Когда-то сам Лемешев на сцене Большого театра своей арией «Откуда ты, прелестное дитя?» обращался к ней, маленькой девятилетней русалке, тем самым как бы благословляя на актерское поприще. И она не обманула ожиданий: где бы ни играла, везде запоминалась. На днях она без лишней помпы отпраздновала свой юбилей, но ее совсем даже не хочется называть по отчеству. До того она по-девичьи легкая и стремительная. И совсем незвездная.
неСЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ
Каменкова Анна Семеновна, актриса.
Родилась 27 апреля в Москве.
Окончила театральное училище им.
Работала в драмтеатре на Малой Бронной.
Снималась в фильмах: «Хождение по мукам», «Молодая жена»,"Визит к Минотавру", «Круг обреченных», «Тесты для настоящих мужчин», «Ты есть», «Лавина»; в сериалах: «Горячев и другие», «Принцесса цирка» и др.
— Анна, свою первую роль в фильме «Девочка ищет отца» вы сыграли в пять лет. Обычно у таких «ранних» детей есть два пути: либо удачная профессиональная деятельность, либо бесславное прозябание и воспоминания о былых заслугах. На ваш взгляд, полезно затаскивать ребенка на съемочную площадку или, наоборот, стоит его оградить от этого?
— Кто же это знает?! Это все настолько индивидуально. Мне кажется, что можно пробовать, но не стоит увлекаться. «Перекушав» съемочных будней в детстве, можно потерять кайф — и тяга прийти в эту сферу деятельности пропадет. Со мной было так: я снялась в одной большой хорошей роли, а потом мама с папой сказали, что хватит для начала, тебе нужно учиться. Тем самым они закрыли для меня некие волшебные двери, сохранив волнующую тайну. И все школьные годы мое желание стать актрисой только подогревалось. То есть внутри меня не было абсолютно никаких сомнений, кем я стану в будущем. Я даже училась плохо, будучи уверенной, что у меня прямая дорога в театральный вуз — и никуда больше.
— Любовь к литературе вам привили родители?
— Конечно, они же у меня педагоги-филологи, у нас дома была громадная библиотека. Можно сказать, что я родилась и жила в книгах. Кстати, в то время это было нормой — все дети учили стихи и знали их наизусть. И своего сына Сережу я воспитывала так же — он запоминал множество стихов. Причем в этом возрасте им так легко это дается, буквально с лета, играючи, без всякого напряжения.
— Ассистент режиссера вас, маленькую, нашел буквально на улице. Вы были похожи на крохотного эльфа или ангела…
— О чем вы говорите?! Я никогда не отличалась эффектной внешностью. Обожала бегать по улице, играть с мальчишками, одежда у меня была вечно набекрень, и я постоянно разбивала то нос, то коленки. У меня даже где-то лежит фотография, где я снята вместе со своей дублершей: она чистенькая, аккуратненькая, а я в сарафане, надетом кое-как… Вот такая была девочка, которая и съемочную площадку воспринимала как очередную увлекательную игру…
— По-моему, вы объективно красивая женщина…
— Нет, и это мое счастье. По этой причине у меня нет тех безумных страданий и ужасных переживаний относительно возраста, какие я наблюдаю у своих коллег, действительно неотразимых красавиц. А я, наоборот, считаю, что с годами становлюсь лучше, чем была в молодости, и как-то органично себя чувствую. На самом деле ведь каждому так по-разному открывается жизнь: кому-то дарит слишком ранний взлет, а потом отбирает удачу, кому-то дает постепенное восхождение, а кому-то поздний урожай… Однажды я услышала фразу Тани Догилевой и была поражена, насколько она права, а сказала она следующее: «Нас учили всегда полностью отдаваться профессии, и мы свою настоящую жизнь заменяли экраном и сценой, но я не уверена, правильно ли это». И я точно так же жила в этом мире искусства, а реальный мир открыла для себя впервые, быть может, только с рождением ребенка. И поняла — вот оно! А широко он для меня открылся всего лишь лет пять назад. И то через влюбленность. Но не плотскую, а платоническую. И это такое наслаждение! Увы, мы совсем не знаем свои внутренние ресурсы, и не можем их использовать даже на сотую долю процента. А ведь нам столько дано!
— Вы явно философ с художественной натурой. Случайно на досуге не рисуете пейзажи?
— Мне бы очень хотелось владеть этим мастерством. Иногда я что-то пытаюсь изобразить, но выходит безобразно. (Улыбается.) А сейчас с таким вдохновением занимаюсь строительством загородного дома! С удовольствием покупаю интерьерные журналы, рассматриваю их, хожу по антикварным лавочкам, присматриваюсь к чему-то дорогому и размышляю, как соорудить подобное, затратив меньшие средств… То есть продумываю будущий дизайн нашего деревянного дома из бруса. Раньше не представляла свою жизнь на природе, а сейчас только об этом и мечтаю. Трепещу от птичек, зеленых листочков… Хочу построить в саду гончарную мастерскую, лепить горшки для удовольствия в свободное время, а по выходным приглашать гостей, накрывать стол, пить коньяк, виски, сидя у камина… Люблю крепкие напитки.
— У вас классический брак. Молодая актриса выходит замуж за режиссера. Как давно вы вместе с Анатолием Спиваком?
— Уже тридцать три года. И Толя сначала был тоже актером, позже ушел в режиссуру, потому как владение этой профессией ему дано от Бога. Он создал меня и как актрису, и как женщину, подобно Пигмалиону. Он же на пятнадцать лет меня старше. Когда я Толю впервые увидела, меня мгновенно привлекло, что он был из той категории мужчин, за которыми кроется какая-то загадка и чувствуется внутренняя мощь… Сейчас это харизмой называется. Я была очарована. Подобно тому кролику, которого заглотил удав. Притом, знаете, я до сих пор кролик. (Улыбается.) Хотя иной раз одна такие дела проворачиваю — себе сама удивляюсь. А замуж я вышла совсем молоденькой, мне был двадцать один год. У меня рано умерла мама, и мы жили вдвоем с папой, и я от него ушла к мужу, в коммуналку, где были кошмарные перебои с горячей водой, общий санузел, кухня с несвежей клеенкой на столе… Но там мы прожили пятнадцать лет. Поэтому сейчас, когда можно купить практически что хочешь, я с таким кайфом занимаюсь не только домом, но и Сережиной квартирой, которую пытаюсь обустроить в соответствии с его вкусом.
— Сын перенял ваши гуманитарные склонности?
— Сергею сейчас двадцать, и он выбрал более основательную профессию — заканчивает юридический факультет Высшей школы экономики.
— Есть ощущение, что вы будете идеальной свекровью…
— Да, мне тоже так кажется. (Улыбается.) Я лояльно отношусь к девушкам Сергея. Другой вопрос, никто не знает, как там сложится… Вдруг он мне в конце концов приведет нечто такое, что я закричу: «Нет, ни в коем случае!». Но хочется верить, что до такого не дойдет.
— Давайте коснемся ваших творческих планов. Что сейчас у вас новенького?
— Скоро выйдет восьмисерийная комедийная лента «Если у вас нету тети»… Знаете, просидев тихо десять лет и все отталкивая от себя, сейчас я почувствовала, что наступил новый этап — сумасшедшей работы. Стоило мне сняться в 115 сериях «Принцессы цирка» — и на меня посыпались предложения со всех сторон. Зовут и в сериалы, и в полный метр, и в несколько антрепризных спектаклей.
— Пару слов о своей героине в «Принцессе цирка» можете сказать?
— Виктория — расчетливая стерва, и это была роль на сопротивление для меня. Но меня привлекло в ее натуре, что она умеет крутить окружающими. Это не тоскливые роли жены следователя, чистящей ему пистолет, или домохозяйки, от которых я стараюсь отказываться. Это женщина умная, тонкая, энергичная, с характером. Мне ее играть интересно, притом что я недолюбливаю отрицательные роли. Меня от них корежит. И мне приятно, что в моей героине проступает какое-то человеческое начало, она становится теплее, когда ее постигает несчастье, утрата близкого. И в этом, даже крошечном, перерождении для меня есть смысл роли. Даже готова смириться с тем, что я все время в красном на экране. Ненавижу этот цвет.
— Знаю, что отдаете предпочтение черному. Кстати, к шопингу вы неравнодушны?
— А как же! Как и все. Это же настоящее творчество! Другое дело, что частенько в ажиотаже из-за нехватки времени покупаю не то — и приходится потом раздавать и раздаривать. А вот страсти к драгоценностям совсем не понимаю.
— Уверена, что и без них вы всегда привлекали внимание. Помните, когда впервые поймали на себе заинтересованный мужской взгляд?
— Лет десять назад. Может быть, даже позже… Возможно, это случалось и раньше, но не в той мере, поскольку я всегда была настолько замужем и под такой защитой, что приближаться ко мне становилось неуместным. Все ограничивались исключительно комплиментами в мой адрес.
— На каких китах базируется ваш столь долгий супружеский союз?
— На том, что мы делаем одно дело. Я бы точно не знала, о чем разговаривать с каким-нибудь финансистом. И он бы меня не понял: ночные съемки, постельные сцены с малознакомым коллегой, актерские объятия и поцелуи при встрече, которые происходят вовсе не из-за распущенности, а оттого, что мы все немного родственники друг другу, иначе нам сложно существовать вместе на сцене или в кадре… Поэтому приятно, когда твоя половина тебя понимает и знает эту сферу изнутри. Мы с мужем можем часами сидеть на кухне, обсуждая какой-то кусок нового проекта, придумывать какие-то ходы… Ничего выше этого нет, поверьте.
— Почему-то складывается ощущение, что у вас никогда не было завистниц, соперниц…
— Я обожаю женщин. (Улыбается.) И у меня всегда нормально выстраивались с ними взаимоотношения. Да и с мужчинами тоже. Это, видимо, от мамы. Она тоже с восторгом относилась к каждому и находила в нем что-то особенное. При этом я мучаюсь от своих недостатков. Например, от того, что не умею начатое доводить до логического завершения. Вечно чем-то увлекаюсь, потом остываю и бросаю. Вот в бассейн, на фитнес ходить пробовала, но потом видела там всех этих девушек в фирменных костюмах и как-то мой благородный пыл угасал. Решила ограничиться диетами.
— Когда вам плохо, где вы подзаряжаетесь энергией?
— Когда ты в таком настроении, ничего не помогает. Но я обычно сажусь в машину, включаю джаз — и наматываю круги по Москве. Езжу я медленно, как настоящая блондинка (улыбается), отвратительно паркуюсь, несмотря на двенадцать лет стажа, но тем не менее именно за рулем ко мне приходит расслабление. Это мой способ релаксации.
За помощь в проведении съемки благодарим салон BAKER, ул. Николаева, д. 4/4.