Титры
Питер — непослушный мальчишка двенадцати лет с неудержимым бунтарским характером. Но в мрачном лондонском детском доме, где он прожил всю свою жизнь, эти качества, мягко говоря, не приветствуются. И вот одной невероятной ночью Питера похищают из приюта и тайно увозят в Нетландию, фантастический мир пиратов, воинов и фей. Там его ждут удивительные приключения и опасные сражения, ему предстоит раскрыть тайну своей матери, которая давно оставила его в детском доме, и узнать, как он связан с этой волшебной страной. Вместе с воительницей Тигровой Лилией и новым другом по имени Джеймс Крюк Питер должен победить безжалостного пирата Черную Бороду, чтобы спасти Нетландию и найти свое истинное призвание — стать героем, который навсегда войдет в историю под именем Питер Пэн.
— Хью, за свою карьеру вы сыграли множество колоритных персонажей. Чем заинтересовала вас роль Черной Бороды?
— Прежде всего мне очень нравится сказка о Питере Пэне. И мне понравилась идея создать этот мир, в который ты окунаешься и снова чувствуешь себя ребенком. Мне нравится Джо Райт как режиссер: я согласился сразу, как только узнал, что он будет снимать фильм. А когда Джо мне показал на планшете наброски, как он представляет себе Черную Бороду — выбеленное лицо, в парике Марии- Антуанетты, в костюме Людовика XIV и с массивными перстнями на всех пальцах, — я сказал: «Да, я хочу!» (Смеется.)
— Как вы сами работали над образом своего героя?
— В фильме есть строчка, что Черная Борода — пират, которого боятся все остальные пираты. Для актера это очень важная информация. А потом Джо предложил мне напеть песню «Smells like teen spirit» группы Nirvana — и это было прямо в точку! (Смеется.) Когда мы с Джо начинали обговаривать моего персонажа, то задались вопросом: что детей больше всего пугает во взрослых? И это отнюдь не то, что они подлые или злые. Больше всего их пугает непредсказуемость, когда взрослые вдруг ни с того ни с сего начинают сердиться. Это страшно, это расстраивает и тревожит, и от этого мы с Джо и отталкивались. А затем у нас три недели шел подготовительный период. Подобный опыт работы у меня был в театре, но в кино — еще ни разу. Все пираты собирались в комнате и придумывали свои предыстории, внешний вид, походку, манеру общения, мерили разные костюмы, шляпы… Так постепенно, день за днем, и рождались персонажи.
— К счастью для меня, в самом начале работы мы решили, что мне придется обриться наголо, потому что Черная Борода будет носить много разных париков. Потом мы решили, что он будет с белым лицом и темными глазами, что совсем на меня не похоже. В течение шести месяцев меня никто не узнавал, и это было замечательно! Правда, мне приходилось все время намазывать голову солнцезащитным кремом. (Смеется.)
— Расскажите о Леви Миллере, который сыграл Питера Пэна.
— Это его дебют, и я в восторге от того, как он сыграл. Я думаю, он даже не подозревал, насколько хорош. Во время нашего последнего съемочного дня Леви так много плакал, что я никогда этого не забуду. И только тогда я понял: он простой мальчик из Брисбана, который в восторге от того, что его сорвали со школьных занятий и привели сыграть Питера Пэна на съемочную площадку, наполненную чудесами и волшебством. В жизни Леви — чудесный, хорошо воспитанный мальчик. У него очень милые родители. На площадку во время каникул приходили его братья и сестры. У них прекрасная, простая семья. А еще Леви — невероятно вежливый и учтивый, до такой степени, что, когда я с ним впервые познакомился, подумал: «Неужели он сможет сыграть нахала и сорванца?!» Но он не просто смог — он был очень убедителен. (Смеется.)
— Как вам работалось с Руни Марой и Гарретом Хедлундом, которые сыграли Тигровую Лилию и Крюка?
— Руни и Гаррет — самые трудолюбивые актеры, которых я когда-либо встречал. И оба просто прекрасны. Они сейчас находятся в том возрасте, в котором я впервые играл Росомаху. И должен признаться, что сейчас бывают моменты, когда я говорю: «Пусть дублер сделает этот трюк». Я смотрел, как Гаррет снимается в сцене драки со свирепым воином из местной деревни, и изо дня в день его бьют по лицу, по шее, по спине… Но он каждый день продолжал сниматься сам. Невероятный боец! А в другие дни он показывал такую игру — просто Эррол Флинн. Это было здорово! С Руни нам пришлось много поработать вместе на площадке. Мы много тренировались в сражении на шпагах и достигли настоящего доверия.
— У вас богатый опыт съемок в трюковых сценах. Тем не менее вам пришлось тренироваться для этого фильма. В чем именно?
— Всю свою жизнь я мечтал сняться в сцене боя на шпагах. А в этом фильме у нас подобная сцена очень длинная. И мне хотелось дать Джо возможность снять ее красиво, с разных углов, поэтому мы долго работали над этим сражением. А за две недели до начала съемок Джо сказал: «Мне кажется, что этот бой должен происходить на выступах на носу корабля». Мы ответили: «Без проблем». Но на самом деле это как если ты сначала просто играешь в футбол, а потом тебя просят сделать то же самое на гимнастическом бревне. И нам пришлось срочно переходить на новый уровень тренировок. Добавилось много новых синяков и ссадин, но это было захватывающе.
— Мой корабль. Когда я впервые его увидел, подумал: «Это самая большая вещь, которую я когда-либо видел». Он был огромен, очень красив и построен по-настоящему. Обычно для фильма создаются маленькие кусочки. Например, если вы снимаете самолет, то это будет просто салон или кабина. А здесь — целый корабль. И, конечно, потрясала декорация Нетландии. Помню, как-то я спросил помощника режиссера, где Джо. Он ответил, что где-то тут, за углом. Но его там не оказалось. И за другим углом — тоже. Нам пришлось искать Джо вместе с тремя его помощниками, такой была огромной декорация. Я снимался во многих масштабных фильмах, но чтобы настолько… И, вероятно, больше не доведется. Технологии съемок на зеленом экране уже сильно развиты, и создать мир с помощью компьютерной графики намного проще. Но Джо — из школы театра и кукольного театра. И ему очень важно создавать физическую среду, которую можно потрогать по-настоящему. И я безумно счастлив, что мне удалось побывать в созданном им мире, который даже представить раньше было трудно.