Вот четыре сюжета о перемене участи и четверо героев, которые перелистали жизнь, как черновик, все зачеркнули и начали заново. Первому оказалось достаточно синей тетрадки португальского производства, купленной в китайской лавке, — канцтовара благородного и старомодного, каких сейчас уже не делают. Возможно, он был и вправду таким впечатлительным, каковыми писателей принято воображать, возможно также, что его нервы расшатала долгая болезнь, но так или иначе тетрадка взяла человека в плен и будто бы сама надиктовала текст романа, а роман предъявил права на автора, окрасив реальность вокруг литератора загадочным нуаром. На второго свалилась каменная гаргулья, безвкусно украшавшая какую-то высокую крышу, — он уцелел, но почувствовал себя рожденным заново, обнулил счета, купил билет в один конец и отправился навстречу неизвестности. Третьему надоело мастерить рамки для чужих картин, он повесил на дверь багетной табличку «Закрыто по техническим причинам», взял себе фамилию Вермеер и подался в ученики к частному детективу. Четвертый — и это самый радикальный ход — просто запил, открыв для себя крылатую свободу говорить вслух первую чушь, что взбредет на ум, пропускать мимо ушей реплики начальства, запросто подсаживаться к красоткам в баре вечером, а утром завтракать пивом в офисе, удовлетворенно наблюдая, как вытягиваются физиономии сослуживцев. Первые двое — из «Ночи оракула», свежайшей книги плодовитого и сентиментального американца Пола Остера. Вторая пара — из романа «Кто-то другой» итальянского эмигранта, но французского беллетриста Тонино Бенаквисты. Оба романа — по два изобретательных сюжета в каждом — заканчиваются на душераздирающей ноте: от себя не убежишь.