Любовная лодка, как известно, разбивается о быт. Быт распускает в прямом и переносном смысле тех, кто еще вчера горел желанием и парил на крыльях любви. Куда уходит любовь? Во что превращается секс? Кем становимся мы, погружаясь в семейную рутину? Почему прекрасные дивы, выйдя замуж, перестают следить за собой? Попробуем разобраться и найти выход из ловушки под названием «брак».
Наверняка все видели в Интернете подборки фотоколлажей «как выглядели бы знаменитости, если бы не резали себя ежегодно, не отсасывали жир ежеквартально, если б не ходили в спортзал и не ели бы блокирующие голод таблетки». Джонни Депп на них обычно напоминает рыхлый овал, Кира Найтли выглядит аппетитной бабенкой-бухгалтершей, Джей Ло и Мэрайя Керри навевают мысли об оперных дивах «под двести».
Конечно, все это приколы американцев, страдающих ожирением, но в каждой шутке есть доля шутки. Люди делятся на две категории. Первая сохраняет свой скромный вес вне зависимости от курения-некурения, гормональных таблеток, застолий, депрессий. Вторая вечно борется за каждый килограмм или, опустив руки, набивает гардероб одеждой XXL.
Вторая категория количественно доминирует над первой. Главной ловушкой для нее становится замужество и обманчивый покой «за милым как за каменной стеной». Вчерашние лани, гламурные кисы, удачно выйдя замуж, превращаются в комедийных тетенек с жирами на талии и странными прическами. Они будто забывают о существовании зеркал. Они говорят: «Он меня всякой любит». Или: «Хорошего человека должно быть много». Или: «У моего такое пивное брюшко, что я в сравнении с ним меркну».
Тема трагической перемены внешности касается женщин в первую очередь. Отечественные мужчины еще не вышли на тот уровень, когда «он» стремится соответствовать «ей» по уровню сексапила, в то время как «она» пытается допрыгнуть до уровня «его» заработков. Наши женщины прыгают вовсю. Мужчины продолжают лежать. Поэтому временно оставим их в покое.
Пример родителей
Мама Киры Найтли — невысокая полноватая женщина. Нет, не толстая. Просто крепкая, сбитая, как большинство англичанок бальзаковского возраста. По законам генетики, дети являются биологическим продолжением своих родителей. Если в маме 75 кг, то и дочка после родов их наберет. Если папа лысый, то сынок может попрощаться со своей молодежной шевелюрой. К сорока годам не останется от нее ничего.
Да, мы живем во времена тотального good looking, мы ждем прихода нанотехнологий, которые омолодят нас за три инъекции. И все же признайте: тема омоложения раздута журналами о красоте до невероятных размеров. Фактически ложится под нож (или просто ходит в зал) меньшинство. Подавляющая масса струится по течению — и с некоторым опережением. Часто видишь пару мама — дочь и понимаешь, что доча как-то рано повзрослела. В свои восемнадцать она почти догнала мать по габаритам. Осталось приобрести то же уныло-скептическое выражение лица, втянуть голову в плечи, слегка ссутулиться, нарастить жирок на шее, третий подбородок — и клон мамаши готов.
Народная присказка гласит: «Хочешь узнать, какой станет твоя жена, когда перестанет быть невестой, взгляни на будущую тещу». И хотя Кира Найтли решила оспорить этот постулат, но большинство девушек в мире следуют ему.
Они видят, как их старый некрасивый папа обнимает старую некрасивую маму в растянутой кофте и счастливо улыбается. «Ага, — думают они, — у меня будет так же. Создам в доме уют, наемся сладких булочек и буду сидеть вся такая из себя уютная, в теле. Мужчины это любят». Упс.
Наша страна — не такая уж восточная. Бедра могут быть широкими — но не шире, чем у Моники Белуччи. При этом талия должна читаться четко даже в свободной одежде. Оставьте в покое мамин опыт. Она прожила свою жизнь, вы наверняка хотите жить лучше. Подумайте об этом перед тем, как проглотить торт-мороженое «Венский вальс» (500 г, 1200 ккал).
Сонное болото
Когда мы готовы влюбиться и ищем подходящий объект, наши нервные окончания производят дофамин — естественный наркотик, от которого жизнь кажется цветной и легкой. Под дофамином наше сердце бьется быстрее, волосы лежат лучше, глаза сияют, и даже прыщи исчезают куда-то. Когда легкая влюбленность переходит в нервную страсть, организм вместо дофамина вводит адреналин, жесткий стимулятор. Теперь у нас в груди — бешеный мотор. Кровь приливает то к голове, то к органам размножения, забывая снабжать кислородом желудок. В результате чего мы игнорируем приемы пищи, а в моменты насильственного кормления друзьями тупо водим вилкой по тарелке.
Стройность девушки на первой стадии любви может обмануть даже редкостного придиру. Каково будет его изумление, когда после года тихой совместной жизни его тростинка трансформируется в идеал русского художника Кустодиева. Гормон семейного счастья эндорфин полнит. Если дофамин можно сравнить с кокаином, эндорфин больше похож на морфий. Под коксом сутками пляшут, под морфием лежат и грезят.
Диван в больших дозах, как известно, ведет к лишнему весу. Уверенные во взаимной любви люди ведут размеренный образ жизни: встали, поели, отдохнули после еды, неторопливо занялись любовью, посмотрели кино, решили погулять, вместо этого дошли до гостей и засели за столом, ели-пили до полуночи, добрели до дома, сытые-пьяные завалились спать. И так каждый день с небольшими вариациями в виде походов на работу.
Однажды, подняв глаза от тарелки, муж скажет жене: «Ты бы хоть гимнастикой занялась», а она ему ответит: «От такого слышу».
Он не замечает
Семейная распущенность касается не только лишнего веса, но и гигиены, правил общежития и хорошего тона. Если человек привык портить воздух и не сдерживать отрыжку под маминым крылом, он продолжит делать это, как только освоится в новой семье. Чаще всего это касается мужчин. У женщин свои приемы борьбы с прекрасным: бытовое хамство, разведение грязи, разбрасывание предметов индивидуального пользования.
Понятное дело, что влюбленный человек моет голову чаще, чем женатый. И что на хорошую стрижку с укладкой у замужней женщины нет ни сил, ни времени, ни денег. Почему-то! Как будто она стремилась под венец, чтобы снизить качество жизни. Иные кумушки объясняют свой запущенный вид так: «Я все делала для него, старалась ему понравиться еще больше, а он не замечал моих новшеств, и я решила бросить это дело. Зачем? Свой не видит, а с чужими я флиртовать не собираюсь».
Бывает, что муж сознательно подталкивает жену к запустению. Выражает негатив, когда та наряжается в гости (не дай бог кто обратит внимание и отобьет). Смотрит косо, когда она ходит в короткой юбке. Жалеет денег на салоны. Нет, я неправильно выражаюсь: он даже не подозревает, что красота его жены долгое время холилась и лелеялась в этих дорогостоящих учреждениях. Он думает, что у женщин от природы ноги нежнее шелка, а волосы белые и блестящие. Мужского понимания хватает только на ярко-красный маникюр. С другой стороны, кто знает? У его мамы тоже были цветные ногти.
Стать самой собой
Одна из самых страшных ловушек замужества по любви — стремление стать самой собой, коль скоро тебя так обожают. В пору заманивания кавалеров и убеждения единственного-неповторимого девушке пришлось затратить столько калорий на удержание своего тела в гламурных нормах, что она решает: «Все! Баста!» Не надо больше морить себя диетами и тратить состояние на витаминные уколы. Наконец она любима. Она может показать своему избраннику лягушачью шкурку, что так долго пылилась в чулане.
Девушка пребывает в уверенности: ее вычленили из миллионов других за красоту душевную и редкую сообразительность. Ни одна статья о том, что мужчины любят глазами, не убедит ее. Она готова биться об заклад, что именно ее история любви уникальна.
Молодая жена перестает носить линзы, которые страшно вредны для ее глаз, и достает из ларчика очки с космическими диоптриями. Антицеллюлитный тайский массаж больше не мил ей, раз любимый и так каждый вечер гладит ее стройные бедра своими сильными руками. Как горьки будут ее слезы, когда апельсиновая корка возобладает над силой страсти. Когда любимый растопырит глаза и скажет: «Что это, рыбка? Такого не было, когда мы встречались тобой».
Удивительно, что в «стать самим собой» большинство смертных вкладывает совсем не трансцендентный смысл — ничего общего с «путем к себе». Быть собой означает полную расслабленность и потакание привычкам, выработанным еще в детстве при попустительстве мамы, бросающейся подтирать и ублажать, как только дитятко насорило или расстроилось. Но партнер — не мать родная. Он веером махать не нанимался. Семейная жизнь представляет собой не служение одного другому, а равноправное сотрудничество.
Сама по себе — наедине с собой — девушка имеет право оставаться неряхой и любительницей посидеть за компом с семи вечера до трех ночи. Если она вдруг решает, что такая жизнь ей надоела и в ней может появиться кто-то второй, впору готовиться к тому, что прежние интересы пойдут прахом.
В период флирта каждый из нас создает новую модель себя — человека, который может понравиться представителю противоположного пола (для своего пола можно особо не напрягаться). Мы прилагаем силы, чтобы преодолеть разрыв между М и Ж ради создания ячейки общества. Получается, мы придуриваемся?
Лжем? Иначе почему мы отказываемся от «себя привлекательной», как только искомый объект найден, приручен и обручен? Мужчины любят нас такими, какими они увидели нас впервые. Зачем же мы подкладываем им свинью?
Красивая душа
Стоит подробнее остановиться на феномене красивой души. О нем написано столько прозаических произведений, что женщины восприняли его всерьез. Они уверены, что истинно влюбленный сможет разглядеть глубинные красоты под прыщами, неровно выбеленными волосами и абы какой одежкой. Они правда считают, что мужчина заглянет в их глаза (минуя все остальное) и падет сраженный.
Таких девиц миллионы, но сегодня мы говорим не о них. Нас интересует класс женщин, которые, выйдя замуж, решают тряхнуть стариной — вернуться к корням, к подростковой бесполости. Кроссовки, джинсы, кофта свободного покроя, волосы, затянутые в хвост, с давно отросшими корнями. Таков облик недавно родивших мамаш на детской площадке. Проходит год, другой. Остались в прошлом бессонные ночи, болящие животики, вспухшие десны малышей, вот уж и школа на носу, а мамочки все еще ходят в балахонах и стягивают волосы резинкой. Подразумевается, что им некогда, что весь дом на них, — что не является правдой. Они давно привыкли к новому уровню нагрузок, кинувшись из огня девичества в полымя замужества. Так зачем они делают себя некрасивыми? Неживыми? Занюханными рабынями очага?
Есть мнение, что в браке обабливаются девушки без особого внутреннего содержания. Это не так. Особы с духовными запросами так же, как и бессмысленные особы, погружаются в бездны ухода за мужем, теряя сексапильный облик. Под свой неказистый внешний вид они подводят идеологический базис: якобы интеллект и высокие думы исключают гламур (плод рекламы, исчадие ада).
Многословные оправдания их лени можно услышать в любой интеллигентной женской компании. Речь почему-то заходит о феминистках, которые принципиально не бреют ноги («вот молодцы!»), и о том, что мужчина всем нравится в естественном виде, а женщине вечно нужно изгаляться. Ни одна не заикается о неправильном воспитании, об отсутствии примера в детстве, о плохо выглядевшей маме и о том, что в советские времена выглядеть хорошо — выделяться — было зазорным.
Мы являемся заложниками прошлого. Еще тридцать лет назад учителя в школах вырывали из девичьих ушей золотые сережки и брили мальчиков с «битловскими» прическами. Нам внушали, что внутреннее доминирует над внешним, а мини-юбки являются профессиональной одеждой проституток. Поколение 60−70-х — это хорошие некрасивые люди, которым в 90-х пришлось переучиваться на гламур. Тем, кто родился сравнительно недавно, куда легче нашего. У них есть шанс совместить счастливый брак, красивую душу и внешность с картинки.