- Вы с самого детства знали, что красивая девочка?

- Что вы, нет! Я и до сих пор сомневаюсь в этом, а уж в детстве… В детстве я была обычной. Даже не знаю, как это объяснить: я общалась с ребятами, но вот в школе что-то сломалось, стала стеснительная, застенчивая. Все было непросто. Какое-то время, классе в третьем, я была довольно толстой. Все меня дразнили. Мальчишки обижали. Потом я стала худеть, стресс начал уходить, но куча комплексов осталась. И не только из-за полноты. Я даже когда поступала в институт, не думала о своей привлекательности. Для меня было неважно, красивая я или нет. Было много других интересов: музыкальная школа, художественная самодеятельность, куча праздников. Мне важнее было, получается ли что-то у меня из того, что я делаю. А я видела, что получается. И в этот момент было не до размышлений о том, красивая ты или нет.

- Но это чувство в какой-то момент появилось? В какой?

- Это начало приходить после подросткового возраста. В детстве, как я уже говорила, об этом не задумываешься. Фотографировали тогда мало. Меня сегодня просят редакторы разных изданий, прислать мои детские фотографии, а у меня их так мало, только садик или школьные общие. Родители не увлекались фотографией. Со стороны я видела себя редко. Только в зеркале и больших витринах магазинов. Это теперь фотографии — наше все. (Смеется.) Думаю, я заинтересовалась, красивая или нет, после института. Когда начала одеваться, причесываться, краситься. Начала подавать себя, а это такая непростая наука. Как говорила Коко Шанель, и она права, в 20 лет у вас лицо, данное от рождения, а в 50 у вас лицо то, которое вы заслужили.

- Вы как-то обмолвились, что в 43 года вы себе нравитесь больше, чем в 30 лет. А чем, если не секрет? Что поменялось?

- Это абсолютно точно! А поменялось принятие себя, своей индивидуальности, своей психофизики, своей внешности, своей личности. Ведь я очень долго считала, что есть кто-то, кто лучше тебя. И это реально, у кого-то трава зеленее, кто-то красивее, интереснее, талантливее. Но надо четко понимать, что мы — это та структура, которая больше не повторится именно в такой форме, в которой она есть сейчас. Мы, какие мы есть, в этом и заключается наша индивидуальность. Надо полюбить себя. Принять такими, какие мы есть. Наверное, только к сорока я это ощутила, поняла, с собой подружилась, много теперь знаю о себе, своих привычках. Стала жить более гармонично с самой собой. Поэтому этот возрастной момент мне и нравится. Поэтому, наверное, я стала и выглядеть лучше, потому что немного мимика поменялась. Когда ты доволен, когда принимаешь себя, у тебя меняется мимика, ты становишься более счастливым, а люди спрашивают, что с лицом сделала. (Смеется.) А я, например, просто макияж поменяла. (Смеется.) У меня все хорошо, просто так захотелось. Опыт — сын ошибок трудных. Но от него никуда не деться.

- Раз заговорили о Шанель, я слышал, вы говорили, что никогда слепо не следуете моде, не живете по правилам — «так, как надо». Дескать, вы не знаете, как надо, вы просто живете. Сегодня ничего не поменялось, или вы все же следуете моде, определенному стилю?

- Мне что-то нравится — я надеваю. Главное, чтобы это мне шло. Чтобы все было гармонично, сочеталось со мной, чтобы хорошо сидело. А по поводу «как надо», не знаю, никогда мне это не было близко. Если кому-то надо, тому и надо. Я не знаю, как надо. (Смеется.) Я одеваюсь так, как мне нравится. Но я люблю красиво одеваться. Люблю, чтобы было стильно. Бывает, надо уже выходить из дома, а я не могу решиться, не понимаю, что мне надеть, какую обувь под тот или иной наряд. Есть правило: если не знаете, что надеть, надевайте черное. Но когда не хочется в черное, то это тяжелый труд. Нужно так подобрать, чтобы получился ансамбль, чтобы все подходило друг к другу. Это работа — хорошо и стильно одеваться. Я порой восхищаюсь стильными женщинами и мужчинами. У меня взгляд застывает, когда вижу таких людей. Как же это красиво и хорошо! Это украшает нашу жизнь. Этого должно быть больше. Я только за, чтобы красиво одеваться. Даже если это спортивная или обычная домашняя одежда.

- А как вы, кстати, избавились от ваших девичьих комплексов?

- От какого из них? (Смеется.) Совсем от них избавиться невозможно. Все наши комплексы — это наши друзья. Они, комплексы, это отчасти двигатель нашего прогресса. Ты все время хочешь преодолеть этот момент, у тебя есть цель, к которой ты стремишься прийти: принять что-то в себе, полюбить себя, или научиться что-то скрывать. Если говорить о моей полноте в детстве, то когда я начала худеть, все ушло. Комплекс отпал с возрастом, когда я стала актрисой, стала одеваться правильно, научилась выбирать купальники, брюки и юбки, ухаживать за собой. Лет в тридцать, наверное.

- Вы когда-нибудь пользовались своей красотой среди мужчин, женщин?

- Это надо у них спросить. (Смеется.) Конечно, но когда ты уверен в себе, когда на тебе хороший костюм, платье, хорошая прическа, отличное настроение, ты шутишь. Меня всегда выручало чувство юмора. Говорят, что оно у меня есть. И мне очень нравится самоирония. Я до сих пор замечаю, как между людьми тает лед, когда присутствует какая-то шутка, юмор, самоирония. Это некий мостик в общении с другими людьми. И когда я поняла, что у меня это получается, я стала этим пользоваться. Но это все происходит достаточно органично. Я не специально это делаю. Порой бывают такие компании, что я не знаю, о чем в них говорить. Пытаешься, а все не туда, так бывает. (Смеется.)

- А завистниц было много в жизни?

- Какие-то встречались. Но я никогда не придавала этому огромного значения. А когда узнавала, что это происходит, то не знала, как на это реагировать. Для меня зависть — чувство странное и непонятное. Я сама думаю иногда, завидую ли я кому-то или нет? И до сих пор не могу с этим разобраться. Если я вижу, что у кого-то получается что-то лучше, чем у меня, я стремлюсь сделать или так же, или еще лучше. Мне нужно в такие моменты начать над собой работать, что-то делать.