А ведь когда-то высокое начальство определило фильм как «продукцию второго сорта». Лишь вмешательство коллег Леонида Гайдая смогло восстановить справедливость.
Изучая в архивах «Мосфильма» документы по этой картине, удивляешься, насколько далек конечный результат от первоначального замысла. Начать с того, что на стадии сценария фильм назывался «Смешные истории». В другом варианте — «Напарник». В третьем — «Несерьезные истории».
Сама сценарная заявка тоже совсем не похожа на то, что сегодня мы видим на экране. Так, главного героя поначалу звали вовсе не Шуриком, а Владиком Арьковым. В первой новелле он должен был встретиться не с Верзилой, а с Мрачным Типом.
А вот как выглядит собственно сценарная заявка: «Он (герой) — человек маленького роста и субтильного телосложения, то и дело попадает в ситуации, не соответствующие его физическим данным».
Далее вообще идет сюжет, который так и канул в архивах «Мосфильма». Потому что в первой новелле фигурирует бригада девушек, перед которыми Владик и стремится выглядеть как можно более эффектно. Вторая история называлась «Репетитор», сюжет вкратце таков. Главный герой устраивается подзаработать. Он готовит к поступлению в вуз единственного сына любвеобильных родителей. «Это мещанская семья по своим жизненным целям и по быту», — подчеркивается в сценарной заявке. Родители хотят устроить своего наследника по имени Илюша в институт, причем обязательно в стоматологический. В качестве репетитора нанимают ответственного Владика. Ему обещана крупная сумма, правда, в том случае, если он хорошо подготовит Илюшу к экзаменам. Получив аванс, полный энтузиазма Владик начинает подготовку к экзаменам, но Илюша готовиться не хочет: мол, не учиться, а жениться — вот моя мечта, объясняет он. Пытался с ним бороться Владик и так и эдак, ничего не выходит. И лишь спустя время Илюша наконец раскрывает карты: на самом деле он и жениться не хочет.
А хочет лишь одного: спрятаться наконец от постоянной опеки своих родителей-мещан, выбрать свой путь в жизни. И конечно же, благородный Владик тут же решает помочь Илюше. Он прикрывает своего подопечного, и тот убегает из дома. Итог: Владик лишается заработка, да и крупный аванс ему придется отдать. Но, пафосно говорится в сценарной заявке, «зато он помог человеку сделать первый правильный шаг в жизни».
Позже сценарий много раз переписывался, пока не обрел тот вид, к которому мы привыкли сегодня. В первой новелле под названием «Напарник» (без единой девушки в кадре) Шурик борется за перевоспитание верзилы Феди. В «Наваждении» ухаживает за красавицей Лидой, а в «Операции «Ы» предотвращает почти что ограбление века.
После того как был полностью переделан сценарий, начался не менее мучительный процесс — утверждение актеров на главные роли. Судя по всему, Леониду Гайдаю пришлось немало потрудиться. Одних только фотопроб к этому фильму набралось целых два толстых альбома.
Голые факты
Самый обширный раздел фотопроб посвящен выбору актрисы на роль трогательной студентки Лидочки. Искал свою героиню Гайдай среди учащейся молодежи. Вот и Наталья Селезнева тогда еще только постигала азы профессии в Щукинском училище. На пробах будущая кинозвезда совсем не волновалась. Во-первых, потому что толком не знала, кто такой Гайдай. Во-вторых, сама роль казалась ей не слишком значительной — ну чего там, всего лишь появление в одной из новелл, это ведь не главная партия в большом кино. Ну, а в-третьих, жанр комедии ее вообще не слишком-то привлекал: о, она-то видела себя исключительно в драматических или романтических картинах!
Но все-таки участь ее решили даже не эти три обстоятельства, а почти детская уверенность в собственной неотразимости. Леонид Гайдай, известный провокатор, во время очередных кинопроб внимательно рассмотрел юную актрису и почти утвердительно произнес:
— Вам в кадре надо будет раздеться. Но… Кажется, с фигурой у вас не очень…
— Это у меня не очень? — возмутилась Селезнева. И легким движением скинула с себя сарафан.
— Вы утверждены! — расплылся в улыбке режиссер. Позже он признается, что его тронуло сочетание бесстыдства и целомудрия в этом жесте молодой актрисы.
На роль Шурика (тогда еще Владика) тоже пробовалось немало молодых да талантливых. Среди претендентов были Виталий Соломин, Сергей Никоненко, Евгений Жариков, Геннадий Корольков, Иван Бортник, Валерий Носик, Александр Збруев, Андрей Миронов, Всеволод Абдулов, Олег Видов и даже — не удивляйтесь! — Евгений Петросян.
Худсовет после длительного обсуждения остановился на кандидатуре Валерия Носика. И только Гайдай все никак не успокаивался. Он продолжал искать-искать-искать. Уж и костюмы были пошиты на других исполнителей ведущих ролей, а режиссер все не мог определиться…
Такая тщательность была объяснима: мало кто знает, что эту роль Гайдай писал с самого себя. Он таким и был в жизни — незадачливым, немного наивным, но очень трогательным.
«Все поступки, все жесты Леонида Иовича — все отразилось в этом киношном герое, — рассказывает вдова Гайдая, актриса Нина Гребешкова. — Конечно, это не значит, что Демьяненко просто повторил их, нет. Он это преломил через себя. Но образ шел от Леонида Иовича. Он действительно был такой нескладеха, но в то же время невероятно порядочный. Сегодня, когда я смотрю новеллу „Наваждение“, где Шурик влюбляется в девушку Лиду, то вспоминаю, как ухаживал сам Леня. Как ходил за мной, читал стихи, был таким восторженным и разговорчивым! А потом, когда мы поженились, оказалось, что он очень молчаливый человек, замкнутый. Он любил только слушать, иронически при этом улыбаясь».
Наверное, этим и объясняется, почему в конце концов выбор режиссера пал на Александра Демьяненко: говорун на экране, в жизни он тоже был молчалив и замкнут. Наталья Селезнева позже признается, что даже немного побаивалась своего напарника. К тому же ей, третьекурснице, Демьяненко казался настоящим мэтром. Еще бы: он уже сыграл в кино, да еще про войну! Смущало еще и то, что Шурик был ниже ее ростом: как же так — играть в паре с актером, рядом с которым она будет выглядеть такой дылдой!
Тем не менее их тандем сложился. Правда, на «Операции «Ы» отношения были сугубо деловыми: отыграли совместные сцены, разошлись по своим гримеркам. И только позже, когда они вновь встретились благодаря Гайдаю на новых картинах, между ними завязалась дружба.
От Шурика слышу!
Своего Шурика Леонид Гайдай нашел на берегах Невы. Когда ему рассказали о талантливом актере, который явно должен вписаться в картину, не поленился, лично поехал в Питер. А поняв, что Демьяненко — стопроцентное попадание, переименовал своего героя в Шурика, а чтобы его образ стал более светлым, даже велел обесцветить темные волосы актера.
Надо сказать, что сам Демьяненко не сказать чтобы очень серьезно отнесся к новому имиджу. К моменту предложения Гайдая сняться в комедии он успел сыграть аж в шестнадцати картинах.
Сейчас уже только киноманы помнят, что Демьянченко дебютировал в картине Александра Алова и Владимира Наумова «Ветер», которая вышла на экраны в 1958 году. Там он очень убедительно сыграл Митю — роль, которую профессионалы оценили очень высоко. Позже у этого же тандема Демьянченко снялся в фильме «Мир входящему», благодаря которому его узнали и за рубежом: на кинофестивале в Венеции лента получила сразу несколько призов.
Конечно, внезапно сваливнаяся на него слава комедийного актера поначалу обескуражила. А позже и вовсе стала раздражать: он пытался сменить амплуа, много сил отдавал работе в театре. И все равно — вслед ему неслось лищь: «Смотрите, Шурик пошел!»
«Я в Шурике ничего не играл, просто существовал в предлагаемых обстоятельствах, — признавался актер за несколько месяцев до ухода из жизни. — Мы были похожи в отношении к людям. Я и с Алексеем Смирновым, игравшим громилу Федю, избегал общения: он казался мне человеком неуправляемым, капризным, даже завистливым, с очень специфическим пониманием доброты. Не монтировали мы и с Моргуновым. А с Никулиным, Вициным контакта не получилось, потому что они были гораздо старше, у них другие интересы, другой взгляд на актерство. И вообще, я не считаю эту роль такой уж значимой в моей фильмографии. И не понимаю шумихи вокруг моей персоны. Как же никто не может понять, что «Операция «Ы» и «Кавказская пленница» вовсе не «Мир входящему», не «Мой добрый папа» и даже не «Угрюм-река»! Те роли оказались в забвении, зато все помнят Шурика».
Тем не менее для многих актер, уже, увы, ушедший из жизни, так и останется героем гайдаевских комедий.
Один в цирке не клоун
Примерно такая же участь постигла и знаменитую троицу Вицин-Никулин-Моргунов. Сколько ни давали актеры интервью в прессе, что каждый из них — единица самостоятельная, долгое время их воспринимали как неразлучных друзей.
Между прочим, сам Леонид Гайдай после успехов комедий «Пес Барбос и необычный кросс» и «Самогонщики» не раз повторял, что жизнь троицы закончена: они выполнили свою миссию, остальное будет лишь жалким повтором.
Поэтому все сценарии, в которых главными героями были ВиНиМор (Вицин-Никулин-Моргунов), он жестоко «заворачивал». И только сценаристам Костюковскому и Слободскому удалось уговорить дать актерам еще один шанс (как потом покажет жизнь, не последний: все трое появятся и в следующей комедии Гайдая «Кавказская пленница, или Новые приключения Шурика»).
Судя по сохранившимся в архивах документам, именно игра ВиНиМора (точнее, двух его представителей) вызвала наибольшее количество критики во время обсуждения картины худсоветом. Вот, к примеру, что говорил Иван Пырьев: «Моргунов не смешон, а часто неприятен. То же самое, в меньшей, правда, степени, случается с Вициным. Его новаторская манера была прекрасной в „Псе Барбосе“, здесь же многое кажется фальшивым. (…) В этом отношении прекрасен Никулин. В каждой сцене он органичен, но и всегда разный».
Кстати, тот факт, что Никулина постоянно как-то отмечают (причем не только во время обсуждений, но и при начислении гонорара), вызывало большое возмущение у Евгения Моргунова. Иногда он не стеснялся публично обрушиваться на своего коллегу по трио. А порой устраивал шоу, последствия которых могли быть печальными.
Однажды, к примеру, надев депутатский значок, устроился на ступеньках цирка на Цветном бульваре, где работал Юрий Никулин. Каждому входящему в здание он вежливо пожимал руки: «Спасибо, что пришли. Обязательно напишите свои пожелания. А мы в ответ постараемся улучшить ваши жилищные условия».
Никулин позже долго недоумевал, почему вдруг в цирк стали поступать пачки заявлений с просьбами помочь решить злоклятый квартирный вопрос. А когда помощники после расследования доложили о проделке Моргунова, распорядился впредь актера и близко не подпускать к зданию цирка. «У нас и своих клоунов хватает!» — резюмировал Юрий Владимирович.
Не жди меня, мама
Однако даже в съемочной группе никто не подозревал, какие страсти бушуют в знаменитом трио. Перед камерой они были, как обычно, сплоченным коллективом — пусть и таким небольшим. Вместе придумывали трюки, вместе воплощали их. К тому же у них был весомый повод напрягать мозги: Леонид Гайдай пообещал по бутылке шампанского за каждый привнесенный в сценарий трюк.
Впрочем, при таком раскладе сам режиссер давно бы спился. Потому что, несмотря на буйную фантазию актеров, авторство большинства смешных сцен принадлежит все-таки самому режиссеру.
Например, это он придумал фишку эпизода боя на рапирах в третьей новелле — когда шпага пронзает сердце Балбеса и только минуту спустя выясняется, что испорчена всего лишь бутылка вина.
«Специально для этого эпизода был приглашен преподаватель фехтования, который учил нас драться на рапирах, — напишет потом Юрий Никулин в своих воспоминаниях. — После нескольких занятий мы дрались как заправские спортсмены. Показали бой Гайдаю. Он посмотрел и сказал: „Деретесь вы хорошо, но все это скучно, а должно быть смешно. У нас же комедия“. И чуть ли не сразу выдал то решение эпизода, которое потом и вошло в картину, став практически хрестоматийным».
Другой забавный трюк Гайдай придумал задолго до съемок и только ждал случая вставить его в нужном месте в нужный час. Когда Шурик и Лида проходят мимо бульдога, увлеченные чтением конспекта, пес лишь недоуменно пожимает плечами.
Секрет этого кадра прост: режиссер лично лежал рядом с псиной и, когда мимо проходили главные герои, приподнимал бульдогу передние лапы — получалось, будто тот удивляется.
«А еще очень многое в фильме взято из жизни, — вспоминает Нина Гребешкова. — Помните эпизод в новелле «Наваждение», где Шурик и Лида играют в телепатию: она что-то прячет, а он должен зайти в комнату и найти этот предмет? Так вот, в то время, когда снималась картина, Сережа Бондарчук, Георгий Данелия и Леонид Гайдай очень увлекались этим делом. Сами частенько играли в подобные игры. Загадывали, прятали, а кто-то водил. Я, например, водила Сергея Бондарчука. И он лучше всех угадывал. Но возмущался и говорил, что я ему подыгрываю. Потом это перешло и в фильм. А еще один эпизод появился благодаря мне. Сценаристы долго думали, что ответит девушка на вопрос Шурика: «Лида, а бывает у вас так, что вы пришли в дом и вы знаете, что никогда в нем не были, а такое ощущение, что были?» И все никак не могли найти ответ на этот вопрос. Сидели они, сидели, а потом позвали меня.
«Нина, бывает у вас так, что вы пришли в дом и вы знаете, что никогда в нем не были, а такое ощущение, будто были?» На что я твердо ответила: «Нет, у меня так никогда не бывает. Я всегда знаю, с кем я, где и когда». Именно эту мою фразу, немного видоизмененную, и вставили в итоге в картину".
Тридцать три несчастья
Запомнились те съемки не только смешными эпизодами. Напротив, многие в съемочной группе были уверены, что картину преследует злой рок. Так, первую новеллу «Напарник» начали снимать в Свиблове, где тогда полным ходом шло строительство жилого массива. Сначала выяснилось, что пленка оказалась бракованной. Долго ждали завоза новой партии. А когда наконец пленка прибыла, зарядили проливные дожди. Так прошло почти два месяца. Гайдай тогда решил, что просто место это несчастливое. И вместе с группой вылетел за более приемлемой погодой в Баку. Где… тоже моментально начались дожди. Следующий пункт — Одесса. Солнце каждый день, снимай не хочу. Однако, как назло, неожиданно заболел Александр Демьяненко. А как только он выздоровел, пришлось всем дружно ждать почти неделю: и в Одессе полил дождик. Когда же солнце все-таки выглянуло и в срочном порядке начались съемки, на площадке вдруг случился пожар — как раз в момент съемок эпизода, в котором Демьяненко попадает в битум. Только благодаря общим сплоченным действиям актер не пострадал.
Словом, ближе к концу съемок все приготовились к тому, что фильм худсовет не примет — как финальный аккорд всех несчастий. Однако — о чудо! — во время приемки комедию высокое мосфильмовское начальство лишь нахваливало. Что, кстати, с творениями Гайдая случалось не столь часто, как это могло показаться.
«В «Операции «Ы» сатирический удар точен и безошибочен: оружием смеха авторы сражаются с расхитителями социалистической собственности, с мелкими жуликами и тунеядцами, сражаются весело, но всерьез», — говорится в официальном заключении.
А вот отрывки из стенограммы с заседания худсовета:
«Иван Пырьев: «Всем ясно, что талант Гайдая неиссякаем, всегда нов и интересен».
Столпер: «Каждый раз, когда я встречаюсь с Гайдаем, испытываю чувство радости и удивления».
Но были у худсовета и претензии.
«Иван Пырьев: «Материал надо сокращать. Я хотел бы, чтобы Гайдай не скупился, а резал, чистил там, где нужно. (…) Не думаю, что выбор Басова (он сыграл милиционера в вытрезвителе. — Прим. авт.) правилен. Он слишком жесткий человек — типаж не тот. Сцена задумана более интересно, чем решена. (…) Демьяненко сам по себе очень интересен. Во второй новелле просто великолепен. В первой новелле у Демьяненко есть просчеты. В сцене с рулоном обоев в нем не хватает торжества, наслаждения победой».
Сценарно-редакционная коллегия, в свою очередь, попросила переделать некоторые сцены:
«Хотелось бы обратить внимание авторов на эпизод превращения Верзилы в негра. Этот трюк, в котором обыгрываются густо наложенный черный грим и ожерелье из изоляторов, кажется нарочитым и необязательным. Кроме того, вставным номером, напоминающим студенческий капустник, представляется эпизод на экзамене. Он и актерски исполнен не очень интересно, и резко выпадает из общей стилистики этой новеллы».
Однако когда фильму дали всего лишь вторую категорию (а это означало существенную потерю в деньгах для всей съемочной группы), руководство «Мосфильма» моментально встало на защиту своих сотрудников.
Иван Пырьев, который в то время был художественным руководителем Второго творческого объединения, и генеральный директор «Мосфильма» Сурин тут же направили председателю Государственного комитета СССР по кинематографии товарищу Романову полное эмоций письмо:
«…За пренебрежительной оценкой фильма «Операция «Ы» кроется пренебрежительное отношение к комедии вообще и к эксцентриаде в особенности. Ни многочисленные призывы печати, ни настойчивые пожелания зрителей, просящих, требующих новых и хороших кинокомедий, не могут опровергнуть все еще бытующее убеждение, что комическое в искусстве есть жанр несерьезный и низкий».
Это послание возымело действие. Вскоре решение начальства было пересмотрено, фильму дали первую категорию, и съемочная группа радостно побежала в кассу.
Вот сколько, согласно архивным документам, получили сценаристы, актеры и режиссер за ударно проделанную работу:
Леонид Гайдай — 2375 рублей;
Александр Демьяненко — 3376 рублей;
Михаил Пуговкин — 875 рублей;
Наталья Селезнева — 450 рублей;
Георгий Вицин — 1620 рублей;
Юрий Никулин — 1620 рублей;
Евгений Моргунов — 810 рублей.
Сценарий был оценен еще выше — по шесть тысяч рублей каждому из авторов. Неплохие деньги по тем временам.
Только цифры
Картина стала лидером проката, собрав рекордное даже по тем временам количество зрителей — 69 миллионов 600 тысяч. Очереди в кинотеатры занимали с ночи!
КСТАТИ…
Забавная штука: в индустрии, которая приносила советскому государству баснословные деньги, работали порой откровенно безграмотные люди. Вот, к примеру, как оформлен серьезный документ под шапкой Государственного комитета Совета Министров СССР по кинематографии:
«Главное управление художественной кинематографии (…) включает в тематический план киностудии «Мосфильм» на 1965 год комедийный киносборник «Смешные истории», состоящий из трех новелл: «Напарник», «Весеннее навОждение», «Операция «Ы».
Причем название «Весеннее навОждение» повторяется практически во всех документах, которыми обменивались Госкомитет и «Мосфильм». И если на тех, которые вышли из недр самой киностудии, позже опытная рука исправила прямо поверх напечатанного текста «навОждение» на «навАждение», то к письму из Совмина никто из подчиненных прикоснуться, видимо, не посмел. Так и хранятся в архивах пожелтевшие листочки с орфографическими ошибками.
КСТАТИ…
Роль верзилы Феди в картине должен был сыграть Михаил Пуговкин. Однако худсовет резко воспротивился. «Для этой роли такая бандитская физиономия, как у Пуговкина, не годится!» — выразил общее мнение Иван Пырьев. Верзилой стал Алексей Смирнов. Однако Пуговкину Гайдай тоже подыскал роль: актер сыграл в этой новелле прораба.
Крылатые фразы
Так ведь кражи не будет — все уже давно украдено.
Предлагаю назвать нашу операцию «Операция «Ы»!
— Почему «Ы»?
— А чтобы никто не догадался.
Надо, Федя, надо!
Огласите весь список, пожалуйста!
У вас на стройке несчастные случаи были? Будут!
Кто не работает — тот ест!
Работа стоит, а срок идет.
Вы не скажете, как пройти в библиотеку?
Налетай, торопись, покупай живопИсь!