— Марина, мы давно не видели вас в кадре, и вот вы появились в главной роли сериала «Кухня». Как вошли в съемочный процесс после долгого перерыва?
— Я вообще всегда волнуюсь, когда вливаюсь в новый проект, знакомлюсь с командой, пытаюсь понять, какого результата от меня хотят. Особенно сложным был первый съемочный день. Во-первых, мои сцены шли одна за другой, что само по себе непросто. А во-вторых, на этом проекте довольно необычная система съемок. Стилистика, приближенная к западной, я впервые с этим столкнулась. Здесь все постоянно в движении: и актеры, и камеры, все очень динамично, так что потребовалось какое-то время, чтобы привыкнуть. Но и это не самое страшное. В нескольких сценах мне пришлось говорить на французском языке! (Смеется.)

— Вы его когда-нибудь учили?
— Я вообще не знаю этого языка, для меня он звучит просто как музыка, я балдею, когда слышу французскую речь. Причем по-французски я говорила не одна, а вместе с другими актерами, которые тоже совсем не французы. Поэтому нам потребовалось большое количество дублей. Но результат того стоил: присутствовавший на площадке переводчик сказал, что мы сделали все идеально, не подкопаешься.

— Вам заранее выдали текст с транскрипцией?
— Сначала я получила текст на французском, где рядом русскими буквами было написано, как это должно звучать. Но ведь этого недостаточно, поэтому меня связали с преподавателем французского, который провел несколько консультаций по телефону. И только после этого я почувствовала себе более или менее уверенно. Вообще, французский — удивительный язык! Даже не зная, что означает та или иная фраза, кажется, что она о любви.

— Основное действие сериала разворачивается на кухне. Вам пришлось что-то готовить?
— Я играю шеф-повара, а шеф-повар занимается не приготовлением блюд, а контролированием процесса в целом. Тем не менее время от времени были сцены, в которых я должна была не просто командовать, но и что-то делать. В основном меня просили не приготовить, а украсить уже готовое блюдо, а украшать я очень люблю. Хотя и работавшие на площадке профессиональные повара это делали весьма элегантно. Казалось бы, все просто и лаконично, но вместе с тем очень эффектно. Например, если на одну половину тарелки положить кусочек мяса, политый соусом, а на другую — тоненькие полосочки зеленого лука, получается невероятно красиво!

— Но вы, наверное, и сама хороший кулинар?
— Я очень люблю готовить, и для меня это один из способов отдыха. Иногда я приезжаю домой уставшая после гастролей и съемок, но не ложусь на диван, а становлюсь к плите и начинаю что-нибудь придумывать. Для меня это абсолютное расслабление, потому что это — настоящий творческий процесс, который имеет смысл. Ведь ты понимаешь, что делаешь приятно своим близким. Кстати, до съемок в сериале мне всегда казалось, что я хорошо готовлю. Но сейчас понимаю, что ошибалась. Оказывается, я столько всего не знаю и не умею, что еще учиться и учиться! Например, мне очень понравилось, как наши повара готовили креветки. Они бросали их на сковородку и добавляли коньяк, который тут же вспыхивал. Приготовленные таким способом креветки получаются невероятно вкусными: с хрустящей корочкой, но при этом нежнейшие внутри. Мне так понравилась идея, что я приготовила такие своим гостям, и все остались в восторге.

— Вы ведь — левша. Это как-то обыгрывалось?
— Нет, не обыгрывалось, хотя в кадре довольно заметно, что я левой рукой и режу, и подаю. У нас даже случился из-за этого казус. В плане стояла сцена, в которой Елена разбивает зеркало на машине Баринова. К этой сцене долго готовились, потому что снять можно было только с одного дубля. Положили определенным образом рельсы, выставили камеры… Каково же было всеобщее удивление, когда я ударила по зеркалу не правой, а левой рукой и перекрыла всю «красоту» плечом. Дима Дьяченко, правда, сказал, что все в порядке, они смогут это смонтировать, и портить еще одну машину мне не пришлось. (Смеется.) Но теперь я понимаю, что, приходя знакомиться с режиссером, помимо общепринятых вещей нужно сообщать также о том, что я левша, чтобы избежать в кадре подобных неожиданностей.

— Ваша героиня очень достоверно выглядит в кадре. Вы не самостоятельно поработали над ее стилем?
— Я считаю, чем больше человек из себя представляет, тем проще и спокойнее он выглядит, тем меньше себя украшает и не горит желанием демонстрировать ноги и грудь. Для себя я определила стиль Елены так: сдержанный, но со вкусом. Чтобы проще объяснить режиссеру, как я представляю себе эту женщину, на первую встречу с ним я приблизительно так и оделась. Как только вошла в комнату, Дима взглянул меня и сказал: «Мне бы хотелось, чтобы Елена одевалась примерно вот так!», хотя я даже рта не успела открыть. Я тут же поняла, что с Димой мы сработаемся. Образ своей героини я действительно дополняла какими-то личными вещами, хотя обычно сниматься в своих вещах не люблю — как правило, потом я перестаю их носить, они больше не вызывают у меня интереса. Но в этот раз использовала несколько палантинов и шарфиков.

—  Случайно не связанных своими руками? Вы ведь увлекались вязанием?
— Я очень давно не вязала — и времени на это нет, и интерес давно пропал. Если я и беру в руки спицы, то не вяжу, а перевязываю что-то для дочки. Например, недавно купила ей очень симпатичный наряд для осени, но, как ни странно, никак не могла подобрать к этому наряду соответствующего оттенка однотонный розовый шарфик. Пришлось распускать большой шарф, который я связала когда-то давно, и перевязывать.

— Вы не так давно стали мамой — вашей дочке только годик. Может быть, вы консультировались с поварами на площадке насчет меню для маленьких детей?
— У меня такой хороший педиатр, что я не утруждала этими вопросами наших поваров. Но я могу сказать, что когда Маша подрастет, она наверняка оценит навыки, которые я приобрела на этом проекте. Хотя и сегодня, если я дома, то всегда готовлю для Маши сама. А если ухожу на работу на целый день, то обязательно сама разрабатываю для дочери меню. При этом я убеждена в том, что еда должна быть не только вкусной, но и эстетичной. Например, если покупаю тыкву, то стараюсь выбрать самую оранжевую, чтобы кашка получилась аппетитной не только на вкус, но и на вид. А если делаю кашку из кабачка, то обязательно добавляю в нее зеленый болгарский перец: он придает бледной кашице яркий оттенок.

— За своим питанием вы следите так же строго, как за Машиным?
— Намного меньше, за что постоянно себя ругаю. Раньше, до рождения Маши, я приносила с собой на съемочную площадку «правильную» еду. Сейчас на это не хватает времени, поэтому я часто питаюсь вместе с группой. Кстати, на съемках «Кухни» нас кормили очень вкусно! Там была замечательная столовая.

— Да и в кадре у вас везде присутствовали продукты — овощи, фрукты. Не «перекусывали» между дублями?
— Еще с самых первых своих картин я вынесла правило: реквизит — это реквизит, есть его между кадрами — некрасиво и непрофессионально. Поэтому я ничего не ела, только любовалась. Таких красивых продуктов я еще никогда не видела: малюсенькие морковочки, крохотные, со спичечный коробок, цуккини, блестящие баклажаны насыщенного фиолетового цвета. Картинка, а не овощи!

— Какое самое экзотичное блюдо вы пробовали в своей жизни?
— Пожалуй, лягушачьи лапки. Меня, кстати, это совершенно не смущало. Едим же мы коров и свиней, чем лягушки хуже? (Смеется.) Лапки оказались вкусные, мне понравилось. Я вообще люблю экзотику. Например, когда снималась во Вьетнаме в картине «Репортаж», с удовольствием пробовала местную кухню. Я считаю, что если есть возможность попробовать, лучше сделать это и не жалеть потом, что лишила себя удовольствия.

— А наоборот бывало: попробовали — и тут же пожалели?
— Случалось и так. В той же поездке мы со съемочной группой как-то пошли в ресторан и долго-долго пытались объяснить официанту, что хотим заказать морепродукты. Но официант, увы, не говорил ни на одном иностранном языке, кроме родного, которого, в свою очередь, не понимали мы. В итоге нам принесли кусок мяса, который не имел ни малейшего отношения к морепродуктам и оказался таким острым, что кроме как попробовать, ничего другого мы с ним сделать так и не смогли. А в другом ресторане, куда мы постучались уже после закрытия, его сотрудники, узнав, что мы русские, поставили диск Агутина и за десять долларов накрыли полный стол русской еды! Пожалуй, там не было только селедки, все остальное — было! Кстати, теперь, когда я сыграла шеф-повара, я стала очень внимательно относиться ко всему, что готовят.

— Я слышала, что у вас тонкое обоняние, вы любите запахи. Какой «кухонный» запах представляется вам самым соблазнительным?
— Больше всего я люблю запах выпечки с корицей и ванилином. Этот запах я обожаю с детства. Он повышает настроение, обнадеживает, дарит ощущение тепла и уюта. Если в доме с утра пахнет только испеченными булочками с корицей, ты просыпаешься с чувством, что все обязательно будет хорошо!

— Часто аромату свежей выпечки удается пробраться на вашу кухню?
— К сожалению, да. Я люблю начинать утро с булочки и чашки кофе. А если намазать на булочку хорошего масла и варенья, желательно собственноручно сваренного, невероятно вкусно получается. Сидишь на кухне, смотришь в окно, и, независимо от того, какая там погода, солнечно или пасмурно, думаешь, что жизнь прекрасна и удивительна! (Смеется.)

— Булочки с маслом и вареньем — очень вкусно, но и очень калорийно!
— Да, но булочки я себе позволяю, во-первых, не каждый день, а во-вторых, только утром, до 12 часов дня. Даже диетологи говорят, что в первой половине дня можно есть практически все, что хочется. И потом, мне кажется, утро нужно начинать с удовольствия, а не с подсчета калорий. Если ты съешь свою булочку с хорошим настроением и настроишь себя на правильный лад, полученные калории сгорят, не оставив на фигуре и следа. Так что по утрам я предпочитаю себя баловать.

— А спортивным нагрузкам есть место в вашей жизни?
— Сейчас только в виде зарядки и ежедневных многочасовых прогулок с ребенком. К слову, именно прогулки позволили мне через два месяца после родов весить столько же, сколько я весила до. Мы с Машей уходили гулять на два-три часа, причем я не просто шла, а практически бежала с коляской, у меня получалась такая спортивная ходьба. И ребенку хорошо — больше кислорода, и мне. Соседи по поселку сначала недоумевали — куда это бежит мама с коляской, не гонится ли за ней кто? А потом привыкли.

— Вы живете за городом?
— Да, и в связи с этим у меня появилось еще одно поле для фантазии. Я делаю красивые клумбы, сажаю кабачки, огурцы. Все на удивление приживается, и урожай собираю богатый. Раньше я не уделяла столько внимания своему здоровью, физической форме, питанию, а теперь мне хочется быть подтянутой молодой мамой, и это меня стимулирует. Отныне я не имею права болеть и выглядеть разбитой. Женщина должна себя любить, холить и лелеять — тогда она и другим сможет дать больше. Это закон.

— На многочасовые прогулки с ребенком и другие заботы нужно время. Теперь вы стали чаще отказываться от съемок?
— Да, и от съемок, и от спектаклей. Но не потому, что нет времени: если есть желание, время найти можно. Просто я стала более избирательной и решила работать только на тех проектах, где смогу получить удовольствие от процесса. А если нет, я лучше с ребенком дома побуду.