Анатолий Кот часто играет «плохих парней». Самый известный — Антон Зимовский из комедийного сериала «Маргоша», циничный зам главного редактора журнала. Но его герои — не просто банальные подлецы. Всех их объединяет мощное отрицательное обаяние, поддаться которому многие дамы совсем не прочь. Смотреть в эти проницательные голубые глаза, наслаждаться легкой беспощадной улыбкой и тонуть, тонуть… Осторожно! В жизни обладатель коварной фамилии — полная противоположность своим порочным героям. Однако даже у самого безупречного джентльмена есть интригующие тайны.

Вальс расставания

— Недавно закончился сериал «Маргоша», который принес вам популярность. Грустно прощаться с этим проектом?

Анатолий Кот: «Да не сказал бы. За три года накопилась некоторая усталость от Зимовского, хотя он мне очень нравился. Яркий, азартный! Я с удовольствием импровизировал на съемочной площадке. И команда подобралась замечательная. Мне очень повезло».

— Чувствуете себя баловнем судьбы?

Анатолий: «Нет, ну что вы. Конечно, узнавать стали больше. Это приятно и часто выручает. Иногда придешь за какой-нибудь важной бумажкой, а там километровая очередь. И если тебя признают, проблему решают за пятнадцать минут. Однако настоящим достижением я считаю свой моноспектакль „Записки сумасшедшего“ в Берлине в 2004 году».

— Играли на немецком?

Анатолий: «Да, но не сразу. Язык пришлось учить по ходу. Очень тяжело было на первых порах. Но потом ничего, освоился. Германия приятно удивила налаженным процессом работы. Мне дали расписание на полгода вперед, и я от него не отступал. Были и забавные моменты. Например, если немцам нравится игра актера, они не только хлопают, но и топают. Когда я первый раз услышал такое в свой адрес, подумал, что это провал. А мне за кулисами говорят: да ты что, все классно! Я полюбил Германию, хотя случалось слышать и неприятные намеки: мол, зачем здесь этот иностранец, занимающий место какого-то немца? Еще мне нравилось ездить на велосипеде, там для этого созданы все условия: дорожки, светофоры. Очень удобно, экономно и быстро. Хотя велосипедистом я стал раньше, еще в Минске».

— Расскажите о своем детстве. У вас два брата и две сестры. Хватало вам родительского внимания?

Анатолий: «Вполне. Отдыхали мы вместе, и уроки мама помогала делать, и с братьями и сестрами отношения были нормальные. Мама работала химиком в лаборатории на Минском водоканале, а папа — электриком. Отец, чтобы обуть и одеть свою большую семью, освоил много смежных профессий: чинил машины, шил шапки на заказ, выделывал шкуры для дубленок. Был на все руки мастер, трактор мог собрать сам. В детстве я помогал отцу по мере сил, он даже десять рублей мне как-то дал, честно заработанные. Космические деньги по тем временам».

— Каким вы были ребенком?

Анатолий: «Тихим троечником. Обыч-ным. Играл в хоккей, прогуливал уроки иногда, ненавидел точные науки. Лет с семи понял, что хочу стать артистом. Уже на первой школьной линейке прочитал десятиклассникам стихи. Потом записался в театральную студию, участвовал во всех постановках. После восьмого класса перешел в школу с театральным уклоном. Братья мои были военными и посмеивались надо мной: мол, можно ли посвящать всю жизнь актерству? Я отшучивался, а после школы поступил в Белорусскую академию искусств».

— После окончания первого курса вы женились на девушке курсом младше, Юлии Высоцкой. Почему так скоропалительно?

Анатолий: «Нет, у вас неверные сведения. Во-первых, мы с Юлей однокурсники, а во-вторых, мы расписались уже после окончания института. Ее пригласили в Национальный академический театр имени Янки Купалы, но оказалось, что по паспорту она не гражданка Белоруссии, а без гражданства ее могли не взять в театр. Чтобы получить его, легче всего было выйти замуж за кого-нибудь из минчан. Мы хорошо знали друг друга, дружили. И я не видел проблемы в том, чтобы помочь ей».

— Не жалко было портить штампом свой паспорт? Все-таки первый брак — и фиктивный.

Анатолий: «Да бросьте, вы прямо как моя мама. Вот она переживала по этому поводу. Мне на самом деле не хочется много говорить на эту тему. Ну было и было. И по этому поводу выставлять себя в роли рыцаря, спасшего даму, я не намерен. Юля — публичный человек, и мне не хотелось бы случайно ей навредить».

— По-моему, ее положение прочнее некуда.

Анатолий: «Ну и славно. Факт брака не отрицаю, но и распространяться не буду. Я еще не в том возрасте, чтобы мемуары писать».

— Вам довелось оценить кулинарный талант Юлии?

Анатолий: «Да не оценивал я ничего. Время было тяжелое, еда по талонам, и мы часто всем курсом собирались и ехали ко мне, чтобы покушать нормально. Моя мама привыкла готовить на большую семью, поэтому встречала нас и рада была, что дети поели. Она вообще с большим пониманием относилась к трудностям студентов. К примеру, разрешила моему однокурснику из Литвы, которого не торопились оформлять в общагу, пожить у нас некоторое время».

— Вы перестали общаться с Юлией, когда в ее жизни появился Андрей Сергеевич Кончаловский?

Анатолий: «Почему, напротив, мы поддерживаем связь. Помним, когда у нас дни рождения. В гости ездил к ней».

— А ее муж не ревновал?

Анатолий: «Я вам еще раз объясняю: вы не поверите, но есть такое понятие — дружба».

— Ну, мне было бы легче поверить в дружбу, если бы передо мной был щуплый, неказистый очкарик. А вы такой видный мужчина…

Анатолий: «Как же вы все упрощаете. Вот мы сейчас репетируем „Пигмалиона“, и нам тоже очень сложно понять, что у Хиггинса к Элизе Дулиттл не любовь, а чисто человеческая симпатия. Я не психолог, чтобы анализировать феномен дружбы между мужчиной и женщиной. Кто-то будет копать в сторону Фрейда: без сексуальной заинтересованности в женщине общение невозможно. Наверное, это все присутствует, но если не переходить границы дозволенного, все остается в рамках дружбы».

Папа в телевизоре

— В Белоруссии известность вам принесла картина «Княгиня Слуцкая», в которой вы сыграли отчаянно влюбленного князя Владимира.

Анатолий: «Ее отметили на четырех кинофестивалях, это было приятно, но не сказал бы, что сразу посыпались роли. Хотя работы стало побольше».

— Вы как-то сказали, что верите в чувство подобной силы и в фантазиях представляли подвиги во имя любви. Какие, интересно?

Анатолий: «Хотелось бы, конечно, спуститься на парашюте к любимой женщине или вынырнуть посреди бассейна, где она занимается. Но в этом смысле в моей жизни все менее эффектно. Ничего, достойного внимания или рассказа. Самолет не фрахтовал, яхту не заказывал, самосвал цветов не привозил, на асфальте признаний не писал, с девятого этажа на веревке не спускался… Не сложилось».

— Удивительно, ваши герои на экране отличаются ураганным темпераментом, а в жизни вы совсем другой. Такой спокойный, рассудочный.

Анатолий: «Не стоит смешивать актера и его персонажей, хотя у зрителей такое часто случается. Я разный, не черный и не белый. Могу и вспылить. Что касается страстей, я же Близнец по гороскопу, может, отсюда некоторая раздвоенность. В жизни могу даже показаться скучноватым, а на сцене происходит выплеск эмоций».

— Что вас привлекает в женщинах?

Анатолий: «Не знаю. Это как-то происходит: бабах! — и все нравится. А специально что-то особенное искать… Нет».

— А что раздражает?

Анатолий: «Порой болтливость. Чисто женские взгляды на различные вещи. На покупки, к примеру. Женщины могут часами ходить по магазинам, долго выбирают, как будто не знают, что им надо. Меня это выводит из себя. Еще не понимаю, зачем так долго одеваться и краситься перед выходом из дома».

— Кто ваша избранница?

Анатолий: «Простите, не хотел бы эту тему развивать. Не понимаю, почему личная жизнь артиста должна становиться предметом обсуждения. Вот про дочку свою рассказать могу».

— Каким был день, когда она родилась, помните?

Анатолий: «Я вернулся в Минск из Берлина, жена уже была в роддоме. Сидел у телефона, ждал звонка. Потом получил mms с фото доченьки. Она показалась мне таким маленьким комочком… Радостное событие отметил с друзьями, а на следующий день поехал в роддом. После рождения Алисочки меня часто не было дома. Мама ставила ей диски с моим участием, и первое время она видела меня только по телевизору».

— В честь кого назвали дочь таким редким именем? Знаменитых Алис много: Алиса в Стране чудес, Селезнева, Фрейндлих…

Анатолий: «Имя супруга предложила, и я ее полностью поддержал. А вообще я фанат группы „Алиса“, так совпало. Но назвали дочку не в честь нее, конечно. Имя Алиса еще в пионерском лагере проскользнуло в моей жизни. Я решил разыграть друзей: попросил девчонок дать мне платье, загримировать при помощи косметики и вышел к парням — хи-хи, ха-ха. Назвался Алисой. И они меня не признали! Вот такая шутка была. Алисе недавно исполнилось семь лет, она у меня просто умница, золотой ребенок. Стараюсь проводить с ней по возможности больше времени. В принципе хотел бы, чтобы она читала книги, но при этом подарил ей приставку. Я и сам люблю играть, мне друзья подарили PlayStation».

— Ваши отрицательные герои так привлекательны. Будете потом предостерегать дочку? Мол, папа просто притворяется, а ты будь начеку с такими…

Анатолий: «Любовь зла, полюбишь и Кота. Что я смогу сделать? Только объяснить, рассказать, чтобы не связывалась с подобными типами».

— Ваши персонажи часто попадают в экстремальные ситуации. А вам самому доводилось рисковать по-настоящему?

Анатолий: «В начале 90-х годов мы с приятелем попали в переделку в центре Минска. Двое против двадцати, тупая драка. И если бы меня тогда по голове не ударили, я бы, наверное, убил кого-нибудь. Как не покалечили нас, удивляюсь. А так больше ничего страшного не припомню. Только смешное. Вот в Лондоне как-то раз заблудились с коллегой. Были гастроли, мы гуляли и потерялись. Последние пятьдесят пенсов пришлось потратить на звонок в белорусское посольство».

— Определенным риском был и переезд из Минска в Москву. Там у вас была налаженная жизнь, а здесь все с нуля…

Анатолий: «Москва — это мекка для актера, поэтому я воспользовался шансом попасть в Театр Армена Джигарханяна. Первый год было сложно: ни съемок, ни загруженности. Только когда Армен Борисович заметил меня (а это произошло примерно через год после приема в труппу), начались перемены к лучшему. Сейчас вот идут репетиции «Пигмалиона», где я доктора Хиггинса играю. И в кино все нормально. Недавно закончил сниматься в фильме с рабочим названием «Черные волки», а также в картинах «Операция «Горгона» и «Однажды в Одессе».

— Есть у вас роль-мечта?

Анатолий: «Нет, есть мечта просто много работать, встречаться с интересными коллегами, чему-то учиться».

— А что это за случай, когда вы выразили желание сыграть с Чулпан Хаматовой?

Анатолий: «Шли первые съемочные дни „Маргоши“, и вдруг на площадке появилась Чулпан. Говорит, мол, меня вызвал ассистент по работе с актерами. Пауза, шок — никто ее не ждал. Чулпан была на даче с детьми, ей позвонили и вызвали на пробы. Срочно пришлось искать, с кем оставить детей, чтобы приехать. В итоге оказалось, что это чья-то злая шутка. Зато я увидел Чулпан. И потом сказал, что если в дальнейшем все сложится, буду счастлив поработать с ней».

— Вам уже довелось сниматься с другой звездой, Кристиной Орбакайте, в картине «Родственный обмен». Правда ли, что у вас забавная история знакомства?

Анатолий: «Да. Наш первый съемочный день. Режиссер Володя Котт смотрит сценарий: „Так, что у нас по плану?.. Первая постельная сцена. Кристина, Толя, раздевайтесь“, — буднично произносит он. Мы с Кристиной посмеялись — такая работа».

— Скажите честно: наверное, вам уже надоело отшучиваться по поводу своей фамилии? Мол, я не белый и не пушистый, молоко не люблю и так далее…

Анатолий: «Вы знаете, как-то не доставали меня особенно. Ну Кот и Кот. Что касается шуток, то мне периодически рассказывают новые анекдоты про котов. А молоко я и в самом деле люблю, особенно парное, прямо из-под коровы».

— Каким должен быть идеальный день?

Анатолий: «Помню один такой. Я играю в Берлине в театре и вылетаю в Москву на съемку, а потом нужно срочно возвращаться в Германию. Счастливейшее время — и там нужен, и здесь. В самолете понял, как же мне повезло. Хотелось остановить мгновение».

Фото: Кирилл Виноградов, Александр Никонов/PhotoXPress, Fotobank, телекомпания СТС, личный архив Анатолия Кота