В выставочном зале Федеральных архивов открылась выставка «Русские императрицы: Мода и Стиль». Корреспондент WomanHit узнал подробности из повседневной жизни российских государынь, оказавшие порой весьма серьезное влияние на зигзаги моды.
Царская мода
Сальто-мортале датской невесты
Мария-София-Фредерика-Дагмара Датская — императрица Мария Федоровна, жена Александра III
В молодости это был просто «фонтан» энергии. Принцесса обожала плавать, скакать на лошади, умела как настоящая акробатка «крутить колесо» и способна была без устали танцевать всю ночь до утра. Добавьте к этим незаурядным качествам безупречный вкус и стиль, огромное женское обаяние — и станет понятно, почему молодая датчанка с первых же дней пребывания в России приобрела здесь огромную популярность. «Фирменной» чертой поведения Марии Федоровны на людях в годы ее «императорства» были неизменная любезность и неподражаемая улыбка.
Ну, конечно, помогала выигрышная внешность. Эффектная шатенка с карими глазами отличалась великолепной фигурой, которую смогла сберечь на долгие годы. Даже в зрелом уже возрасте, родив шестерых детей, она сохранила «осиную» талию — около 65 см в обхвате. А ее крошечная ножка (35 размер) своим изяществом была, по выражению журналистов того времени, «достойна башмачка Сандрильоны».
При таких данных жене Александра III шел любой наряд. Ее вкусом и умением носить костюм восхищался сам глава популярнейшей фирмы и законодатель парижских мод Чарльз Ворт. (У этого замечательного портного, клиентами которого были практически все королевские дома Европы и самые модные дамы света, Мария Федоровна заказывала себе туалеты на протяжении более 30 лет.)
Из гардероба Ее Величества до наших дней сохранилось довольно много вещей. В том числе, например, 48 пар чулок. — и все из дорогого шелка. Причины подобной расточительности можно узнать, заглянув на страницы дамского журнала, издававшегося 130 лет назад: «Как ни дешевы чулки из фильдекоса, но для дополнения элегантного туалета предпочитаются шелковые чулки». («Модный Свет», 1881 г.) Фасон чулок чаще всего одинаковый: они имеют носок, пятку, стрелку сзади, а спереди — ажурную отделку с традиционным узором. Большинство чулок носилось на резинке, для продевания которой верхний край имеет специальное отверстие. Номер чулок обозначался у резинки с помощью ажурных условных обозначений.
Еще одна из «интимных деталей костюма» — корсет на основе китового уса, хранящийся ныне в коллекциях Эрмитажа, — позволяет узнать сугубо личный секрет императрицы: снизу внутри корсета пришит кусок шерстяного трикотажа, из чего можно сделать вывод, что государыня страдала от ревматических болей в пояснице.
Мария Федоровна была превосходной рисовальщицей и часто украшала свои письма мужу и сыновьям изящными рисунками. Работала она и масляными красками, — в Русском музее хранится «Портрет кучера» кисти Августейшей художницы. Кроме того, Мария Федоровна одна из первых в России увлеклась «повседневной» фотографией и немало способствовала появлению моды на любительское фотографирование (от матушки-государыни это «хобби» перекочевало в семью ее старшего сына — будущего императора Николая II). Государыня обожала различные безделушки — шкатулки, рамки для фотографий, табакерки, выполненные из лазурита. Специально по заказу Марии Федоровны делались закупки этого поделочного камня на Ирбитской ярмарке.
Судьба Марии Федоровны сложилась трагически. После смерти супруга-царя более трех десятилетий она пребывала в ранге «вдовствующей императрицы», пережила все революции в стране, крах самодержавия, страшную гибель сына-самодержца и всей его семьи… Экс-царица смогла уехать из объятой революционным пожаром России, последние годы свои провела в Европе, вернувшись к своим датским «истокам». Она скончалась в 1928-м, но до сих пор сохраняется «в вещественном виде» одна из тайн этой выдающейся женщины. Еще 24 июня 1899 г. она написала и отправила письмо своему сыну, цесаревичу Георгию, который был тяжело болен туберкулезом и жил на Кавказе в имении Абас-Тумани. Но пока послание шло к нему, Георгий умер, а потому корреспонденция была возвращена императрице. Мария Федоровна сохранила письмо во всех своих непростых странствиях после отъезда из России. После смерти государыни содержание этого письма остается до сих пор никому не известным: конверт так никогда и не был распечатан.