актера?

— Если поступит какое-то интересное предложение, я сразу на него соглашусь. Просто мало интересных актерских предложений. Я в свое время поступал на режиссерский факультет, но меня не взяли. Так получилось, что я прошел актерский тур для актерского факультета, но на актерском туре на режиссуре срезался. Это было очень забавно, потому что ко всем остальным педагогам я уже поступил, а здесь не прошел актерский тур. Но потом педагог по режиссуре мне сказал: «Давай откровенно — про что ты будешь в 16 лет ставить? У тебя есть что рассказать? Гораздо интересней будет, если ты поживешь как человек, как актер, наберешься опыта, и, соответственно, тебе будет о чем рассказывать». И он оказался абсолютно прав. Я даже благодарен, что так сложилось. Все должно происходить вовремя.

— Судя по всему, лето у вас прошло в заботах. Планируете какой-нибудь отдых?

— Нет, никакого отдыха. В сентябре мотор нового фильма. Некое роуд-муви (дорожные приключения. — WH), две девушки едут на машине из Москвы на юг. Но больше рассказывать не могу, потому что боюсь сглазить.

— То есть вы суеверный человек в каком-то смысле?

— Да, в какие-то вещи я верю. Например, если текст роли упал, я на него сажусь прямо на пол, чтобы не забыть его на сцене. Потому что есть такая примета. Еще не люблю черную кошку, которая дорогу перебегает. В последнее время редко говорю о будущей работе, если только вкратце, вообще о планах не люблю рассказывать. У меня было много раз, когда я рассказывал и что-то шло не так.

— У вас довольно большая актерская фильмография. Какая роль для вас оказалась самой сложной?

— Пожалуй, один из самых сложных проектов — это фильм «Однажды в Ростове». Мы снимали с большими перерывами, и мне приходилось вновь вспоминать своего персонажа. Спасибо режиссеру Константину Павловичу Худякову за то, что он понимал: первые два дубля для меня пристрелочные. Он мне давал такую возможность. Очень тяжелым оказался фильм «Викинг», хотя у меня там было всего шесть съемочных дней. Но честно скажу, я там чуть не спятил, потому что ненавижу постижи — приклеенные бороды и так далее. У меня все начинает чесаться. Еще на морозе все это отклеивается быстро, а моя история как раз была связана с зимой. Подъем в три утра, грим два с половиной часа — приклеивание бороды, ирокеза, рисовали татуировки, потом час еще меня одевали, сначала рубаху, потом кольчугу, доспехи, всякие онучи завязывали.

— То есть практически настоящее снаряжение викинга?

— Да, внимание к деталям было доскональное. По части реквизитов, костюмов и грима придраться не к чему. Это было тяжело еще и потому, что почти вся роль верхом на лошади. Вокруг меня работали каскадеры, они очень хорошо себя чувствовали, поскольку в седле постоянно. Я, конечно, умею скакать на лошади, но не так, как они. Плюс зима, целина, которая в кадре должна выглядеть абсолютно нетронутой. И я очень часто спрашивал, а нет ли там ям. И никто не мог ответить на этот вопрос. Но поскольку я был князем, то скакал первым, что называется, просто на удачу. Так что это было шесть дней мощнейшего стресса. Помню сцену, где мой персонаж лежит убитый, к нему подходит герой Саши Устюгина. И я тогда думал: ну хоть здесь отдохну. Но не отдохнул, потому что ночь, холодно, я весь залит кровью, одежда прилипла, летали какие-то мухи. В общем, некоторые сцены в «Викинге» оказались изнуряющими. Даже «Диверсант», фильм, насыщенный трюками и другими подобными вещами, прошел для меня легче, и вспоминаю я его гораздо веселее.

— Когда вы успели научиться ездить верхом?

— Я научился ездить на лошади в 22 года для фильма-сказки «Легенда о Кощее», который почему-то не вышел в нормальный прокат. Я проходил специальную подготовку, два с половиной месяца занимался верховой ездой и прекрасно себя чувствовал, поэтому сейчас с лошадьми практически на «ты».

— Ради собственного удовольствия не катаетесь?

— У меня нет на это времени. Хотя желание есть.

— Лежать в холоде залитым кровью — это была самая страшная история съемок или бывало еще хуже?

— У меня случилась жуткая история во время съемок в рекламе известного шоколадного батончика. Сама по себе реклама была сложная — мы ездили на кровати по городу. И кровать зафиксировали на карте, где сидел человек, который управлял им. В сценарии был трюк: кровать закрепили с двух сторон железными тросами и начали растягивать в разные стороны, а она крутилась на месте. Каскадеры показали нам, за что держаться, но в первую же секунду, когда кровать стала раскручиваться у меня вылетели ноги. А там был тонкий стальной трос. И я понял, что если ноги попадут под трос, он мне их просто отрубит. И я сделал фактически флажок — вытянул ноги и весь дубль держал их над тросом. Естественно, этот дубль и вошел в рекламу. Потом уже подбежали, спросили, все ли нормально. Это было страшно.

— За моральный ущерб не заплатили?

— Нет, конечно. Только извинились. В нашей стране не платят за такие вещи.

— Многие артисты признаются, что из-за занятости не видят своих домочадцев. У вас не возникает такой проблемы?

— Возникает. Я узнаю какие-то вещи про своего младшего сына из видео, которое мне присылает жена. И мне это как ножом по сердцу, потому что, конечно же, хотелось бы присутствовать. Я очень переживаю, все время пишу: не начал ли разговаривать без меня? У меня, слава богу, жена тоже актриса, она выросла в актерской семье и сама через все эти вещи прошла. Насколько могу, настолько я уделяю время семье. Просто при такой профессии приходится с чем-то мириться. Но, с другой стороны, если я буду только семьей заниматься, мы не сможем с вами встречаться.

— Получается, ваша жена жертвует своей профессией ради семьи?

— Нет, у нас есть прекрасная бабушка, есть няня.

— У детей уже проявляются таланты?

— Младший — мегаактивный. Он самый активный из троих моих сыновей. Дико обаятельный, и в год и восемь месяцев у него абсолютный слух. Это понятно уже сейчас. Средний — самый добрый из всех троих. Ну а старший потрясающе рисует. Мальчик каких-то энциклопедических знаний. Наша с ним любимая игра — в слова. И он меня всегда валит, хотя ему будет только десять лет. Про динозавров он знает столько, сколько не знаю я.

— Наверное, ходит в какую-нибудь специальную школу?

— В гимназию с углубленным изучением английского языка. Средний пойдет в школу только в следующем году. Мы очень хотим его отдать в какой-то спорт, потому что у мальчика очень хороший удар. Может, в какие-то единоборства.

— А девочку не хочется?

— Девочку очень хочется. Я вообще готов к детям. Сейчас могу сказать это точно. Еще года два назад сказал бы, что хочу подождать, а сейчас нет: я готов к детям. С третьим ребенком у меня проснулся отцовский инстинкт.

— Какие черты вашего характера передались детям?

— Я справедливый. Не скажу, что добрый, но не злой.